Неточные совпадения
Под видом избрания места для жительства и под другими предлогами предпринял он заглянуть в те и другие углы нашего государства, и преимущественно в те, которые более других
пострадали от несчастных случаев, неурожаев, смертностей и прочего и прочего, — словом, где бы можно удобнее и дешевле накупить потребного
народа.
— Дурачок! Чтоб не
страдать. То есть — чтоб его,
народ, научили жить не
страдая. Христос тоже Исаак, бог отец отдал его в жертву
народу. Понимаешь: тут та же сказка о жертвоприношении Авраамовом.
— Мне не нравится в славянофильстве учение о национальной исключительности, — заметил Привалов. — Русский человек, как мне кажется, по своей славянской природе, чужд такого духа, а наоборот, он всегда
страдал излишней наклонностью к сближению с другими
народами и к слепому подражанию чужим обычаям… Да это и понятно, если взять нашу историю, которая есть длинный путь ассимиляции десятков других народностей. Навязывать
народу то, чего у него нет, — и бесцельно и несправедливо.
— Православные! Слыхали вы о верных грамотах, в которых правда писалась про наше крестьянское житье? Так вот — за эти грамоты
страдаю, это я их в
народ раздавал!
Это всё
народ желчный и беспокойный;
страдают, знаете, печенью; ну, а я, слава богу, просто благонамеренный человек — и больше ничего.
Сумели же они любить свой
народ, сумели же
пострадать за него, сумели же пожертвовать для него всем и сумели же в то же время не сходиться с ним, когда надо, не потворствовать ему в известных понятиях.
— Никогда эти ваши люди не любили
народа, не
страдали за него и ничем для него не пожертвовали, как бы ни воображали это сами, себе в утеху! — угрюмо проворчал он, потупившись и нетерпеливо повернувшись на стуле.
Нет теперь человека, который бы не видел не только бесполезности, но и нелепости собирания податей с трудового
народа для обогащения праздных чиновников или бессмысленности наложения наказаний на развращенных и слабых людей в виде ссылок из одного места в другое или в виде заключения в тюрьмы, где они, живя в обеспечении и праздности, только еще больше развращаются и ослабевают, или не только уже бесполезности и нелепости, но прямо безумия и жестокости военных приготовлений и войн, разоряющих и губящих
народ и не имеющих никакого объяснения и оправдания, а между тем эти насилия продолжаются и даже поддерживаются теми самыми людьми, которые видят их бесполезность, нелепость, жестокость и
страдают от них.
Этот спасительный пример и увещательные грамоты, которые благочестивый архимандрит Дионисий и незабвенный старец Авраамий рассылали повсюду, пробудили наконец усыпленный дух
народа русского; затлились в сердцах искры пламенной любви к отечеству, все готовы были восстать на супостата, но священные слова: «Умрем за веру православную и святую Русь!» — не раздавались еще на площадях городских; все сердца кипели мщением, но Пожарский, покрытый ранами,
страдал на одре болезни, а бессмертный Минин еще не выступил из толпы обыкновенных граждан.
Такое положение невыносимо было для Катерины: дни и ночи она все думала,
страдала, экзальтировала свое воображение, и без того горячее, и конец был тот, что она не могла вытерпеть — при всем
народе, столпившемся в галерее старинной церкви, покаялась во всем мужу.
Страх есть дело невольное, и, без сомнения, эти несчастные чувствуют нередко то, что я, за грехи мои, однажды в жизни испытал над самим собою; и если ужасные страдания возбуждают в нас не только жалость, но даже некоторый род почтения к страдальцу, то знайте, господа! что трусы
народ препочтенный: никто в целом мире не терпит такой муки и не
страдает, как они.
— Ты слышал, она не хотела бы заниматься букашками и козявками, потому что
страдает народ.
— Ну, а я не жалею и не завидую, — сказала Надежда Федоровна. — Я не понимаю, как это можно серьезно заниматься букашками и козявками, когда
страдает народ.
Сатирические журналы иногда поражали тех, кто не заботился об общем благе, кто разоряет
народ. В это самое время вводились откупа,
народ истощался рекрутскими наборами, бросал свои земли, не в состояний будучи платить за них слишком высокие подати,
страдал от неурожая и дороговизны, бродил без работы, помирал с голоду целыми тысячами.
— Эх, Тяпа, — тоскливо воскликнул учитель, — это — верно! И
народ — верно!.. Он огромный. Но — я ему чужой… и — он мне чужой… Вот в чем трагедия. Но — пускай! Буду
страдать… И пророков нет… нет!.. Я действительно говорю много… и это не нужно никому… но — я буду молчать… Только ты не говори со мной так… Эх, старик! ты не знаешь… не знаешь… не можешь понять.
Грязны улицы, лавки, мосты,
Каждый дом золотухой
страдает;
Штукатурка валится — и бьет
Тротуаром идущий
народ,
А для едущих есть мостовая,
Не щадящая бедных боков...
Кузьма Захарьич! ведомо тебе,
Что мы всем миром посылали к князю
Димитрию Михайловичу в Пурех
Нижегородцев, выборных людей
Из всех чинов, с великим челобитьем.
Князь Дмитрий наше челобитье принял
И приказал сказать всему
народу,
Что ради веры
пострадать готов.
У сбора же казны и у раздачи
На жалованье ратным людям денег
Приговорили кланяться тебе
И звать к мирскому делу неотступно.
Марфа
страдала во глубине души, но еще являлась
народу в виде спокойного величия, окруженная символами изобилия и дарами земными: когда ходила по стогнам, многочисленные слуги носили за нею корзины с хлебами; она раздавала их, встречая бледные, изнуренные лица — и
народ еще благословлял ее великодушие.
Болгария порабощена, она
страдает под турецким игом. Мы, слава богу, никем не порабощены, мы свободны, мы — великий
народ, не раз решавший своим оружием судьбы царств и
народов; мы владеем другими, а нами никто не владеет…
— Святое известно богу, наказание же на теле простолюдину не бывает губительно и не противоречит ни обычаю
народов, ни духу Писания. Лозу гораздо легче перенесть на грубом теле, чем тонкое страдание в духе. В сем справедливость от вас нимало не
пострадала.
— А кто же
пострадал? Барин, купец,
народ, то есть мужички, — все только нажились.
Просматривая историю человечества, мы то и дело замечаем, что самые явные нелепости сходили для людей за несомненные истины, что целые нации делались жертвами диких суеверий и унижались перед подобными себе смертными, нередко перед идиотами или сластолюбцами, которых их воображение превращало в представителей божества; видим, что целые
народы изнывали в рабстве,
страдали и умирали с голоду ради того, чтобы люди, жившие их трудами, могли вести праздную и роскошную жизнь.
Поэтому, если святой человек и живет выше
народа,
народ не чувствует этого. Он находится впереди
народа, но
народ не
страдает от этого. Поэтому мир не переставая восхваляет его. Святой человек не спорит ни с кем, никто в мире не спорит с ним.
Кто хотел бы составлять себе представление о деревенском голоде, бывшем в сороковом году, по тем явлениям, какие можно было наблюдать прошлой зимой, 1892 года, когда народные страдания были облегчаемы дружными усилиями разумных и добрых людей, тот получил бы очень неверное понятие о том, как
страдал народ при тех порядках беспомощия, о которых вспомянул генерал Мальцев.
Болезнью национализма
страдают все
народы, и она является эмоциональным источником войн.
Он остался верен своим идеалам и своей социальной доктрине; но жизнь британского общества и
народа многому его научила, и он входил в нее с искренним интересом, без высокомерного самодовольства, которым так часто
страдали французы его эпохи, когда им приводилось жить вне своего отечества.
А на юго-запад привлекали иностранцев, особенно поляков и австрийских сербов: возникла Новая Сербия и был заложен Елизаветград. Промыслы развивались благодаря льготам.
Народ уже не
страдал от недостатка соли с открытия эльтонского производства.
— А вот насчет студента! Возводят его в какой-то чуть не мученический чин! И мы с вами
пострадали, как принято говорить на жаргоне. А что ж из этого? Десятки, сотни, кроме нас. И что ж, Заплатин, — Шибаев подался к нему через стол, — как будто мы не знаем, сколько тут очутилось зрящего
народа?..
Наталья Федоровна Лопухина очень
пострадала от наказания, потому что отбивалась от рук палача. При казни палач, когда вырвал ей часть языка, громко крикнул, обращаясь с насмешкой к
народу...
Тогдашний
народ, включая и дворянство, погрязший в невежестве и раболепном страхе, кряхтел,
страдал, но так же охотно бегал смотреть на казнь своих защитников, как бы на казнь утеснителей своих.
Но ропот и жалобы
народа не доходили до королевы Миры. Охота сменялась охотой, балы — балами. Весело жилось Мире-королеве и не думала, не гадала она, как
страдает ее
народ. Спросит сановников королева, как ее подданным живется, — один ответ у ее сановников на устах...
«Государыня! я, малороссийский дворянин Горденко, живой заморожен за то, что осмелился говорить правду; тысячи, подобно мне, за нее измучены, и все по воле Бирона.
Народ твой
страдает. Допроси обо всем кабинет-министра Волынского и облегчи тяжкую участь твоей России, удалив от себя злодея и лицемера, всем ненавистного».
Князья Шуйские, Бельские и Глинские были главными виновниками всех неурядиц во время малолетства великого князя, от которых
страдал народ православный. Они своим недостойным поведением подавали дурные примеры восприимчивому от природы Иоанну.
1580 год был для России годом тяжелых испытаний — начатая война с Польшей окончилась переговорами о мире, постыдными для русских людей. Царь
страдал, видя страдания старых бояр и
народа. Их недовольство, которое они не смели выразить, раздражало его.
Вот от этого-то обмана, до такой степени укоренившегося в
народе, что те самые люди, которые только
страдают от употребления насилия, оправдывают его, даже требуют его для себя, как чего-то необходимого, и сами совершают его друг над другом — от этой-то ставшей второй природой привычки и происходит то удивительное заблуждение людей, вследствие которого люди, наиболее страдающие от обмана, сами поддерживают его.