Неточные совпадения
А между тем
наступает ночь; за двадцать шагов уже не видно; собаки едва белеют во
мраке.
Затем вдруг как бы что-то разверзлось пред ним: необычайный внутренний свет озарил его душу. Это мгновение продолжалось, может быть, полсекунды; но он, однако же, ясно и сознательно помнил начало, самый первый звук своего страшного вопля, который вырвался из груди его сам собой и который никакою силой он не мог бы остановить. Затем сознание его угасло мгновенно, и
наступил полный
мрак.
Проходило восемь минут. Звенел звонок, свистел паровоз, и сияющий поезд отходил от станции. Торопливо тушились огни на перроне и в буфете. Сразу
наступали темные будни. И Ромашов всегда подолгу с тихой, мечтательной грустью следил за красным фонариком, который плавно раскачивался, сзади последнего вагона, уходя во
мрак ночи и становясь едва заметной искоркой.
Наступали длинные зимние сумерки; падающий снег начинал закрывать все предметы и белым
мраком одевал землю.
…Снеговая белая туча, огромная как небо, обтянула весь горизонт и последний свет красной, погорелой вечерней зари быстро задернула густою пеленою. Вдруг настала ночь…
наступил буран со всей яростью, со всеми своими ужасами. Разыгрался пустынный ветер на приволье, взрыл снеговые степи, как пух лебяжий, вскинул их до небес… Все одел белый
мрак, непроницаемый, как
мрак самой темной осенней ночи!
Когда ж совсем исчез во
мраке дол,
А ночь вверху лишь только
наступала,
Свои он крылья по ветру развел...
В Новгороде ярко горели огни, но
мрак вечера давно уже сгущался;
наступала ночь, светлая, роскошная. Огни один за другим стали потухать, и скоро вечно живой город, слившись вдали с горизонтом в один бледный свет, затих и заснул.
В Новгороде ярко горели огни, но
мрак вечера давно уже сгущался;
наступила ночь, светлая, роскошная. Огни один за другим стали потухать, и скоро вечно живой город, слившись с горизонтом в один бледный свет, затих и заснул.
И
наступила ли ночь действительно, или
мрак шел изнутри меня — все вокруг меня начало медленно и тихо темнеть, из ровно-белого превращаться в ровно серое, стало совсем не на что смотреть.