Неточные совпадения
Гарибальди обнял и поцеловал старика. Тогда старик, перебиваясь и путаясь, с страшной быстротой
народного итальянского
языка, начал рассказывать Гарибальди свои похождения и заключил свою речь удивительным цветком южного красноречия...
На этих собраниях, носивших
народный стиль уже по замечательному русскому
языку, присутствовали представители самых разнообразных сект.
Он боялся, что темная голова ребенка не в состоянии будет усвоить картинного
языка народной поэзии.
Какое пособие к учению, когда науки не суть таинства, для сведущих латинский
язык токмо отверстые, но преподаются на
языке народном!
Как не потужить, — повторил он, — что у нас нет училищ, где бы науки преподавалися на
языке народном.
Слово твое, живущее присно и вовеки в творениях твоих, слово российского племени, тобою в
языке нашем обновленное, прелетит во устах
народных за необозримый горизонт столетий.
Ибо те, которые были сведущи в
языке латинском, казалось, были уже ограждены от заблуждения, ему неприступны и, что читали, понимали ясно и некриво [Сравнить с ним можно дозволение иметь книги иностранные всякого рода и запрещение таковых же на
языке народном.].
И охота была Старосмыслову"периоды"сочинять! Добро бы философию преподавал, или занимал бы кафедру элоквенции, [красноречия] а то — на-тко! старший учитель латинского
языка! да что выдумал! Уж это самое последнее дело, если б и туда эта язва засела! Возлюбленнейшие чада
народного просвещения — и те сбрендили! Сидел бы себе да в Корнелие Непоте копался — так нет, подавай ему Тацита! А хочешь Тацита — хоти и Пинегу… предатель!
Марья Николаевна все время говорила по-русски удивительно чистым, прямо московским
языком —
народного, не дворянского пошиба.
В газете наряду со сценами из
народного быта печатались исторические и бытовые романы, лирические и юмористические стихи, но главное внимание в ней уделялось фактам и событиям повседневной московской жизни, что на газетном
языке называлось репортажем.
То есть, что он птица каган. […птица каган. — По
народным поверьям, вещая (в просторечном
языке арестантов Омского острога — важная) птица.] Громкий залп хохота приветствовал находчивость арестанта.
В согласность с ним настраивается и подначальный люд. Несутся сердца, задаются пиры и банкеты в честь виновника торжества;
языки без всякого опасения предаются благодетельной гласности; произносятся спичи и тосты; указываются новые невредные источники
народного благосостояния, процветания и развития; выражаются ожидания, упования и надежды, которые, при помощи шампанского, из области упований crescendo [Разрастаясь (ит.).] переходят в твердую и непоколебимую уверенность.
Он почувствовал, что не отвлеченные верования, а жизненные факты управляют человеком, что не образ мыслей, не принципы, а натура нужна для образования и проявления крепкого характера, и он умел создать такое лицо, которое служит представителем великой
народной идеи, не нося великих идей ни на
языке, ни в голове, самоотверженно идет до конца в неровной борьбе и гибнет, вовсе не обрекая себя на высокое самоотвержение.
Плод многих годов, бесчисленных опытов — прекрасный плод не награжденных ни славою, ни почестьми бескорыстных трудов великих гениев — созревает; истинное просвещение разливается по всей стране; мы не презираем и не боготворим иностранцев; мы сравнялись с ними; не желаем уже знать кое-как все, а стараемся изучить хорошо то, что знаем;
народный характер и физиономия образуются, мы начинаем любить свой
язык, уважать отечественные таланты и дорожить своей национальной славою.
Дарья Михайловна изъяснялась по-русски. Она щеголяла знанием родного
языка, хотя галлицизмы, французские словечки попадались у ней частенько. Она с намерением употребляла простые
народные обороты, но не всегда удачно. Ухо Рудина не оскорблялось странной пестротою речи в устах Дарьи Михайловны, да и вряд ли имел он на это ухо.
Был еще какой-то толстый профессор, Бюнеман, который читал право естественное, политическое и
народное на французском
языке; лекций Бюнемана я решительно не помню, хотя и слушал его.
Я знал, что, когда дело было особенной важности, девушки бросали работу и собирались слушать решающие приговоры Елизаветы Николаевны, которая, еще плохо владея русским
языком, тем не менее до тонкости знала весь
народный быт, начиная с крестинных, свадебных и похоронных обрядов, и которой раньше всех было известно, что у садовника Иллариона такой касарецкий (Убитый под Рождество боров), какого никто не видывал.
Радуясь прекрасному явлению в литературе нашей, как общему добру, мы с большим удовольствием извещаем читателей, что, наконец, словесность наша обогатилась первым историческим романом, первым творением в этом роде, которое имеет
народную физиономию: характеры, обычаи, нравы, костюм,
язык.
Язык Кольцова совершенно простой,
народный.
Характер поэзии Кольцова. Верность и правдивость в изображении предметов. Положительный взгляд на вещи. Присутствие мысли в стихотворениях. Думы. Некоторые черты
народного характера в песнях Кольцова. Сила чувства и выражения.
Язык Кольцова. Заключение.
«Свободу!
язык!
народные права!» А мы-то перед ними расстилаемся.
После обеда почти всегда он приглашал меня в кабинет, иногда без Казначеева, и толковал со мною о любимых своих предметах: о тождестве
языка русского и славянского, о красотах священного писания, о русских
народных песнях, о порче
языка по милости карамзинской школы и проч. и проч.
Издревле та сторона была крыта лесами дремучими, сидели в них мордва, черемиса, булгары, буртасы и другие язы́ки чужеродные; лет за пятьсот и поболе того русские люди стали селиться в той стороне. Константин Васильевич, великий князь Суздальский, в половине XIV века перенес свой стол из Суздаля в Нижний Новгород, назвал из чужих княжений русских людей и расселил их по Волге, по Оке и по Кудьме. Так летопись говорит, а
народные преданья вот что сказывают...
— Ну, барышня, давайте
языками потреплем. Для дивертисменту. Что за моральный уровень такой у интеллигенции вашей? Прогнившая труха, а не уровень. Старые заслюнявленные словца. В помойку выкинуть эти окурки. Чистота души. На кой она кому нужна? Любовь к страждущим братьям… Чепуха! Долг народу… Ч-чепуха! Сочувствие
народное, «глас
народный». Наплевать!
Он сообщил, между прочим, что несколько барышень-дачниц хотят открыть частную школу. Болгары охотно соглашаются платить, потому что программа предполагается много шире программы
народной школы; особенно почему-то их прельщает, что дети их будут учиться французскому
языку.
Немецкая печать лежала на всей городской культуре с сильной примесью
народного, то есть эстонского, элемента.
Языки слышались на улицах и во всех публичных местах, лавках, на рынке почти исключительно — немецкий и эстонский. В базарные дни наезжали эстонцы, распространяя запах своей махорки и особенной чухонской вони, которая бросилась мне в нос и когда я попал в первый раз на базарную площадь Ревеля, в 90-х годах.
Один учитель древних
языков, человек на вид суровый, положительный и желчный, но втайне фантазер и вольнодумец, жаловался мне, что всегда, когда он сидит на ученических extemporalia [Лат. extemporalia — упражнения, состоящие в переводе с русского на латинский и греческий
языки; особенно практиковались в гимназиях в бытность Д. А. Толстого министром
народного просвещения (1866—1880) и до самой его смерти в 1889 г.
Чтобы не наскучить вам дальнейшими рассказами о моем детстве, не стану подробно описывать вам, как я начал свое учение у одного отставного учителя
народного училища, которого бабушка наняла для меня, как он по временам зашибался и между тем понятливо преподавал мне русский
язык и арифметику, как он успел привить мне любовь к литературе. Восьми лет я уже с жаром декламировал тираду из Дмитрия Донского...
Коренится она в крови и
языке латинских племен: чужими ей по крови и
языку германством и славянством никогда не могла она овладеть до полного уподобления, до перерождения органических тканей души
народной» («По звездам», с. 233).
Все эти еретики, говоря каноническим
языком, — все эти секты — не наши, не русские; они возникли и развились не на русской
народной почве, а занесены к нам в разные эпохи из чужих краев и привились к русскому народу, как нечто чуждое и доселе.