Неточные совпадения
Не понимая, что это и откуда, в середине работы он вдруг испытал приятное ощущение холода по жарким вспотевшим плечам. Он взглянул
на небо во время натачиванья косы.
Набежала низкая, тяжелая туча, и шел крупный дождь. Одни мужики пошли к кафтанам и надели их;
другие, точно так же как Левин, только радостно пожимали плечами под приятным освежением.
И бегу, этта, я за ним, а сам кричу благим матом; а как с лестницы в подворотню выходить —
набежал я с размаху
на дворника и
на господ, а сколько было с ним господ, не упомню, а дворник за то меня обругал, а
другой дворник тоже обругал, и дворникова баба вышла, тоже нас обругала, и господин один в подворотню входил, с дамою, и тоже нас обругал, потому мы с Митькой поперек места легли: я Митьку за волосы схватил и повалил и стал тузить, а Митька тоже, из-под меня, за волосы меня ухватил и стал тузить, а делали мы то не по злобе, а по всей то есь любови, играючи.
Русский народ называет зайца косым. Его глаза, большие, темные навыкате, — не косы, это знает всякий; но, будучи пуглив и тороплив, не имея способности оглядываться, он
набегает иногда прямо
на охотника или
на пенек, оторопев, круто бросается в
другую сторону и опять
на что-нибудь
набегает.
— Это не резон, милый ты мой… Прохарчишься, и все тут. Да… А ты лучше, знаешь, что сделай… Отдавай мне деньги-то, я их оберну раза три-четыре в год, а процент пополам. Глядишь, и
набежит тысчонка-другая.
На Самосадке-то не прожить… Я для тебя говорю, а ты подумай хорошенько. Мне-то все равно, тебе платить или кому
другому.
Мать опять отпустила меня
на короткое время, и, одевшись еще теплее, я вышел и увидел новую, тоже не виданную мною картину: лед трескался, ломался
на отдельные глыбы; вода всплескивалась между ними; они
набегали одна
на другую, большая и крепкая затопляла слабейшую, а если встречала сильный упор, то поднималась одним краем вверх, иногда долго плыла в таком положении, иногда обе глыбы разрушались
на мелкие куски и с треском погружались в воду.
Ей казалось, что после такой долгой разлуки ему бы лучше было заняться любовью, чем чтением романа. «Он любил, вероятно, в это время какую-нибудь
другую женщину!» — объясняла она себе, и
на лицо ее опять
набежала тень печали.
В палате было четверо больных: один — метавшийся в жару тифозный,
другой — бледный, с синевой под глазами, лихорадочный, дожидавшийся пароксизма и непрестанно зевавший, и еще два раненных в
набеге три недели тому назад — один в кисть руки (этот был
на ногах),
другой в плечо (этот сидел
на койке).
Набежало множество тёмных людей без лиц. «Пожар!» — кричали они в один голос, опрокинувшись
на землю, помяв все кусты, цепляясь
друг за
друга, хватая Кожемякина горячими руками за лицо, за грудь, и помчались куда-то тесной толпою, так быстро, что остановилось сердце. Кожемякин закричал, вырываясь из крепких объятий горбатого Сени, вырвался, упал, ударясь головой, и — очнулся сидя, опираясь о пол руками, весь облепленный мухами, мокрый и задыхающийся.
Шалопаи проникли всюду, появились
на всех ступенях общества и постепенно образовали такое компактное ядро, что, за неимением
другого, более доброкачественного, многие усомнились, не тут ли именно и находится та несокрушимая крепость, из которой новые веяния времени могут производить смелейшие
набеги свои?
Привязав челнок к лодке, Захар и Гришка ловко перебрались в нее; из лодки перешли они
на плоты и стали пробираться к берегу, придерживаясь руками за бревна и связи, чтобы не скатиться в воду, которая с диким ревом
набегала на плоты, страшно сшибала их
друг с
другом и накренивала их так сильно, что часто одна половина бревен подымалась
на значительную высоту, тогда как
другая глубоко уходила в волны.
Один раз летом возвращался я откуда-то из-за Невы; погода была ясная и жаркая; но вдруг с Ладоги дохнул ветер; в воздухе затряслось, зашумело; небо нахмурилось, волны по Неве сразу метнулись, как бешеные;
набежал настоящий шквал, и ялик,
на котором я переправлялся к Румянцевской площади, зашвыряло так, что я едва держался, а у гребца то одно, то
другое весло, не попадая в воду и сухо вертясь в уключинах, звонко ударялось по бортам.
По уговору двое рабочих перед вечернею сменой затеяли драку. Приказчик вступился в это дело,
набежали пристава, а в это время шахтари обрубили канат с бадьей, сбросили сторожа в шахту и пустились бежать в лес. Когда-то Арефа был очень легок
на ногу и теперь летел впереди
других. Через Яровую они переправились
на плоту,
на котором привозили камень в рудник, а потом рассыпались по лесу.
Помню, как однажды запуганный заяц, пробираясь из лесу в
другой,
набежал на самые дрожки дедушки и
на минуту присел под ними; а
другой подбежал в том же направлении по меже, близ которой отец пешком стоял с своею свитою.
Ехать прямо
на заветное местечко прежде времени мы не могли, потому что
на нас могли
набежать другие партии и начать спор по заявке. Но, с
другой стороны, полная неизвестность являлась тяжелым кошмаром для всех. Время тянулось убийственно медленно, как при всяком ожидании, и Флегонт Флегонтович беспрестанно жег спички, чтобы посмотреть, сколько осталось.
Один, поближе, из ружья целится,
другой, подальше, подбегает, а с горки этак еще трое спускаются, ружья подымают. Мигом сон с меня соскочил; крикнул я тут громким голосом, и поднялись ребята сразу все, как один. Только успел первый солдат выстрелить, мы уж
на них
набежали…
Евреи догоняли ее, некоторые хватались за рессоры, спотыкались, падали,
на них
набегали другие, тоже падали, подымались из пыли и мчались опять.
Другой раз заяц пробежит, птица трепещется или сухая ветка обломится, а ты думаешь — зверь, да и
набежишь на зверя.
Собака заснула за двором. Голодный волк
набежал и хотел съесть ее. Собака и говорит: «Волк! подожди меня есть, — теперь я костлява, худа. А вот, дай срок, хозяева будут свадьбу играть, тогда мне еды будет вволю, я разжирею, — лучше тогда меня съесть». Волк поверил и ушел. Вот приходит он в
другой раз и видит — собака лежит
на крыше. Волк и говорит: «Что ж, была свадьба?» А собака и говорит: «Вот что, волк: коли
другой раз застанешь меня сонную перед двором, не дожидайся больше свадьбы».
Босиком, штаны засучив выше колена, бойко ловцы похватавши рашни́ и бо́талы, бросились с ними
на покрытую водою отмель. Одни воду толкут и мутят ее, загоняя раков,
другие рашни́ расставляют.
Набежали мальчишки, сами охотой полезли в реку и безо всяких снарядов принялись руками раков таскать из нор, нарытых в берегу под водою. Вынул ловец первую рашню — тихо возилось там десятка полтора крупных и мелких раков.
Воры, не зная, что
на них собралась целая облава, ударили работников, что прежде
других прибежали к палатке, но потом, видя, что народа
набежало пропасть, перестали защищаться и молча сдались.
С той стороны, куда пошел
на охоту Марунич, неслась испуганная козуля; ничего не видя перед собой, она вплотную
набежала на стрелков около фанзы. Испугавшись еще более, козуля бросилась к реке с намерением перебраться
на другую сторону, но
на беду попала
на гладкий лед, поскользнулась и упала. Она силилась встать, но копытца ее скользили, ноги разъезжались в разные стороны, и она падала то
на один бок, то
на другой.
Последние слова девушка уже поймала
набегу… С быстротой стрелы рванулась она за порог двери, едва не сбив с ног
других двух гусар, ведших
на допрос деда Маринки, чуть передвигавшего ноги, за которым следовала рыдающая внучка. Не дав им опомниться, Милица, проскочив мимо них, вихрем понеслась по направлению картофельного поля…
Несколько раз не ее светлые глазки
набегало какое-то облачко грусти… и она особенно пристально, с какой-то затаенной мыслью смотрела
на друга своего мужа. Урбанов веселый и счастливый, не замечал ничего…
Если
на лучезарное, полное блеска и славы жизненное поприще светлейшего
набегали, как мы знаем, тучки нерасположения государыни и гнетущих воспоминаний юности, то над головами
других наших героев разразились черные, грозовые тучи.
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанною щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром
набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая
друг у
друга какой-то сапог.