Родился я в глухих Сямских лесах Вологодской губернии, где отец после окончания
курса семинарии был помощником управляющего лесным имением графа Олсуфьева, а управляющим был черноморский казак Петро Иванович Усатый, в 40-х годах променявший кубанские плавни на леса севера и одновременно фамилию Усатый на Мусатов, так, по крайней мере, адресовали ему письма из барской конторы, между тем как на письмах с Кубани значилось Усатому.
Неточные совпадения
Священников было трое, и все «ученые», кончившие
курс в
семинариях, не так как в Малиновце, где отец Иван вышел в попы из причетников.
Мой-то отец причетником был, он бы хоть сейчас мне свое место предоставил, так я из первеньких в
семинарии курс кончил, в причетники-то идти не хотелось.
Отец Василий был доволен своим приходом: он получал с него до пятисот рублей в год и, кроме того, обработывал свою часть церковной земли. На эти средства в то время можно было прожить хорошо, тем больше, что у него было всего двое детей-сыновей, из которых старший уже кончал
курс в
семинарии. Но были в уезде и лучшие приходы, и он не без зависти указывал мне на них.
Сам отец Марий хоть и позабыл многое, а все-таки в свое время кончил в
семинарии курс, а иногда и теперь рисковал просклонять: mensa, mensae и т. д.
По крайней мере я не замечал, чтобы чиновники с университетским образованием относились к экзекуциям иначе, чем военные фельдшера или кончившие
курс в юнкерских училищах и духовных
семинариях.
— Как же-с! молодой человек один, николо-воплинского иерея сынок. Кончил
курс в
семинарии, да вместо того чтоб невесту искать, начал здешний уезд в сатирическом смысле описывать. Однако мы сейчас же его сократили.
Старший сын уж лет десять профессорствует в дальней епархиальной
семинарии; второй сын священствует где-то в Сибири; третий — не задался: не кончил
курса и определился писцом в одно из губернских присутственных мест.
Сын этот с успехом кончил
курс в
семинарии, но священствовать почему-то не пожелал.
Мало-помалу я совсем развлекся, и хотя Иван Ипатыч месяца через три нанял для нас студента, кончившего
курс в духовной
семинарии, Гурья Ивлича Ласточкина, очень скромного и знающего молодого человека, с которым я мог бы очень хорошо заниматься, но я до самой весны, то есть до времени отъезда Елагиных в деревню, учился очень плохо.
Овцебык года за три перед моим приездом окончил
курс в курской
семинарии.
С целью увеличения числа русских студентов был разрешен прием студентов, уволенных из русских университетов за «студенческие беспорядки», а также окончивших
курс в духовных
семинариях: в русские университеты их не принимали.
Материал для наблюдения, как распространялся и действовал «Сеничкин яд» в тридцатых годах нашего столетия, мы находим в записках магистра 2-го
курса московской духовной академии и профессора вифанской
семинарии, а впоследствии синодального секретаря Филиппа Филипповича Исмайлова, драгоценнейшею чертою характера которого надо считать его правдивость, часто совсем не щадящую его собственного самолюбия.
Во время прохождения
курса сперва в Московской
семинарии, а затем в университете, он как сын священника села Отрадного был принят в доме Алфимовой, а летом, во время каникул, проводил несколько месяцев в Отрадном, и тогда «удалая тройка», как прозвали на селе Надю Алфимову, Олю Хлебникову и Федю Неволина, не расставалась.
Он воспитывался в Московской духовной
семинарии, в которой, по окончании
курса, сделался учителем поэзии, риторики и греческого языка.
Учился он, однако, очень хорошо: сначала под руководством гувернантки-француженки вместе с дочерьми Энгельгардта, а затем — учителя из окончивших
курс смоленских семинаристов, передавшего своему ученику всю пройденную им самим премудрость, позже — гувернера-француза и, наконец, — учителей
семинарии.