Неточные совпадения
Минуты этой задумчивости были самыми тяжелыми для глуповцев. Как оцепенелые застывали они перед ним, не будучи в силах оторвать глаза от его светлого, как сталь, взора. Какая-то неисповедимая тайна скрывалась в этом взоре, и тайна эта тяжелым, почти свинцовым пологом
нависла над целым городом.
Раздался стук топора и визг пилы; воздух наполнился криками рабочих и грохотом падающих на землю бревен; пыль густым облаком
нависла над городом и затемнила солнечный свет.
Тем не менее нет никакого повода сомневаться, что Беневоленский рано или поздно привел бы в исполнение свое намерение, но в это время
над ним уже
нависли тучи.
День был горячий; накаленный воздух переливался прозрачными волнами;
над бесконечными нивами
нависла кружившая голову испарина.
И вот в этот тихий вечер мне вдруг почуялось, что где-то высоко, в ночном сумраке,
над нашим двором,
над городом и дальше,
над деревнями и
над всем доступным воображению миром
нависла невидимо какая-то огромная ноша и глухо гремит, и вздрагивает, и поворачивается, грозя обрушиться… Кто-то сильный держит ее и управляет ею и хочет поставить на место. Удастся ли? Сдержит ли? Подымет ли, поставит?.. Или неведомое «щось буде» с громом обрушится на весь этот известный мне мир?..
Банды появились уже и в нашем крае.
Над жизнью города
нависала зловещая тень. То и дело было слышно, что тот или другой из знакомых молодых людей исчезал. Ушел «до лясу». Остававшихся паненки иронически спрашивали: «Вы еще здесь?» Ушло до лясу несколько юношей и из пансиона Рыхлинского…
Юная мать смолкла, и только по временам какое-то тяжелое страдание, которое не могло прорваться наружу движениями или словами, выдавливало из ее глаз крупные слезы. Они просачивались сквозь густые ресницы и тихо катились по бледным, как мрамор, щекам. Быть может, сердце матери почуяло, что вместе с новорожденным ребенком явилось на свет темное, неисходное горе, которое
нависло над колыбелью, чтобы сопровождать новую жизнь до самой могилы.
Местами
над морем
нависли большие плоские глыбы, которые каким-то чудом держались на весу, некоторые из них имели вид полок гигантской этажерки, подпираемых снизу громадными кронштейнами.
И она была права: тотчас же после смерти ЖеньКи
над домом, бывшим Анны Марковны Шайбес, а теперь Эммы Эдуардовны Тицнер, точно
нависло какое-то роковое проклятие: смерти, несчастия, скандалы так и падали на него беспрестанно, все учащаясь, подобно кровавым событиям в шекспировских трагедиях, как, впрочем, это было и во всех остальных домах Ям.
Напрасно пренебрегают ими: в основе современной жизни лежит почти исключительно мелочь. Испуг и недоумение
нависли над всею Европой; а что же такое испуг, как не сцепление обидных и деморализующих мелочей?
Осень приближалась к концу; грязь на улицах застыла; местами, где было мало езды, виднелись уже полосы снега.
Над городом
навис темный октябрьский вечер.
Была уже ночь, когда Малюта, после пытки Колычевых, родственников и друзей сведенного митрополита, вышел наконец из тюрьмы. Густые тучи, как черные горы,
нависли над Слободою и грозили непогодой. В доме Малюты все уже спали. Не спал один Максим. Он вышел навстречу к отцу.
Вместе с пылью и слепнями это ощущение безнадежной тоски
нависло, очевидно, и
над тарантасом, тихо катившимся по тракту. Коренник лениво месил ногами, пристяжки роняли морды чуть не в самую пыль дороги, тарантас расслабленно дребезжал плохо пригнанными частями, ямщик видимо придирался к одной пристяжке, наделял ее по временам язвительными эпитетами самого оскорбительного свойства.
Тебе опасность угрожает,
Нависла туча
над тобой...
Но его оттёрли прочь, поставив перед Матвеем длинного человека, несуразно сложенного из острых костей, наскоро обшитых старой, вытертой, коричневой кожей. Голова у него была маленькая, лоб выдвинулся вперёд и
навис над глазами; они смотрели в лицо юноши, не мигая и словно не видя ничего.
Стонет, братья, Киев
над горою,
Тяжела Чернигову напасть,
И печаль обильною рекою
По селеньям русским разлилась.
И
нависли половцы
над нами,
Дань берут по белке со двора,
И растет крамола меж князьями,
И не видно от князей добра.
В профиль ее лицо еще строже: нос загнут, подбородок остр, и на нем большая серая бородавка, выпуклый лоб тяжело
навис над темными ямами, где в сетях морщин скрыты глаза.
Это предубеждение особенно сильно говорило во мне в дурную погоду, когда
над черным вспаханным полем
нависали тяжелые облака.
Затем, на левом берегу, в недалеком расстоянии от Кирпичного
нависла над самой рекой громадная скала Печка.
Еще с раннего утра все небо обложили дождевые тучи; было тихо, не жарко и скучно, как бывает в серые пасмурные дни, когда
над полем давно уже
нависли тучи, ждешь дождя, а его нет.
Широкий, двухэтажный, с антресолями, колоннами и террасою, воеводинский дом развалился посредине двора, густо заросшего бурьяном. Вокруг дома лежали остатки служб — Фелицатино топливо;
над развалинами печально качались вершины деревьев парка. «Раишко» помещался во втором этаже, его три окна почти всегда были прикрыты решетчатыми ставнями,
над ним — как нос
над подбородком старика —
нависла крыша, обломанная тяжестью снега.
В смутном бормотании бродяги мне слышались неопределенные вздохи о чем-то. Я забылся под давлением неразрешимого вопроса, и
над моим изголовьем витали сумрачные грезы… Село вечернее солнце. Земля лежит громадная, необъятная, грустная, вся погруженная в тяжелую думу.
Нависла молчаливая, тяжелая туча… Только край неба отсвечивает еще потухающими лучами зари да где-то далеко, под задумчиво синеющими горами, стоит огонек…
Однако мало-помалу крепкий сон стал переходить в беспокойство, потом
над ним
нависло какое-то дремотное полусознание.
Слово предоставлено защитнику, Толпенников подробно и дельно анализирует свидетельские показания и очень много и горячо говорит о муках этой женщины,
над седой головой которой
нависло такое позорное обвинение.
Над генеалогией Авдеевых
нависла опять туманная завеса…
Присутствие человека, который ни в чем не разделял мыслей и чувств окружавших его людей, мрачным кошмаром
нависало над всеми и отнимало у праздника не только его радостный характер, но и самый смысл.
Однако вследствие своего падения не столько он владеет миром, сколько мир им, ибо пелена материальности тяжело
нависла над миром, и в «кожаные ризы» облечено его тело.
От Ровнеди как бы отщепилась скала и
нависла над рекой.
Но вот перед глазами расстилается широкое озеро. Это затопленные луга. Ветер гуляет по нем, шумит и поднимает зыбь. То там, то сям видны островки и еще не залитые полоски земли. Направление дороги указывают мосты и гати, которые размокли, раскисли и почти все сдвинуты с места. Вдали за озером тянется высокий берег Иртыша, бурый и угрюмый, а
над ним
нависли тяжелые, серые облака; кое-где по берегу белеет снег.
Было темно; тучи низко
нависли над городом; накрапывал дождь.
Ночь была тихая и теплая. Тяжелые тучи, как крышка гроба, низко
нависли над землею, было очень темно. На деревне слабо мерцал огонек, где-то далеко громыхала телега. Эти низкие, неподвижные тучи, эта глухая тишина давили душу. За лесом тускло блеснула зарница.
Дворником был дурачок Петенька. Лет под сорок, редкая черная бороденка, очень крутой и высокий лоб уродливо
навис над лицом. Говорил косноязычно и в нос, понимать было трудно. Самую черную работу он еще мог делать, — рубить дрова, копать землю в саду, ко уж поручить ему печку протопить было опасно, — наделает пожару. И опять: как такому отказать? Куда он денется?
Над поездом
нависали огромные глыбы, тянулись вверх зыбкие откосы из мелкого щебня.
На постоянно как бы с окаменелым выражением лице Алексея Андреевича невозможно было прочесть никакого впечатления от читаемых строк, только в конце чтения углы его губ судорожно передернулись и густые брови сдвинулись и
нависли над орбитами глаз, как бы под гнетом внезапно появившейся мысли.
Седые волосы его были острижены в кружок и кваском приглажены; густые брови
нависли над серыми глазами, прыгавшими будто на проволоке.
Внизу блестел Донец и отражал в себе солнце, вверху белел меловой скалистый берег и ярко зеленела на нем молодая зелень дубов и сосен, которые,
нависая друг
над другом, как-то ухитряются расти почти на отвесной скале и не падать.
Ветер стих, черные тучи низко
нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом.
«
Над людьми мира
нависла страшная тяжесть зла и давит их. Люди, стоящие под этой тяжестью, всё более и более задавливаемые, ищут средств избавиться от нее.
Властолюбивая и ничем не сдерживаемая, как все египтянки, она совершает
над ним что-то ужасное: он чувствует, как она его треплет так, что и земля колеблется под его ногами и стол дрожит под его головою, а кругом все грохочет, все полно огня и воды, огонь смешался с водою, и в таком неестественном соединении вместе наполняют открытую комнату, а мокрое небо, как гигантская тряпка, то
нависнет, то вздуется, то рвется, то треплет, хлопая и по нем и по сосудам с вином, и все разбивает вдребезги, все швыряет впотьмах — и блюда и кубки, и сопровождает свое неистовство звоном колокольчиков, пришитых к краям сдвижной занавески, и треском лопающейся мокрой шелковой материи.
Густой, раскидистый липовый куст
нависал с косогора
над ключом. Вода в ключе была холодная и прозрачная, темная от тени. Юноши и девушки, смеясь, наполняли кувшины водою. Роняя сверкавшие под солнцем капли, ставили кувшины себе на голову и вереницею поднимались по тропинке вверх.
Начался сыск, и
над Россией
навис страшный призрак красного террора, самочинной расправы
над подозреваемыми в сочувствии ген.