Неточные совпадения
Если оказывалась
книга в богатом переплете
лежащею на диване, на стуле, — Надежда Васильевна ставила ее на полку; если западал слишком вольный луч солнца и играл на хрустале, на зеркале, на серебре, — Анна Васильевна находила, что глазам больно, молча указывала человеку пальцем на портьеру, и тяжелая, негнущаяся шелковая завеса мерно падала с петли и закрывала свет.
И вот раз мальчик Карташов потихоньку, когда Коля отвернулся, поскорей развернул
лежащего между его
книгами Смарагдова и прямо попал на то место, где говорилось об основателях Трои.
— Ну, возьми вот
книгу и прочти! — сказал Павел, показывая на
лежащую на столе «Русскую историю».
С этой целью она сама поехала к толстяку и застала его по обыкновению
лежащим на диване и читающим
книгу.
Я это почувствовал и попросил позволение принести
книгу из его кабинета: я заметил ее
лежащую на полке, устроенной во всю стену, где помещалась библиотека хозяина.
Если я потом всю жизнь по сей последний день всегда первая писала, первая протягивала руку — и руки, не страшась суда — то только потому, что на заре моих дней
лежащая Татьяна в
книге, при свечке, с растрепанной и переброшенной через грудь косой, это на моих глазах — сделала.
Мой цивилизованный дурак читает всё, начиная с вывесок питейных домов и кончая Огюстом Контом,
лежащим у меня в сундуке вместе с другими мною не читаемыми, заброшенными
книгами; но из всей массы печатного и писанного он признает одни только страшные, сильно действующие романы с знатными «господами», ядами и подземными ходами, остальное же он окрестил «чепухой».
Филетер Иванович теперь читает: правою рукой он придерживает листы
лежащей у него на коленях
книги, а левою — машинально дергает толстый, зеленый бумажный шнурок, привязанный к середине доски, на которой сидит Лариса.
Часа два спустя молодой Суворов вернулся, о чем было доложено Василию Ивановичу, а последний сообщил это известие генералу Ганнибалу. Тот, верный своему обещанию, поднялся наверх и застал мальчика снова
лежащим на полу и углубленным в
книгу и карты. Он не слыхал, как вошел нежданный гость.
Николай Леопольдович почтительно поклонился и мельком взглянул на
лежащую на коленях княжны
книгу — это была «Логика» Милля, с примечаниями Чернышевского.