Неточные совпадения
Дорога шла по
крутому берегу Яика.
Он простился с ней и так погнал лошадей с
крутой горы, что чуть сам не сорвался с обрыва. По временам он, по привычке, хватался за бич, но вместо его под руку попадали ему обломки в кармане; он разбросал их по
дороге. Однако он опоздал переправиться за Волгу, ночевал у приятеля в городе и уехал к себе рано утром.
Наконец он уткнулся в плетень, ощупал его рукой, хотел поставить ногу в траву — поскользнулся и провалился в канаву. С большим трудом выкарабкался он из нее, перелез через плетень и вышел на
дорогу. По этой
крутой и опасной горе ездили мало, больше мужики, порожняком, чтобы не делать большого объезда, в телегах, на своих смирных, запаленных, маленьких лошадях в одиночку.
Прошло несколько дней после свидания с Ульяной Андреевной. Однажды к вечеру собралась гроза, за Волгой небо обложилось черными тучами, на дворе парило, как в бане; по полю и по
дороге кое-где вихрь
крутил пыль.
Пурга стоит всяких морских бурь: это снежный ураган, который застилает мраком небо и землю и
крутит тучи снегу: нельзя сделать шагу ни вперед, ни назад; оставайтесь там, где застала буря; если поупрямитесь, тронетесь — не найдете
дороги впереди, не узнаете вашего и вчерашнего пути: где были бугры, там образовались ямы и овраги; лучше стойте и не двигайтесь.
Я понял, что меня обманули в мою пользу, за что в
дороге потом благодарил не раз, молча сел на лошадь и молча поехал по
крутой тропинке в гору.
Сегодня я ночевал на Ноктуйской станции; это центр жительства золотоприискателей. Тут и
дорога получше, и все живее, потому что много проезжих. Лена делается уже; в ином месте и версты нет, только здесь выдался плес, версты в две. Берега,
крутые оба, сплошь покрыты лесом.
Мы поднимались все выше;
дорога шла
круче.
Следуя за рекой, тропа уклоняется на восток, но не доходит до истоков, а поворачивает опять на север и взбирается на перевал Кудя-Лин [Гу-цзя-лин — первая (или хребет) семьи Гу.], высота которого определяется в 260 м. Подъем на него с юга и спуск на противоположную сторону —
крутые. Куполообразную гору с левой стороны перевала китайцы называют Цзун-ган-шань [Цзунь-гань-шань — гора, от которой отходят главные
дороги.]. Она состоит главным образом из авгитового андезита.
— Не знаю, как сказать, — отвечает Алемпий, —
крутит по
дороге, да и сверху мжица мжит. Не впервой; Бог милостив!
Горохов мыс выдавался в Ключевую зеленым языком. Приятно было свернуть с пыльной
дороги и брести прямо по зеленой сочной траве, так и обдававшей застоявшимся тяжелым ароматом. Вышли на самый берег и сделали привал. Напротив, через реку, высились обсыпавшиеся красные отвесы
крутого берега, под которым проходила старица, то есть главное русло реки.
Вместо ответа, Семеныч привлек к себе бойкую девушку и поцеловал прямо в губы. Марья вся дрожала, прижавшись к нему плечом. Это был первый мужской поцелуй, горячим лучом ожививший ее завядшее девичье сердце. Она, впрочем, сейчас же опомнилась, помогла спуститься
дорогому гостю с
крутой лестницы и проводила до ворот. Машинист, разлакомившись легкой победой, хотел еще раз обнять ее, но Марья кокетливо увернулась и только погрозила пальцем.
Дорога повернула на полдень и начала забирать все
круче и
круче, минуя большие горы, которые теснили ее все сильнее с каждым шагом вперед.
Река на повороте загибалась за
крутой утес — и скрылись за ним
дорога и бегающая по ней черная корова.
В это время
дорога сделала
крутой загиб, и кучерявинская усадьба снова очутилась у нас в глазах, как на ладони.
Мы миновали
крутые обвалы, так как Валек знал более удобную
дорогу. Пройдя меж камышей по высохшему болоту и переправившись через ручеек по тонким дощечкам, мы очутились у подножия горы, на равнине.
Из лагеря в город вела только одна
дорога — через полотно железной
дороги, которое в этом месте проходило в
крутой и глубокой выемке. Ромашов по узкой, плотно утоптанной, почти отвесной тропинке быстро сбежал вниз и стал с трудом взбираться по другому откосу. Еще с середины подъема он заметил, что кто-то стоит наверху в кителе и в шинеле внакидку. Остановившись на несколько секунд и прищурившись, он узнал Николаева.
Начинается суматоха; вынимаются причалы; экипаж ваш слегка трогается; вы слышите глухое позвякиванье подвязанного колокольчика; пристегивают пристяжных; наконец все готово; в тарантасе вашем появляется шляпа и слышится: «Не будет ли, батюшка, вашей милости?» — «Трогай!» — раздается сзади, и вот вы бойко взбираетесь на
крутую гору, по почтовой
дороге, ведущей мимо общественного сада.
И такой это день был осенний, сухой, солнце светит, а холодно, и ветер, и пыль несет, и желтый лист
крутит; а я не знаю, какой час, и что это за место, и куда та
дорога ведет, и ничего у меня на душе нет, ни чувства, ни определения, что мне делать; а думаю только одно, что Грушина душа теперь погибшая и моя обязанность за нее отстрадать и ее из ада выручить.
Это чувство было и у смертельно раненого солдата, лежащего между пятьюстами такими же ранеными на каменном полу Павловской набережной и просящего Бога о смерти, и у ополченца, из последних сил втиснувшегося в плотную толпу, чтобы дать
дорогу верхом проезжающему генералу, и у генерала, твердо распоряжающегося переправой и удерживающего торопливость солдат, и у матроса, попавшего в движущийся батальон, до лишения дыхания сдавленного колеблющеюся толпой, и у раненого офицера, которого на носилках несли четыре солдата и, остановленные спершимся народом, положили наземь у Николаевской батареи, и у артиллериста, 16 лет служившего при своем орудии и, по непонятному для него приказанию начальства, сталкивающего орудие с помощью товарищей с
крутого берега в бухту, и у флотских, только-что выбивших закладки в кораблях и, бойко гребя, на баркасах отплывающих от них.
Жар давно свалил, прохлада от воды умножала прохладу от наступающего вечера, длинная туча пыли шла по
дороге и приближалась к деревне, слышалось в ней блеянье и мычанье стада, опускалось за
крутую гору потухающее солнце.
Кирша повернул по ней и, пробираясь с большим трудом сквозь кустарник, пеньки и кучи валежника, медленно подвигался вперед; глубокие рытвины и
крутые овраги встречались им почти на каждом шагу, и только изредка на проталинах едва заметные колеи означали проезжую
дорогу.
Наружность у него тяжелая, грубая, мужицкая: своим лицом, бородой, плоскими волосами и крепким, неуклюжим сложением напоминает он трактирщика на большой
дороге, разъевшегося, невоздержного и
крутого.
Пролетка опять понеслась с прежней быстротой. Зарево становилось все сильнее. Длинные тени от лошадей перебегали с одной стороны
дороги на другую. Временами Боброву начинало казаться, что он мчится по какому-то
крутому косогору и вот-вот вместе с экипажем и лошадьми полетит с отвесной
кручи в глубокую пропасть. Он совершенно потерял способность опознаваться и никак не мог узнать места, по которому проезжал. Вдруг лошади стали.
За
дорогу бабушка имела время все это сообразить и сосчитать и, совсем на этот счет успокоясь, была весела как прежде: она шутила с детьми и с Gigot, который сидел тут же в карете на передней лавочке; делала Патрикею замечания о езде, о всходах озими и тому подобном; сходила пешком на
крутых спусках и, как «для моциона», так и «чтобы лошадей пожалеть», пешком же поднималась на горы, причем обыкновенно задавала французу и детям задачу: кто лучше сумеет взойти и не умориться.
Под селом Вереи, которое стоит на
крутом правом берегу, наша барка неожиданно села на огрудок благодаря тому, что
дорогу нам загородила другая барка, которая здесь сидела уже второй день. Сплавщики обеих барок ругнули друг друга при таком благоприятном случае, но одной бранью омелевшей барки не снимешь. Порша особенно неистовствовал и даже плевал в сплавщика соседней барки, выкрикивая тончайшим фальцетом...
— Деньги, деньги и деньги — вот где главная сила! — сладко закатывая глаза, говорил Егор Фомич на прощанье. — С деньгами мы устроим все: очистим Чусовую от подводных камней, взорвем на воздух все бойцы, уничтожим мели, срежем
крутые мысы — словом, сделаем из Чусовой широкую
дорогу, по которой можно будет сплавлять не восемь миллионов груза, а все двадцать пять.
Один молодцеватый, с окладистой темнорусой бородою купец, отделясь от толпы народа, которая теснилась на мосту, взобрался прямой
дорогой на
крутой берег Москвы-реки и, пройдя мимо нескольких щеголевато одетых молодых людей, шепотом разговаривающих меж собою, подошел к старику, с седой, как снег, бородою, который, облокотясь на береговые перила, смотрел задумчиво на толпу, шумящую внизу под его ногами.
С одной стороны он отделялся от леса узкой поляною, а с другой был окружен обширными лугами, которые спускались пологим скатом до небольшой, но отменно быстрой речки; по ту сторону оной начинались возвышенные места и по
крутому косогору изгибалась большая
дорога, ведущая в город.
Но подхватили сани и понесли по скользкому льду, и стало больно и нехорошо, раскатывает на поворотах, прыгает по ухабам — больно! — больно! — заблудились совсем и три дня не могут найти
дороги; ложатся на живот лошади, карабкаясь на
крутую и скользкую гору, сползают назад и опять карабкаются, трудно дышать, останавливается дыхание от натуги. Это и есть спор, нелепые возражения, от которых смешно и досадно. Прислонился спиной к горячей печке и говорит убедительно, тихо и красиво поводя легкою рукою...
Тридцатисаженной аллеей сбегали по склону дуплистые ракиты и чернел узенький мостик через ручей, а за ним лезла в
кручу облысевшая
дорога и точно готовила засаду за неясным хребтом своим.
Меж тем черкешенки младые
Взбегают на горы
крутыеИ в темну даль глядят — но пыль
Лежит спокойно по
дороге;
И не шелохнется ковыль,
Не слышно шума, ни тревоги.
С внешним миром прииск соединялся извилистой узкой
дорогой, которая желтой змейкой взбегала мимо приисковой конторы на
крутой увал и сейчас же терялась в смешанном лесу из елей, сосен и пихт.
В глубине прииска, где
дорогу Панье загородила невысокая каменистая горка, виднелась довольно сложная золотопромывательная машина; издали можно было разобрать только ряды стоек и перекладин, водяное колесо и
крутой подъем, по которому подвозились на машину пески.
К этому же дню, в ожидании приезда матери нашей в желтой карете шестериком, за два дня выгонялись крестьяне справлять довольно
крутой и длинный спуск по лесной
дороге к речке Ядринке, за которою тотчас
дорога подымалась по отлогому взлобку к воротам усадьбы.
С
дороги только и можно было видеть что его
крутую, темной краской выкрашенную крышу.
На самом
крутом уступе лежал замертво пьяный мужик; голова его, седая как лунь, скатилась на
дорогу, ноги оставались на возвышении; коротенькая шея старика налилась кровью, лицо посинело…
За две версты до их села, на
крутом повороте
дороги, усадьба их внезапно выглядывает из-за березовой рощи…
Пересекая
дорогу, вьется из-под бревенчатого мостка узкая речонка, точно сжатая в невысоких, но
крутых изумрудно-зеленых берегах, гладкая, как зеркало, и уже чуть-чуть подернутая вдали легким туманом.
Доехав до проезжей
дороги, он указал нам наше направление, а сам повернул к реке. Через некоторое время мы увидели на другой стороне ее небольшую темную точку, подымавшуюся по меловым уступам
крутого берега.
Проколесивши большую половину ночи, беспрестанно сбиваясь с
дороги, выученной наизусть, они наконец спустились с
крутой горы в долину, и философ заметил по сторонам тянувшийся частокол, или плетень, с низенькими деревьями и выказывавшимися из-за них крышами.
Достигаев(ходит, ручки в карманах). Н-да… Хватать — запрещается. И — бесполезно. В июле хватали, оно — снова вылезло! И даже как будто гуще. Ежели эдаких Рябининых найдётся тысяч пяток, десяток… А их может оказаться и больше… Н-да. Не схватишь. А вот, если ножку им подставить на крутом-то пути… на неведомой
дороге?
Наклон
дороги сделался еще
круче. От реки сразу повеяло сырой прохладой. Скоро старый, дырявый деревянный мост задрожал и заходил под тяжелым дробным топотом ног. Первый батальон уже перешел мост, взобрался на высокий,
крутой берег и шел с музыкой в деревню. Гул разговоров стоял в оживившихся и выровнявшихся рядах.
Дорога ведет вниз
крутая, извилистая и такая узкая, что когда едешь в Богалёвку на эпидемию или прививать оспу, то всё время нужно кричать во всё горло или свистать, а то иначе, если встретишься с телегой, то потом уж не разъедешься.
Тотчас же после того, как — мы перешли Лом по небольшому мостику,
дорога пошла в гору. Сначала подъем, хотя и весь покрытый кустами, был сносен, но чем выше мы поднимались, тем
круче становилась покатость, тем уже
дорога. Наконец мы были принуждены взбираться поодиночке, иногда подпираясь ружьями. Роты перепутались.
— Чтоб отец твоих слез не видал, — повелительно сказала Фленушка. — Он крут, так и с ним надо быть
крутой. Дело на хорошей
дороге, не испорть. А про Алексея отцу сказать и думать не моги.
Мы поднялись на четвертый этаж по темной и
крутой лестнице, освещая
дорогу спичками. Спутник мой быстро позвонил. Нам открыл дверь молодой смуглый мужчина с черною бородкою, в одной жилетке.
Когда несли мы тебя на
крутую гору, и затем по знойной и пыльной
дороге, вдруг свернули в тенистый парк, словно вошли в райский сад; за неожиданным поворотом сразу глянула на нас своими цветными стеклами ждавшая тебя, как ты прекрасная, церковь.
Но вот домишко с вывеской виднеется один около
дороги посреди снега, который чуть не до крыш и окон занес его. Около кабака стоит тройка серых лошадей, курчавых от пота, с отставленными ногами и понурыми головами. Около двери расчищено, и стоит лопата: но с крыши все метет еще и
крутит снег гудящий ветер.
Со стороны Анюя он был настолько
крутым, что нартовую
дорогу гольдам пришлось проложить зигзагами.