В трактире к обеду стало поживее; из нумеров показались сонные
лица жильцов: какой-то очень благообразный, высокий, седой старик, в светло-зеленом сюртуке, ирландец, как нам сказали, полковник испанской службы, француз, бледный, донельзя с черными волосами, донельзя в белой куртке и панталонах, как будто завернутый в хлопчатую бумагу, с нежным фальцетто, без грудных нот.
Неточные совпадения
— Ну, я в эти дела не мешаюсь, — ответил сурово молчаливый
жилец и опять повернулся к своим бумагам. Но между глазами и бумагой ему почудилось испуганное
лицо миловидной девушки, растерявшейся и беспомощной, и он опять с неудовольствием повернулся, подымая привычным движением свои очки на лоб.
— А Яшка всегда первый правду чует, — неожиданно воскликнул густым басом Осип Шатунов, кособокий мужик с калмыцким
лицом и невидными глазами. — Не
жилец он на земле, Яшка этот.
Видно было, что ему не хотелось обижать
жильца. Но когда он бросил на него последний взгляд, то невольно видно было, как прилив неистощимой злобы закипел на
лице его. Почти с отвращением затворил он дверь за Ордыновым.
Мелькнула перед ним и фигура того старика с геморроидальным
лицом, в ветхом, чем-то подпоясанном, ватном халатишке, отлучившегося было еще до пожара в лавочку за сухарями и табаком своему
жильцу и пробивавшегося теперь, с молочником и с четверкой в руках, сквозь толпу, до дома, где горели у него жена, дочка и тридцать с полтиною денег в углу под периной.
— Но что же я могу сделать, сударыня? Не вы одни жалуетесь, все жалуются, — да что же я с ним сделаю? Придешь к нему в номер и начнешь стыдить: «Ганнибал Иваныч! Бога побойтесь! Совестно!», а он сейчас к
лицу с кулаками и разные слова: «На-кося выкуси» и прочее. Безобразие! Проснется утром и давай ходить по коридору в одном, извините, нижнем. А то вот возьмет револьвер в пьяном виде и давай садить пули в стену. Днем винище трескает, ночью в карты режется… А после карт драка… От
жильцов совестно!
Ожидание, однако, их обмануло. Прошел месяц, другой, а никакие даже заигрывания Василисы не вызывали улыбки на
лице Александра Васильевича. Работница же она оказалась никуда не годная. Марья Петровна махнула наконец рукой на своего
жильца и рассчитала ее.
По его уходе двери Думной палаты распахнулись и Иоанн повелел собрать полный совет народный, для выслушания воли его. Перед
лицом великого князя предстали, кроме митрополита, епископов, братьев, бояр и прочих думных людей, окольничьи, стольники, стряпчие, дьяки, головы, сотники, дети боярские, гости,
жильцы, торговые и другого сословия люди.
У стены, около двери комнаты, убранство которой дополняли несколько разнокалиберных легких стульев, железная кровать с убогой постелью и небольшой комод, на котором красовалась шелковая шляпа-цилиндр, стояла в почтительной позе высокая худая старуха с хищным выражением
лица — квартирная хозяйка, известная между ее
жильцами под именем «Савишны».
Как
жилец другого мира, дающий знать о своем присутствии между здешними только веянием могильного тления, молодой Мамон не выказывал уж на
лице ни радости, ни печали. По обыкновению, на восторги отца он отвечал глухим, предсмертным кашлем.
Кудрявая борода, смуглое
лицо, кушак, кованный из чугунных колец, на котором висели заржавленные ножны, — ножом же он шаркал по брусу, — лежавшая подле него рогатина — все это показывало в нем если не хозяина сего места, то достойного его
жильца, обыкновенно называемого «придорожным удальцом».
Кудрявая борода, смуглое
лицо, кушак, кованный из чугунных колец, на котором висели заржавленные ножны, — ножом же он шаркал по бруску, — лежавшая подле него рогатина — все это показывало в нем, если не хозяина сего места, то достойного его
жильца, обыкновенно называемого «придорожным удальцом».