Неточные совпадения
— Знаю, — безучастно произнес Алеша, и вдруг
мелькнул у него в уме образ брата Дмитрия, но только
мелькнул, и хоть напомнил что-то, какое-то дело спешное, которого уже нельзя более ни
на минуту откладывать, какой-то долг, обязанность страшную, но и это воспоминание не произвело никакого
на него впечатления, не достигло сердца его, в тот же
миг вылетело из памяти и забылось. Но долго потом вспоминал об этом Алеша.
«Если уж та смогла перелезть, — бог знает почему
мелькнуло в его голове, — то как же бы я-то не перелез?» И действительно, он подскочил и
мигом сноровил схватиться рукой за верх забора, затем энергически приподнялся, разом влез и сел
на заборе верхом.
Едва Вера Павловна бросила
на них взгляд, она в тот же
миг, вспыхнув, забывши всякие клятвы, вскочила; как молния
мелькнула ее рука, чтобы схватить записку, но записка была уж далеко, в поднятой руке Рахметова.
Казалось, еще немного и он услышит где-то треск механизма, поскрипывание несмазанных колес. Когда мать заплакала,
на один
миг снова
мелькнуло что-то человеческое, но при первых же ее словах исчезло, и стало любопытно и ужасно смотреть, что из глаз куклы течет вода.
Шубу кто-то с меня снял, повели по праздничным половичкам и привели к белой кровати. Навстречу мне поднялся со стула молоденький врач. Глаза его были замучены и растерянны.
На миг в них
мелькнуло удивление, что я так же молод, как и он сам. Вообще мы были похожи
на два портрета одного и того же лица, да и одного года. Но потом он обрадовался мне до того, что даже захлебнулся.
Исчезло и скрылось существо, никем не защищенное, никому не дорогое, ни для кого не интересное, даже не обратившее
на себя внимание и естествонаблюдателя, не пропускающего посадить
на булавку обыкновенную муху и рассмотреть ее в микроскоп; существо, переносившее покорно канцелярские насмешки и без всякого чрезвычайного дела сошедшее в могилу, но для которого всё же таки, хотя перед самым концом жизни,
мелькнул светлый гость в виде шинели, ожививший
на миг бедную жизнь, и
на которое так же потом нестерпимо обрушилось несчастие, как обрушивалось
на царей и повелителей мира…
— Боже! — ликуя, воскликнул Коротков. — Я спасен! Я спасен! — и, не помня себя, он сжал костлявую когтистую руку старичка. Тот улыбнулся.
На миг радость Короткова померкла. Что-то странное, зловещее
мелькнуло в синих глазных дырках старика. Странна показалась и улыбка, обнажавшая сизые десны. Но тотчас же Коротков отогнал от себя неприятное чувство и засуетился.
— Едва он успел поднять глаза, уж одна оглобля была против его груди, и пар, вылетавший клубами из ноздрей бегуна, обдал ему лицо; машинально он ухватился руками за оглоблю и в тот же
миг сильным порывом лошади был отброшен несколько шагов в сторону
на тротуар… раздалось кругом: «задавил, задавил», извозчики погнались за нарушителем порядка, — но белый султан только
мелькнул у них перед глазами и был таков.
Он начал припоминать ее слова. Все, что она говорила ему, еще звучало в ушах его, как музыка, и сердце любовно отдавалось глухим, тяжелым ударом
на каждое воспоминание,
на каждое набожно повторенное ее слово…
На миг мелькнуло в уме его, что он видел все это во сне. Но в тот же
миг весь состав его изныл в замирающей тоске, когда впечатление ее горячего дыхания, ее слов, ее поцелуя наклеймилось снова в его воображении. Он закрыл глаза и забылся. Где-то пробили часы; становилось поздно; падали сумерки.
Порой
мелькали мгновения невыносимого, уничтожающего счастья, когда жизненность судорожно усиливается во всем составе человеческом, яснеет прошедшее, звучит торжеством, весельем настоящий светлый
миг и снится наяву неведомое грядущее; когда невыразимая надежда падает живительной росой
на душу; когда хочешь вскрикнуть от восторга; когда чувствуешь, что немощна плоть пред таким гнетом впечатлений, что разрывается вся нить бытия, и когда вместе с тем поздравляешь всю жизнь свою с обновлением и воскресением.
Сердце его сжалось. Как будто холодные пальцы какого-то страшного чудовища стиснули его. Заныла
на миг душа… До боли захотелось радости и жизни; предстал
на одно мгновенье знакомый образ, блеснули близко-близко синие задумчивые глаза,
мелькнула черная до синевы головка и тихая улыбка засияла где-то там, далеко…
Она и её мучители были уже дома. Петька внес её в жилое помещение, находившееся при цирке, где они поселились
на время их приезда в большой город, и тяжело, как вязанку дров, бросил её
на пол. В тот же
миг перед ней
мелькнуло искаженное гневом лицо хозяина. Плетка со свистом взвилась над ней… Тася в ужасе закрыла лицо руками.