Неточные совпадения
Как часто
летнею порою,
Когда прозрачно и светло
Ночное небо над Невою
И вод веселое стекло
Не отражает лик Дианы,
Воспомня прежних лет романы,
Воспомня прежнюю любовь,
Чувствительны, беспечны вновь,
Дыханьем ночи благосклонной
Безмолвно упивались мы!
Как в
лес зеленый из тюрьмы
Перенесен колодник сонный,
Так уносились мы мечтой
К началу жизни молодой.
На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка,
леса, кирпич, пыль и та особенная
летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу, — все это разом неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши.
Пред глазами смутно, как полузабытый сон, проносились картины густого
леса, широкий разлив реки, над которым тихо садится багровое солнце; а там уже потянуло и холодом быстро наступающей
летней ночи, и тихо зашелестела прибрежная осока, гнувшаяся под напором речной струи.
Всюду в обнажениях я видел кристаллические сланцы и кварцы, окрашенные окисью меди. Китайцы говорят, что на Сице есть золото, а в горах — горный хрусталь. В долине Сицы раньше были хорошие хвойные смешанные
леса, впоследствии выгоревшие. Теперь на месте пожарища выросли березняки 25-летнего возраста.
Леса горели, гнили на корню и загромождались валежником и буреломом; болота заражали окрестность миазмами, дороги не просыхали в самые сильные
летние жары; деревни ютились около самых помещичьих усадьб, а особняком проскакивали редко на расстоянии пяти-шести верст друг от друга.
Леса — хранители вод: деревья закрывают землю от палящих лучей
летнего солнца, от иссушительных ветров; прохлада и сырость живут в их тени и не дают иссякнуть текучей или стоячей влаге.
Находя во мне живое сочувствие, они с увлеченьем предавались удовольствию рассказывать мне: как сначала обтают горы, как побегут с них ручьи, как спустят пруд, разольется полая вода, пойдет вверх по полоям рыба, как начнут ловить ее вятелями и мордами; как прилетит
летняя птица, запоют жаворонки, проснутся сурки и начнут свистать, сидя на задних лапках по своим сурчинам; как зазеленеют луга, оденется
лес, кусты и зальются, защелкают в них соловьи…
Летняя короткая ночь любовно укутала мягким сумраком далекие горы,
лес, пруд и ряды заводских домиков.
Особенно его поразила Анненгофская роща — этот вековой
лес, после урагана представлявший собой горы вырванных с корнем и расщепленных сосен и елей-великанов. Среди обломков ныряли босяки: роща была их
летней дачей. Немало их там погибло в урагане.
— Мнения о высших целях нашего ордена, — возглашал Вибель, закрывая немного глаза, — столь разнообразны, что описать оные во всех их оттенках так же трудно, как многоразличную зелень полей, лугов и
лесов, когда
летний ветер навевает на них тени облаков.
Рассуждая таким образом, Иван Дорофеев уже проехал шедший из Сосунцов
лес, и по сторонам стал открываться тот же ландшафт, который я некогда описывал, но только
летний и дневной.
Верст тридцать от Слободы, среди дремучего
леса, было топкое и непроходимое болото, которое народ прозвал Поганою Лужей. Много чудесного рассказывали про это место. Дровосеки боялись в сумерки подходить к нему близко. Уверяли, что в
летние ночи над водою прыгали и резвились огоньки, души людей, убитых разбойниками и брошенных ими в Поганую Лужу.
Грустно и весело в тихую
летнюю ночь, среди безмолвного
леса, слушать размашистую русскую песню. Тут и тоска бесконечная, безнадежная, тут и сила непобедимая, тут и роковая печать судьбы, железное предназначение, одно из основных начал нашей народности, которым можно объяснить многое, что в русской жизни кажется непонятным. И чего не слышно еще в протяжной песни среди
летней ночи и безмолвного
леса!
Я приписывал это тяжелой работе, скучным, длинным,
летним дням, невольным мечтам о
лесах и о вольной волюшке, коротким ночам, в которые трудно было вволю выспаться.
Ой, уходит солнце
летнееВ темные ночи, за далекие
леса!
Эх, осталася я, девушка,
Без весенней моей радости, одна…
И одна главная дорога с юга на север, до Белого моря, до Архангельска — это Северная Двина. Дорога
летняя. Зимняя дорога, по которой из Архангельска зимой рыбу возят, шла вдоль Двины, через села и деревни. Народ селился, конечно, ближе к пути, к рекам, а там, дальше глушь беспросветная да болота непролазные, диким зверем населенные… Да и народ такой же дикий блудился от рождения до веку в этих
лесах… Недаром говорили...
Приведите их в таинственную сень и прохладу дремучего
леса, на равнину необозримой степи, покрытой тучною, высокою травою; поставьте их в тихую, жаркую
летнюю ночь на берег реки, сверкающей в тишине ночного мрака, или на берег сонного озера, обросшего камышами; окружите их благовонием цветов и трав, прохладным дыханием вод и
лесов, неумолкающими голосами ночных птиц и насекомых, всею жизнию творения: для них тут нет красот природы, они не поймут ничего!
Было тихое
летнее утро. Солнце уже довольно высоко стояло на чистом небе; но поля еще блестели росой, из недавно проснувшихся долин веяло душистой свежестью, и в
лесу, еще сыром и не шумном, весело распевали ранние птички. На вершине пологого холма, сверху донизу покрытого только что зацветшею рожью, виднелась небольшая деревенька. К этой деревеньке, по узкой проселочной дорожке, шла молодая женщина, в белом кисейном платье, круглой соломенной шляпе и с зонтиком в руке. Казачок издали следовал за ней.
Наставник мой был очень доволен и даже весел: любовался видом зеленых полей,
лесов и мелкими облачками
летнего неба.
В просыпавшемся
лесу перекликались птичьи голоса; картине недоставало только первого солнечного луча, чтобы она вспыхнула из края в край всеми красками, цветами и звуками горячего северного
летнего дня.
Одни едут поневоле, потому что хоть и распостылая эта Заманиловка, а все-таки своя,и надо за ней присмотреть, чтоб окончательно ее не расхитили; другие — потому что и в самом деле не понимают
летнего житья иначе, как в настоящей деревне, с настоящими полями и настоящим
лесом.
Мы отлично провели этот день, ходили в
лес, несколько раз принимались пить чай, а вечером, когда солнце стояло багровым шаром над самым
лесом, старик-караульщик, который один жил на Половинке в качестве прислуги, заменяя кучера, горничную и повара, развел на берегу речки громадный костер; мы долго сидели около огня, болтая о разных разностях и любуясь душистой
летней ночью, которая в
лесу была особенно хороша.
Грибы эти «баба»
летнею порою сама собирала по
лесам и сама готовила впрок, но, к сожалению ее, заготовляла их только одним способом сушения.
И показалось ему в тот час все как-то странно… «Слышу, — говорит, — что это звон затихает в поле, а самому кажется, будто кто невидимка бежит по шляху и стонет… Вижу, что
лес за речкой стоит весь в росе и светится роса от месяца, а сам думаю: как же это его в
летнюю ночь задернуло морозным инеем? А как вспомнил еще, что в омуте дядько утоп, — а я немало-таки радовался тому случаю, — так и совсем оробел. Не знаю — на мельницу идти, не знаю — тут уж стоять…»
Точно так же и описания природы у Кольцова вполне верны и естественны. Он не придумывает скалистых берегов, журчащих ручейков, прекрасных
лесов с расчищенными дорожками и т. п., как это очень часто делалось многими сочинителями. Он описывает именно то, что он видел и знает: степь, ниву,
лес, деревню,
летний зной, осенние бури, зимние вьюги, и представляет их именно так, как они бывают в природе. Таких картин природы у него чрезвычайно много рассыпано в разных его стихотворениях.
Егору Тимофеевичу отвели комнату с высоким потолком и окном прямо в
лес, так что в
летние дни, когда окно было открыто, и прохладную комнату наполнял аромат березы и сосны, а на столе красовался кувшинчик с цветами, было действительно похоже на дачу.
Наступало деловое
летнее время, товарищи мои целыми днями живут в работе, собираемся мы редко, читать им некогда, мне приходится выслеживать каждый свободный их час. Хожу с ними в ночное и там ведём устные беседы, по праздникам устраиваем чтения в
лесу — готовимся к осени.
А то ходят еще
летней порой в
леса золото копать, — прибавил Артемий.
— А
летней порой ходите в
лес? — спросил Патап Максимыч.
Нелюдно бывает в
лесах летней порою. Промеж Керженца и Ветлуги еще лесует [Ходить в
лес на работу, деревья ронить.] по несколько топоров с деревни, но дальше за Ветлугу, к Вятской стороне, и на север, за Лапшангу, лесники ни ногой, кроме тех мест, где липа растет. Липу драть, мочало мочить можно только в соковую [Когда деревья в соку, то есть весна и лето.].
— Что ж рассказать-то? Старость, дряхлость пришла, стало не под силу в пустыне жить. К нам в обитель пришел, пятнадцать зим у нас пребывал. На
летнее время, с Пасхи до Покрова, иной год и до Казанской, в
леса удалялся, а где там подвизался, никто не ведал. Безмолвие на себя возложил, в последние десять лет никто от него слова не слыхивал. И на правиле стоя в молчании, когда молился, губами даже не шевелил.
В
лесах работают только по зимам.
Летней порой в дикую глушь редко кто заглядывает. Не то что дорог, даже мало-мальских торных тропинок там вовсе почти нет; зато много мест непроходимых… Гниющего валежника пропасть, да кроме того, то и дело попадаются обширные глубокие болота, а местами трясины с окнами, вадьями и чарусами… Это страшные, погибельные места для небывалого человека. Кто от роду впервой попал в неведомые лесные дебри — берегись — гляди в оба!..
Солнце грело по-летнему, голубое небо ласково манило вдаль, но в воздухе уже висело предчувствие осени. В зеленой листве задумчивых
лесов уже золотились отжившие листки, а потемневшие поля глядели тоскливо и печально.
Все пьянящие запахи весеннего
леса или
летнего луга, — как они пресны для морфиниста сравнительно со шприцем морфия!
Прошло лето, и наступила осень. С деревьев посыпались на влажную холодную землю пожелтевшие, отжившие свой короткий век, листья…Начались дожди. Осенняя грязь — не
летняя: она не высыхает, а если и высыхает, то не по часам, а по дням и неделям…Подул ветер, напоминающий о зиме. Почерневший от непогоды
лес нахмурился и уже перестал манить под свою листву.
В
лесу веяло прохладой и той необычайной тишиной природы, которую можно наблюдать только очень ранним
летним утром и которую звуки
леса и его пернатых обитателей не нарушают, а скорее усиливают.
А бывало, в старину-то, в
летнюю пору, перед Ильиным днем, куда ни поглядишь — там из
лесу дымок, в другом месте, в третьем…
Легкая
летняя романтическая интрижка, начавшаяся встречей в
лесу с дочерью Анжель, приняла совершенно неожиданные размеры и получила далеко не желательное для него направление.
На первом стоял терем великокняжеский с садами — любимое
летнее жилище московских венценосцев: здесь тешились они соколиною охотой; отсюда выезжали на ловлю диких зверей в дремучие
леса, облегавшие Яузу с востока; отсюда могли любоваться на Кремль свой, и Замоскворечье с Даниловским монастырем, и городище за Яузою.
На полях и в
лесу уже ложились серые тени
летних сумерек. Вдоль берега лесного пруда беспокойно двигалась взад и вперед женская фигура, закутанная в теплый плащ.
Было чудное июльское утро, когда наши грибоискатели вошли под тень векового бора. На дворе становилось уже жарко, яркое солнце, вышедшее из-за горизонта, быстро накаляло не успевший еще охладеть за короткую
летнюю ночь воздух, но в
лесу все веяло прохладой.
Но в Китаеве его не нашли: сказали нам, что он побрел
лесом к Голосееву, где о ту пору жил в
летнее время митрополит.