Неточные совпадения
― Никогда,
мама, никакой, —
отвечала Кити, покраснев и взглянув прямо в лицо матери. — Но мне нечего говорить теперь. Я… я… если бы хотела, я не знаю, что сказать как… я не знаю…
—
Мама? Встала, —
отвечала девочка.
Знатная дама, чье лицо и фигура, казалось, могли
отвечать лишь ледяным молчанием огненным голосам жизни, чья тонкая красота скорее отталкивала, чем привлекала, так как в ней чувствовалось надменное усилие воли, лишенное женственного притяжения, — эта Лилиан Грэй, оставаясь наедине с мальчиком, делалась простой
мамой, говорившей любящим, кротким тоном те самые сердечные пустяки, какие не передашь на бумаге, — их сила в чувстве, не в самих них.
— Но,
мама, ведь это — идол! —
ответил сын, усмехаясь. — Нужно иметь десятки тысяч в год, чтоб достойно украсить его.
В то утро, то есть когда я встал с постели после рецидива болезни, он зашел ко мне, и тут я в первый раз узнал от него об их общем тогдашнем соглашении насчет
мамы и Макара Ивановича; причем он заметил, что хоть старику и легче, но доктор за него положительно не
отвечает.
Несмотря на все, я нежно обнял
маму и тотчас спросил о нем. Во взгляде
мамы мигом сверкнуло тревожное любопытство. Я наскоро упомянул, что мы с ним вчера провели весь вечер до глубокой ночи, но что сегодня его нет дома, еще с рассвета, тогда как он меня сам пригласил еще вчера, расставаясь, прийти сегодня как можно раньше.
Мама ничего не
ответила, а Татьяна Павловна, улучив минуту, погрозила мне пальцем.
Для чего так сделал — не знаю, но если б даже
мама подглядела, что я выхожу, и заговорила со мной, то я бы
ответил ей какой-нибудь злостью.
— А что же вы,
мама, мне про нашего дорогого гостя ничего не сказали? — спросил я вдруг, сам почти не ожидая, что так скажу. Все беспокойство разом исчезло с лица ее, и на нем вспыхнула как бы радость, но она мне ничего не
ответила, кроме одного только слова...
— Да ведь что ж, Андрей Петрович, придумать-то? Никак не придумаешь нового-то кушанья никакого, — робко
ответила мама.
— Я… я,
мама, очень скоро бежала по лестнице, —
отвечала Верочка, еще более краснея.
— «
Мама, —
отвечает ей, — не плачь, жизнь есть рай, и все мы в раю, да не хотим знать того, а если бы захотели узнать, завтра же и стал бы на всем свете рай».
— Да с кем, с кем? — воскликнула Lise, —
мама, вы, верно, хотите умертвить меня. Я вас спрашиваю — вы мне не
отвечаете.
— Люби, мой друг,
маму, —
отвечал доктор, поцеловав ребенка и берясь за свой саквояж.
— Papa, —
отвечала Верочка, — je sais que vous etes l'auteur de mes jours, mais c'est surtout ma mere que je cherie. [Папа, я знаю, что вы виновник моих дней, но я больше всего люблю
маму (франц.)]
— Нет, она, —
отвечает, — под нами, но только нам ее никак достать нельзя, потому что там до самого Каспия либо солончаки, либо одна трава да птицы по поднебесью вьются, и чиновнику там совсем взять нечего, вот по этой причине, — говорит, — хан Джангар там и царюет, и у него там, в Рынь-песках, говорят, есть свои шихи, и ших-зады, и мало-зады, и
мамы, и азии, и дербыши, и уланы, и он их всех, как ему надо, наказывает, а они тому рады повиноваться.
— Как почему? Потому что, —
отвечал Максинька, — поутру, когда корова еще не доена, вымя у нее огромное, а как подоят в полдень, так маленькое, а к вечеру она нажрется, и у нее опять эти мамы-то сделаются большие.
— Я и сама буду читать,
мама, —
отвечала Женя весело, — мы будем по очереди.
— Моей
маме, —
ответила спокойно Ида и отправилась к бабушке с кружкою шалфейного питья, приготовленного на ночь старушке.
— Обрадуется,
мама, —
ответила Ида; проводив Шульцев, уложила старушку в постель, а сама до самого света просидела у ее изголовья.
— Нет,
мама, со мною здесь Роман Прокофьич сидел, — тихо
ответила Маня и нежно поцеловала обе материны руки.
— Можно,
мама, —
отвечала Ида.
— Извольте,
мама, вам чаю, — проговорила Ида матери, а Истомину не
ответила ни слова, будто и не расслышала его вопроса.
— Перестану,
мама, извольте, —
отвечала Ида с несколько комической покорностью и стала наливать нам стаканы.
—
Мама, вам этого не снилось, —
отвечала Ида.
— Кажется, ничего,
мама, не
отвечала, — откликнулась Ида и поставила передо мною стакан чаю.
— Подумаем,
мама, что сделать, —
отвечала, укладываясь, Ида.
— Стуит,
мама моя, стуит, —
отвечала старушка, называя дочь своей матерью.
Не полагаясь на собственный суд,
мама тотчас отправила музыканта с запискою во Мценск для испытания к о. Сергию, который
отвечал, что посланный вполне может давать первоначальные уроки. Сказавши, что до приезда мужа она не может дать окончательного ответа, мать разрешила музыканту, ночуя со слугами в передней, дождаться приезда барина, ожидаемого дня через два.
— Ici, maman [Здесь,
мама (франц.).], —
отвечала Лидия.
Вера. Подожди,
мама!.. На пути нашем к счастью сказала я, неодолимые препятствия… Я всё уничтожу или умру,
ответил подлец… то есть — герой,
мама. Мы говорили долго, красиво, и оба плакали от восторга друг перед другом, две чистые, две пылкие души.
Вера (требует).
Мама, проси его, чтобы он
ответил, проси!
Яков (не сразу). Я не умею
ответить тебе… Всё это случилось так вдруг и раздавило меня. Я жил один, точно крот, с моей тоской и любовью к
маме… Есть люди, которые обречены судьбою любить всю жизнь одну женщину… как есть люди, которые всю жизнь пишут одну книгу…
— Я люблю все то, дорогая
мама, что ты даешь мне по твоей доброте, —
ответил Петечка.
— Я внук здешней помещицы, —
отвечал я. — Я у ней один. Папа и
мама умерли.
— Ты
маму знаешь… — сказал он, не
отвечая на вопрос. — По-моему, следовало бы соблюсти… что-нибудь сделать, попросить у нее прощения, что ли…
— Ты
маму знаешь… —
ответил Петр Михайлыч, не глядя на нее.
— Пришел, —
отвечает мама, — но только он велел, чтобы Надя сначала умылась, а потом съела яйцо всмятку и выпила горячего молока.
— Сейчас, —
ответил Карльхен. — Затворите,
мама, дверь. Холодно.
— Не знаю, Горя… Твоя сестра Ольга, может быть? кто-нибудь из друзей? покойная
мама? — нерешительно, вопросом на вопрос,
отвечала своему другу Милица.
— Нет, — немного обиженным тоном
ответила я, — у
мамы там хутор, но мы сами петербургские… Только я там родилась и выросла.
— Разумеется, —
ответила мама.
— Я, не знаю, о каких
мама принципах говорит, —
ответила она, садясь рядом со мною. — А только… Смотри: мы восемь часов назад виделись; если люди днем восемь часов не видятся, то ничего, а если они эти восемь часов спали, то нужно целоваться или руку пожимать. Ведь, правда, смешно?
— Ты еще не видел этого Дениса, он всего два года здесь лесником. Такой потешный старичок, — маленький, худенький… Как-то, когда он только что поступил,
мама случайно заехала сюда; увидала его: «Голубчик мой, да что же ты за сторож? Ведь тебя всякий обидит!» А он
отвечает: «Ничего, барыня, меня не найдут…»
— Да, тут станешь опытным!.. Всю эту зиму он у нас прохворал глазами; должно быть, простудился прошлым летом, когда мы ездили по Волге. Пришлось к профессорам возить его в Москву… Такой комичный мальчугашка! — Она засмеялась. — Представьте себе: едем мы по Волге на пароходе, стоим на палубе. Я говорю. «Ну, Кока, я сейчас возьму папу за ноги и брошу в Волгу!..» А он
отвечает: «Ах,
мама, пожалуйста, не делай этого! Я ужасно не люблю, когда папу берут за ноги и бросают в Волгу!..»
— У меня всегда ноги болят, когда папа
маму бьет, —
ответила Зина с блуждающею улыбкою, дрожа и прислушиваясь.
— Папа, милый, бесценный папа! —
ответила я ему и в первый раз со дня кончины
мамы тяжело и горько разрыдалась.
Мама серьезно
отвечала...
— Я не так понял
маму. Она подробнее все рассказала мне, — она нисколько не сомневается, что ты веришь в бога, ей только было неприятно, что ты так необдуманно и грубо
ответил сестрам, что они могли тебя понять в нежелательном смысле… Еще раз прошу, прости, брат, меня!
Мы с Мишей сидели в конце стола, и как раз против нас — Оля и Маша. Я все время в великом восхищении глазел на Машу. Она искоса поглядывала на меня и отворачивалась. Когда же я
отвечал Варваре Владимировне на вопросы о здоровьи папы и
мамы, о переходе моем в следующий класс, — и потом вдруг взглядывал на Машу, я замечал, что она внимательно смотрит на меня. Мы встречались глазами. Она усмехалась и медленно отводила глаза. И я в смущении думал: чего это она все смеется?
— Успокойтесь,
мама, ничего особенного. Отец отказал мне в своем согласии… —
отвечал он, беря Фанни Михайловну за плечи и усаживая на диван.