Неточные совпадения
Лука стоял, помалчивал,
Боялся, не наклали бы
Товарищи в бока.
Оно быть так и сталося,
Да к счастию
крестьянинаДорога позагнулася —
Лицо попово строгое
Явилось на бугре…
Гаврило Афанасьевич
Из тарантаса выпрыгнул,
К
крестьянам подошел:
Как лекарь, руку каждому
Пощупал, в
лица глянул им,
Схватился за бока
И покатился со смеху…
«Ха-ха! ха-ха! ха-ха! ха-ха!»
Здоровый смех помещичий
По утреннему воздуху
Раскатываться стал…
Крестьяне думу думали,
А поп широкой шляпою
В
лицо себе помахивал
Да на небо глядел.
Другое происшествие, недавно случившееся, было следующее: казенные
крестьяне сельца Вшивая-спесь, соединившись с таковыми же
крестьянами сельца Боровки, Задирайлово-тож, снесли с
лица земли будто бы земскую полицию в
лице заседателя, какого-то Дробяжкина, что будто земская полиция, то есть заседатель Дробяжкин, повадился уж чересчур часто ездить в их деревню, что в иных случаях стоит повальной горячки, а причина-де та, что земская полиция, имея кое-какие слабости со стороны сердечной, приглядывался на баб и деревенских девок.
Радостно приветствует дождь
крестьянин: «Дождичек вымочит, солнышко высушит!» — говорит он, подставляя с наслаждением под теплый ливень
лицо, плечи и спину.
Сегодня я проехал мимо полыньи: несмотря на лютый мороз, вода не мерзнет, и облако черного пара, как дым, клубится над ней. Лошади храпят и пятятся. Ямщик франт попался, в дохе, в шапке с кистью, и везет плохо.
Лицо у него нерусское. Вообще здесь смесь в народе. Жители по Лене состоят и из
крестьян, и из сосланных на поселение из разных наций и сословий; между ними есть и жиды, и поляки, есть и из якутов. Жидов здесь любят: они торгуют, дают движение краю.
Он ясно увидал это, потому что
лицо ее осветилось особенным оживлением только тогда, когда он заговорил про то, что занимало ее мужа, — про отдачу земли
крестьянам, про наследство.
1) Виновен ли
крестьянин села Борков, Крапивенского уезда, Симон Петров Картинкин, 33 лет, в том, что 17-го января 188* года в городе N, замыслив лишить жизни купца Смелькова, с целью ограбления его, по соглашению с другими
лицами, дал ему в коньяке яду, отчего и последовала смерть Смелькова, и похитил у него деньгами около 2500 рублей и брильянтовый перстень?
— Вы, стало быть, отказываетесь, не хотите взять землю? — спросил Нехлюдов, обращаясь к нестарому, с сияющим
лицом босому
крестьянину в оборванном кафтане, который держал особенно прямо на согнутой левой руке свою разорванную шапку так, как держат солдаты свои шапки, когда по команде снимают их.
Это было не живое рабство, как то, которое было отменено в 61-м году, рабство определенных
лиц хозяину, но рабство общее всех безземельных или малоземельных
крестьян большим землевладельцам вообще и преимущественно, а иногда и исключительно тем, среди которых жили
крестьяне.
Вступление экспедиции в село Успенку для деревенской жизни было целым событием. Ребятишки побросали свои игры и высыпали за ворота: из окон выглядывали испуганные женские
лица;
крестьяне оставляли свои работы и подолгу смотрели на проходивший мимо них отряд.
…Знаменитый Тюрго, видя ненависть французов к картофелю, разослал всем откупщикам, поставщикам и другим подвластным
лицам картофель на посев, строго запретив давать
крестьянам. С тем вместе он сообщил им тайно, чтоб они не препятствовали
крестьянам красть на посев картофель. В несколько лет часть Франции обсеялась картофелем.
— Кроме сего, государя моего пошехонский дворянин. Имею в селе Словущенском пятнадцать душ
крестьян, из коих две находятся в бегах, а прочие в поте
лица снискивают для господина своего скудное пропитание.
Несмотря на свою громадную память, она очень немногих из своих
крестьян — преимущественно из богатых — знала в
лицо.
«Таким образом, — пишет он, — встречая непреодолимые затруднения в наборе
лиц, по образованию своему хоть сколько-нибудь подходящих для школьного дела, я не решаюсь указать на кого-либо из проживающих во вверенном мне округе из поселенцев или из
крестьян из ссыльных, коим возможно было бы поручить учительское дело».
[
Крестьяне называют иногда гагарой лысуху] Когда хотят выразить чью-нибудь заботливость и любовь к другому
лицу, то говорят: «Он (или она) дрожит над ней, как крохаль».
Мы остановились, сошли с роспусков, подошли близко к жнецам и жницам, и отец мой сказал каким-то добрым голосом: «Бог на помощь!» Вдруг все оставили работу, обернулись к нам
лицом, низко поклонились, а некоторые
крестьяне, постарше, поздоровались с отцом и со мной.
— Нет, это никак не личные впечатления, — продолжал Абреев, краснея даже в
лице, — это самым строгим логическим путем можно доказать из примера Англии, которая ясно показала, что хлебопашество, как и всякое торговое предприятие, может совершенствоваться только знанием и капиталом. Но где же наш
крестьянин возьмет все это? Землю он знает пахать, как пахал ее, я думаю, еще Адам; капитала у него нет для покупки машин.
— Нет, он жив! — возбужденно ответила девушка, и что-то упрямое, настойчивое прозвучало в ее голосе, явилось на
лице. — Он помещик, теперь — земский начальник, он обворовывает
крестьян…
Когда мать услыхала это слово, она в молчаливом испуге уставилась в
лицо барышни. Она слышала, что социалисты убили царя. Это было во дни ее молодости; тогда говорили, что помещики, желая отомстить царю за то, что он освободил
крестьян, дали зарок не стричь себе волос до поры, пока они не убьют его, за это их и назвали социалистами. И теперь она не могла понять — почему же социалист сын ее и товарищи его?
Но выжимать сок из
крестьян Ошмянскому удалось только в течение первых двух лет, потому что после этого на селе пришли в совершенный разум свои собственные евреи, в
лице Астафьича, Финагеича и Прохорыча, которые тем легче отбили у наглого пришельца сосательную практику, что умели действовать и калякать с мужичком по душе и по-божецки.
Началось у нас солнце красное от светлого
лица божия; млад светёл месяц от грудей его; звезды частые от очей божиих; зори светлыя от риз его; буйны ветры-то — дыханье божее; тучи грозныя — думы божии; ночи темныя от опашня его! Мир-народ у нас от Адамия; от Адамовой головы цари пошли; от мощей его князи со боярами; от колен
крестьяне православные; от того ж начался и женский пол!
У волостного правления стояло войско, отряд городовых с красными шнурками, на которых висят револьверы, и собранные должностные
лица из
крестьян и обвиняемые.
Евсей видел знакомые, сумрачные
лица дворников, усатую рожу благочестивого и сердитого Климыча, церковного сторожа, голодные глаза подростков-босяков, удивлённые рожи каких-то робких
крестьян и среди них несколько фигур, которые всех толкают, всем указывают, насыщая безвольные, слепые тела своей волею, своей больной злостью.
Крестьяне, послушав все это, наконец струсили, что их блажной барин может совсем сойти с ума или умереть и тогда они могут достаться в управление какому-нибудь другому
лицу, у которого не будет его доброты, и им придется сказать «прощай» своему льготному житью.
Поэтому, когда я встречаю на улице человека, который с лучезарною улыбкой на
лице объявляет мне, что в пошехонском земстве совершился новый отрадный факт:
крестьянин Семен Никифоров, увлеченный артельными сыроварнями, приобрел две новые коровы! мне как-то невольно приходит на мысль: мой друг! и Семен Никифоров, и артельные сыроварни — все это"осуществившиеся упования твоей юности"; а вот рассказал бы ты лучше, какие ты истории во сне видишь!
Ни один голос не отозвался на вопрос сотника. Все
крестьяне поглядывали молча друг на друга, и на многих
лицах ясно изображались недоумение и робость…
— Нет,
Крестьян Иванович, мы лучше это оставим теперь, — отвечал господин Голядкин, опустив глаза в землю, — лучше отложим все это в сторону, до времени… до другого времени,
Крестьян Иванович, до более удобного времени, когда все обнаружится, и маска спадет с некоторых
лиц, и кое-что обнажится.
По-видимому,
Крестьян Иванович нисколько не ожидал, да и не желал видеть пред собою господина Голядкина, потому что он вдруг на мгновение смутился и невольно выразил на
лице своем какую-то странную, даже, можно сказать, недовольную мину.
Крестьян Иванович, слушая его, смотрел вниз с весьма неприятной гримасой в
лице и как будто заранее что-то предчувствовал.
Рядом с ним помещался исправник, жирненький, бледненький, неопрятный господинчик, с пухлыми, короткими ручками и ножками, с черными глазами, черными, подстриженными усами, с постоянной, хоть и веселой, но дрянной улыбочкой на
лице: он слыл за великого взяточника и даже за тирана, как выражались в то время; но не только помещики, даже
крестьяне привыкли к нему и любили его.
Начался ввод во владение новых двух помещиц, которые также появились на крыльце и на которых исправник указывал рукою, когда, слегка наморщив одну бровь и мгновенно придав своему беззаботному
лицу вид грозный, он внушал
крестьянам о «послушании».
И это верно — нехорош был поп на своём месте:
лицо курносое, чёрное, словно порохом опалено, рот широкий, беззубый, борода трёпаная, волосом — жидок, со лба — лысина, руки длинные. Голос имел хриплый и задыхался, будто не по силе ношу нёс. Жаден был и всегда сердит, потому — многосемейный, а село бедное, зе́мли у
крестьян плохие, промыслов нет никаких.
В 1762 году, в первые дни по вступлении на престол, Екатерина раздала много
крестьян разным
лицам, содействовавшим ее воцарению, и издала указ, чтобы помещичьи
крестьяне, под страхом строгого наказания, не слушали злонамеренных разглашений о том, будто их велено от помещиков отписывать на казну.
Сатира обличала дурных помещиков и старалась защищать человеческие права
крестьян. С 1762 года идет ряд указов о повиновении
крестьян помещикам. В 1783 году утверждается крепостное право в Малороссии. До воцарения императора Александра сотни тысяч
крестьян раздаются во владение частных
лиц. В 1857 году поднимается вопрос об освобождении
крестьян.
С высоты величия он плохо различал
лица и звуки, так что если бы, кажется, в эти минуты подошла к нему сама Ольга Михайловна, то он и ей бы крикнул: «Как ваша фамилия?» Свидетелям-крестьянам он говорил «ты», на публику кричал так, что его голос был слышен даже на улице, а с адвокатами держал себя невозможно.
И все взгляды устремились на Макара, и он устыдился. Он почувствовал, что глаза его мутны и
лицо темно, волосы и борода всклокочены, одежда изорвана. И хотя задолго до смерти он все собирался купить сапоги, чтобы явиться на суд, как подобает настоящему
крестьянину, но все пропивал деньги, и теперь стоял перед Тойоном, как последний якут, в дрянных торбасишках… И он пожелал провалиться сквозь землю.
Пламя костра трепетало с бурным ропотом, а на
лицах трех
крестьян бегали длинные дрожащие тени от носов и глазных впадин.
Надобно видеть русского
крестьянина перед судом, чтобы вполне понять его положение, надобно видеть его убитое
лицо, его пугливый, испытующий взор, чтобы понять, что это военнопленный перед военным советом, путник перед шайкою разбойников. С первого взгляда заметно, что жертва не имеет ни малейшего доверия к этим враждебным, безжалостным, ненасытным грабителям, которые допрашивают, терзают и обирают его. Он знает, что если у него есть деньги, то он будет прав, если нет — виноват.
Она, конечно, не стоит на степени развития Простаковой, которая, узнавши, что Палашка лежит больная и бредит, восклицает с негодованием: «Лежит, бестия, — бредит! как будто благородная!» Но все-таки и Софья Николаевна не могла еще дойти до понятия о том благородстве, которое равно свойственно и помещику и
крестьянину и которое нередко может быть в совершенно обратном отношении к общественному положению
лица.
Вот в каком виде представляются нам, по запискам г. Аксакова, отношения к
крестьянам в разных
лицах семейства Багровых.
Мы были совершенно беспомощны и знали о болезни, убивавшей
крестьян, только такие симптомы, что у них сначала «заболит голова, а потом на нутре сверлит, а потом весь человек слаб сделается» и валяется, пока «потмится в
лице, и дух вон».
Таких забот, какие прилагались теперь частными
лицами, чтобы помочь голодающим
крестьянам по одному человеколюбию и состраданию, тогда и в помине ни у кого не было, да никакое оказательство в смысле общей помощи было и невозможно; а само правительство, разумеется, не могло прокормить всех голодных.
Мужики, напирая друг на друга, старались не глядеть в
лицо солдатам, которые, дрожа от мороза, подпрыгивали, выколачивая стынущими ногами самые залихватские дроби. Солдаты были ни скучны, ни веселы: они исполняли свою службу покойно и равнодушно, но мужикам казалось, что они злы, и смущенные глаза
крестьян, блуждая, невольно устремлялись за эту первую цепь, туда, к защитам изб, к простору расстилающихся за ними белых полей.
За чаем, в одной из парадных комнат, сидели они впятером. Хозяин, на вид лавочник, черноватый моложавый человек лет за пятьдесят, одетый «по — немецки», с рябинами на смуглом
лице, собранном в комочек, очень юркий и ласковый в разговоре. Остальные больше смотрели разжившимися
крестьянами, в чуйках и высоких сапогах. Один из них, по фамилии Меньшуткин, был еще молодой малый. Двое других прозывались Шараев и Дубышкин.
«Куда же идти?» — еще раз спросил себя Пирожков и замедлил шаг мимо цветного, всегда привлекательного дома синодальной типографии. Ему решительно не приходило на память ни одного приятельского
лица. Зайти в окружный суд? На уголовное заседание? Слушать, как обвиняется в краже со взломом
крестьянин Никифор Варсонофьев и как его будет защищать «помощник» из евреев с надрывающею душу картавостью? До этого он еще не дошел в Москве…
Светло-золотистые волосы оттеняли сине-багровое, опухшее, еще молодое и когда-то красивое
лицо утопленницы, в одну из щек которого впился крупный рак.
Крестьяне несколько времени, как бы пораженные, созерцали эту картину.
Из дел консистории видим в духовных чинах
лиц всех званий: сторожей, вотчинных
крестьян, мещан, певчих, купцов, солдат, матросов, канцеляристов, как учившихся в школе, так и необучавшихся.
Ночлег им отвели в районном Доме
крестьянина. После ужина пили в столовой чай из жестяных кружек. Настроение было серьезное и задумчивое, не то, что вчера в вагоне. С ними сидел местный активист Бутыркин, худощавый человек с энергичным, загорелым
лицом.
Обо всех мелочах в жизни каждого
крестьянина Аракчеев знал подробно; в каждой деревне было
лицо, которое обязано было являться каждое утро лично к самому графу и подробно рапортовать о случившемся в течение суток.