Неточные совпадения
— Эх, баушка, баушка… Помереть все помрем, а
лиха беда в том, что мысли-то у меня молодые. Пусть меня уважит Наташка — и приданое сделаю… Всего-то в гости ко мне на Богоданку приехать.
— Да, из твоего дома, — продолжал между тем старик. — Жил я о сю пору счастливо, никакого
лиха не чая, жил, ничего такого и в
мыслях у меня не было; наказал, видно, господь за тяжкие грехи мои! И ничего худого не примечал я за ними. Бывало, твой парень Ваня придет ко мне либо Гришка — ничего за ними не видел. Верил им, словно детям своим. То-то вот наша-то стариковская слабость! Наказал меня создатель, горько наказал. Обманула меня… моя дочка, Глеб Савиныч!
Сядем, братья, на
лихих коней
Да посмотрим синего мы Дону!»
Вспала князю эта
мысль на ум —
Искусить неведомого края,
И сказал он, полон ратных дум,
Знаменьем небес пренебрегая:
«Копие хочу я преломить
В половецком поле незнакомом,
С вами, братья, голову сложить
Либо Дону зачерпнуть шеломом...
И
мыслят горцы: «Враг
лихой!
Зато
лихой полицмейстер Гнут, вообще ценитель женской красоты — упоенный жгучими прелестями ее превосходительства, надседался всею грудью, стучал каблуками и саблею, — и проводил все это без малейшей задней
мысли, но вполне бескорыстно, восхищенный, так сказать, одной эстетической стороной дела.
Дарья Сергевна была иных
мыслей: она думала, что Дуню испортили
лихие люди, либо по ветру тоску на нее напустили, либо след у ней вынули…
Позже все это потеряло значение, на все эти сказания мы стали смотреть как на пустое суеверие, стали сомневаться, что «алмаз смягчить можно, помочив его в крови козлей», что алмаз «
лихие сны отгоняет», а если к носящему его «окорм приблизить, то он потети зачнет»; что «яхонт сердце крепит, лал счастье множит, лазорь болезни унимает, изумруд очи уздоровляет; бирюза от падения с коня бережет, бечет нехорошую
мысль отжигает, тумпаз кипение воды прекращает, агат непорочность девиц бережет, а безоар-камень всякий яд погашает».
Этот-то Гришка, постоянною затаенною
мыслью которого было уйти к Москве из этого медвежьего угла, куда занесла его судьба-своевольница, прослышав о приезде боярина, набиравшего людей на московскую службу и не брезговавшего, как говорили, и «
лихими людьми», подбил десятка два отборных молодцов из своей шайки и явился с ними в Переяславль.
Эти
мысли пришли мне в голову, когда вчера в Хайчене я в обществе офицеров на перроне станции беседовал за чаем, под звуки
лихих солдатских песен.