Неточные совпадения
Столь разнохарактерные явления, как империализм в политике и теософия в духовной жизни, одинаково симптоматичны для тяготения к выходу за пределы европейской
культуры, к движению с
Запада на Восток.
Русь совсем не свята и не почитает для себя обязательно сделаться святой и осуществить идеал святости, она — свята лишь в том смысле, что бесконечно почитает святых и святость, только в святости видит высшее состояние жизни, в то время как на
Западе видят высшее состояние также и в достижениях познания или общественной справедливости, в торжестве
культуры, в творческой гениальности.
Европейский
Запад перестает быть монополистом
культуры.
Она не училась у Европы, что нужно и хорошо, не приобщалась к европейской
культуре, что для нее спасительно, а рабски подчинялась
Западу или в дикой националистической реакции громила
Запад, отрицала
культуру.
Я думал, что мировая война выведет европейские народы за пределы Европы, преодолеет замкнутость европейской
культуры и будет способствовать объединению
Запада и Востока.
Обратное движение с
Запада на Восток, по-видимому, является внутренне неизбежной диалектикой европейской
культуры.
Мировая война приводит в исключительное соприкосновение мир
Запада и мир Востока, она соединяет через раздор, она выводит за границы европейской
культуры и европейской истории.
В ней нет дара создания средней
культуры, и этим она действительно глубоко отличается от стран
Запада, отличается не только по отсталости своей, а по духу своему.
Славянский
Запад чувствовал себя более цивилизованным, носителем единой европейской
культуры.
Славянский Восток противополагал
Западу свой собственный духовный тип
культуры и жизни.
Перед социальным и политическим сознанием станет мировая ширь, проблема овладения и управления всей поверхностью земного шара, проблема сближения Востока и
Запада, встреч всех типов и
культур, объединения человечества через борьбу, взаимодействие и общение всех рас.
В таком направлении русской мысли была та правда, что для русского сознания основная тема — тема о Востоке и
Западе, о том, является ли западная
культура единственной и универсальной и не может ли быть другого и более высокого типа
культуры?
Много думаю о трагедии русской
культуры, о русских разрывах, которых в такой форме не знали народы
Запада.
Для Ечкина это было совсем не убедительно. Он развил широкий план нового хлебного дела, как оно ведется в Америке. Тут были и элеватор, и подъездные пути, и скорый кредит, и заграничный экспорт, и интенсивная
культура, — одним словом, все, что уже существовало там, на
Западе. Луковников слушал и мог только удивляться. Ему начинало казаться, что это какой-то сон и что Ечкин просто его морочит.
В великом сближении
Запада и Востока Россия, соединяющая в себе черты этих двух
культур, призвана сыграть роль посредника, который предотвратит гибельные последствия их столкновения.
Люди
Запада редко сомневались в оправданности
культуры.
Но в Ницше воспринято было не то, о чем больше всего писали о нем на
Западе, не близость его к биологической философии, не борьба за аристократическую расу и
культуру, не воля к могуществу, а религиозная тема.
Но соединение Востока и
Запада, соединение церквей есть взаимопроникновение и взаимопополнение двух религиозных опытов и двух типов
культур.
Религиозная нетерпимость, фанатизм, изуверство — это тоже продукты эмоций Востока, и хотя почти все эти эмоции привиты арийцам
Запада, но это для западной
культуры не характерно; здоровый человек может заразиться проказой, но проказа — болезнь, рожденная на Востоке.
В то время как на
Западе просвещение и
культура создавали какой-то порядок, подчиненный нормам — хотя и относительный, конечно, порядок, — в России просвещение и
культура низвергали нормы, уничтожали перегородки, вскрывали революционную динамику.
Славянофилы уже предвосхитили то различение между
культурой и цивилизацией, которое на
Западе стало популярно со времен Шпенглера.
В киевской России зарождалась
культура более высокая, чем в то время на
Западе: уже в XIV веке в России была классически-совершенная иконопись и замечательное зодчество.
Московская
культура вырабатывалась в постоянном противлении латинскому
Западу и иноземным обычаям.
Но и на
Западе совершается кризис творчества и кризис
культуры.
На
Западе огромность и утонченность его
культуры затемняет постановку этой проблемы.
Они поняли, что
культура может быть лишь национальной, и в этом они более походили на людей
Запада, чем наши «западники».
Запад подавлен величием своей старинной
культуры.
Это — тема о противоположении двух духов, двух типов
культуры внутри Европы, и внутри России, на
Западе, как и на Востоке.
Но русское православие не давало того закала личному и народному характеру для жизни исторической и для создания
культуры, который на
Западе давало католичество, а по-своему и протестантство.
Запад забронирован, забронирован всей своей религией, своей
культурой, всей своей активной, мужественной историей, своим рыцарским прошлым, своим свободным подчинением закону и норме.
Католичество по-одному, протестантство по-другому воспитывали народы
Запада для исторической жизни, вырабатывали закал характера, необходимый для созидания
культуры.
И как это ни горько, но нужно признать, что ныне русский народ менее религиозен, чем многие народы
Запада, что религиозная
культура души в нем слабее.