Неточные совпадения
Лихонин поспешно поднялся, плеснул себе на лицо несколько пригоршней воды и вытерся старой салфеткой. Потом он поднял шторы и распахнул обе ставни. Золотой солнечный свет, лазоревое
небо, грохот города, зелень густых
лип и каштанов, звонки конок, сухой запах горячей пыльной улицы — все это сразу вторгнулось в маленькую чердачную комнатку. Лихонин подошел
к Любке и дружелюбно потрепал ее по плечу.
С балкона в комнату пахнуло свежестью. От дома на далекое пространство раскидывался сад из старых
лип, густого шиповника, черемухи и кустов сирени. Между деревьями пестрели цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось в берега озеро, облитое
к одной стороне золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как зеркало; с другой — темно-синее, как
небо, которое отражалось в нем, и едва подернутое зыбью. А там нивы с волнующимися, разноцветными хлебами шли амфитеатром и примыкали
к темному лесу.
Заметя, что хозяйка внимательно прислушивается
к его словам, он почувствовал себя так же просто и свободно, как в добрые часу наедине с Евгенией, когда забывал, что она женщина. Сидели в тени двух огромных
лип, их густые ветви покрывали зелёным навесом почти весь небольшой сад, и закопчённое дымом
небо было не видно сквозь полог листвы.
Вслед за ним явились Цветаев и Галатская, а Кожемякин отошёл
к столу и там увидел Максима: парень сидел на крыльце бани, пристально глядя в
небо, где возвышалась колокольня монастыря, окутанная ветвями
липы, а под нею кружились охотничьи белые голуби.
Лишенные верхушек своих,
липы, с торчащими
к небу ветвями, сбивались на колодников, которым обрили полголовы в предупреждение побега, и, казалось, титановски повторяли стих Озерова...
Когда вышли
к заставе, на
небе чуть брезжило. Продолжая молчать, Ярцев и Кочевой шли по мостовой мимо дешевых дач, трактиров, лесных складов; под мостом соединительной ветви их прохватила сырость, приятная, с запахом
липы, и потом открылась широкая длинная улица, и на ней ни души, ни огня… Когда дошли до Красного пруда, уже светало.
Он черпал серебряною ложкой из тарелки малину с молоком, вкусно глотал, чмокал толстыми губами и, после каждого глотка, сдувал белые капельки с редких усов кота. Прислуживая ему, одна девушка стояла у стола, другая — прислонилась
к стволу
липы, сложив руки на груди, мечтательно глядя в пыльное, жаркое
небо. Обе они были одеты в легкие платья сиреневого цвета и почти неразличимо похожи одна на другую.
Фекла ведет его в чащу и, пройдя с четверть версты, указывает ему на брата Данилку. Ее брат, маленький, восьмилетний мальчик с рыжей, как охра, головой и бледным, болезненным лицом, стоит, прислонившись
к дереву, и, склонив голову набок, косится на
небо. Одна рука его придерживает поношенную шапчонку, другая спрятана в дупле старой
липы. Мальчик всматривается в гремящее
небо и, по-видимому, не замечает своей беды. Заслышав шаги и увидев сапожника, он болезненно улыбается и говорит...