Неточные совпадения
Читатель! Верно, нет сомненья,
Что не одобришь ты конёва рассужденья;
Но с самой
древности, в наш даже век,
Не так ли дерзко
человекО воле судит Провиденья,
В безумной слепоте своей,
Не ведая его ни цели, ни путей?
— «То, что прежде, в
древности, было во всеобщем употреблении всех
людей, стало, силою и хитростию некоторых, скопляться в домах у них.
Клим Иванович был сильно расстроен: накануне, вечером, он крепко поссорился с Еленой;
человек, которого указал Дронов, продал ей золотые монеты эпохи Римской империи, монеты оказались современной имитацией, а удостоверение о подлинности и
древности их — фальшивым; какой-то старинный бокал был не золотым, а только позолоченным. Елена топала ногами, истерически кричала, утверждая, что Дронов действовал заодно с продавцом.
Даже в
древности это творение считали невозможным для одного
человека, и была поговорка: «Музы диктовали, а Гомер писал!»
— Верьте моей опытности. Управляющий палатой государственных имуществ — это именно тот самый
человек, про которого еще в
древности писано было:"И придут нецыи, и на вратах жилищ своих начертают:"Здесь стригут, бреют и кровь отворяют"". А Набрюшникову — балыки!
И таковы без исключения все критики культурных верующих
людей и потому понимающих опасность своего положения. Единственный выход из него для них — надежда на то, что, пользуясь авторитетом церкви,
древности, святости, можно запутать читателя, отвлечь его от мысли самому прочесть Евангелие и самому своим умом обдумать вопрос. И это удается.
Жизнепонимание общественное потому и служило основанием религий, что в то время, когда оно предъявлялось
людям, оно казалось им вполне непонятным, мистическим и сверхъестественным. Теперь, пережив уже этот фазис жизни человечества, нам понятны разумные причины соединения
людей в семьи, общины, государства; но в
древности требования такого соединения предъявлялись во имя сверхъестественного и подтверждались им.
Он был владельцем канатного завода, имел в городе у пристаней лавочку. В этой лавочке, до потолка заваленной канатом, веревкой, пенькой и паклей, у него была маленькая каморка со стеклянной скрипучей дверью. В каморке стоял большой, старый, уродливый стол, перед ним — глубокое кресло, и в нем Маякин сидел целыми днями, попивая чай, читая «Московские ведомости». Среди купечества он пользовался уважением, славой «мозгового»
человека и очень любил ставить на вид
древность своей породы, говоря сиплым голосом...
"Но Гомер безбрежен не только как поэт, но и как
человек. Ежели мы хотим представить себе идеал
человека, то, конечно, не найдем ничего лучшего, как остановиться на величественном образе благодушного старца, в котором, как в море, отразилась седая
древность времен".
Группа дворовых (в числе их находились две здоровенные девки, в коротких ситцах и с такими икрами, подобных которым видеть можно разве на «Страшном судилище» Микеланджело, да еще один, уже совсем ветхий, от
древности даже заиндевевший, полуслепой
человек в шершавой фризовой шинели — он, по слухам, был при Потемкине «валторщиком» — казачка Максимку Харлов себе предоставил), группа эта выказывала большее оживление, чем крестьяне; она по крайней мере переминалась на месте.
— В
древности один счастливый
человек в конце концов испугался своего счастья — так оно было велико! — и, чтобы умилостивить богов, принес им в жертву свой любимый перстень.
Сим предметом еще не ограничились труды их: Монархиня желала, чтобы они исследовали все исторические монументы в нашей Империи; замечали следы народов, которые от стран Азии преходили Россию, сами исчезли, но оставили знаки своего течения, подобно рекам иссохшим; желала, чтобы они в развалинах, среди остатков
древности, как бы забытых времен, искали откровений прошедшего; чтобы они в нынешних многочисленных народах Российских узнавали их неизвестных предков, разбирая языки, происхождение и смесь оных; чтобы они, наблюдая обычаи, нравы, понятия сих
людей, сообщили Историку и Моралисту новые сведения, а Законодателю новые средства благодеяния.
Это доказывается тем, что уже в
древности существовала пословица; «ученье свет, а неученье тьма» и что неграмотные называли себя: мы
люди темные (том II, стр. 531).
Превосходно; предположим теперь, что Г* и М*
люди с крайностями; кончено; с их точки зрения, дурак и невежда тот, кто равнодушен к любимым их предметам; перед ассирийскими
древностями и Радимичами, — все дичь, чушь и выеденного яйца не стоит!
— Поверьте мне, прекрасная племянница, что тысячи и тысячи самых достойнейших женщин не раз втайне завидуют легкости, с которою красавицам дается овладевать привязанностями самых серьезных и честных
людей. Что там ни говорите, женщин добродетельных
люди уважают, а красивых — любят. Это очень несправедливо, но что делать, когда это всегда уж так было, есть и будет! Вон еще в библейской
древности Иаков Лию не любил, а Рахиль любил, а я Рахиль не уважаю.
Странно, конечно, было такому совершенному отшельнику, как Ермий, идти смотреть
человека, живущего в Дамаске, ибо город Дамаск по-тогдашнему в отношении чистоты нравственной был все равно что теперь сказать Париж или Вена — города, которые святостью жизни не славятся, а слывут за гнездилища греха и пороков, но, однако, в
древности бывали и не такие странности, и бывало, что посты благочестия посылались именно в места самые злочестивые.
Завоеватели явились русские
люди и после освобождения из-под татарского ига. В исходе XV столетия знамена Москвы уже развевались на снежном хребте Каменного пояса, называвшегося в
древности горами Рифейскими, и воеводы Иоанна III возгласили имя первого русского самодержца на берегах Тавры, Иртыша, Оби, в пяти тысячах верст от Москвы.
А между тем эти родные, если не души, то тела, существуют —
люди знали об этом в глубокой
древности.
Не обвиняйте вы наш век:
Всегда таков был
человек!
Героя
древности сажали
У ног Омфалы с веретеном,
А нынче… нынче б написали
Его под кружевным чепцом!
Поймите, что предположение о том, что
человек может устроить жизнь других
людей, есть грубое суеверие, признаваемое
людьми только по своей
древности.
— Ах, почтенная Пуплия, разве ты позабыла, что все влюбленные
люди глупы, а ты не ослабевай и все стой на своем. Так капля долбит камень, и в
древности некий мудрец подтвердил это примером. Он имел спор с
человеком, который был глуп и упрям, и сказал: «никогда». Никогда — это глупое слово, и мудрец отвечал: «Никогда не должно говорить никогда». Продолжай свое дело и ты восторжествуешь.