Неточные совпадения
Где-то очень далеко, волком, заливисто выл пес, с голода или со страха. Такая ночь едва ли возможна
в культурных государствах Европы, — ночь, когда человек,
находясь в сорока верстах от города, чувствует себя
в центре
пустыни.
Видишь: предположи, что
нашелся хотя один из всех этих желающих одних только материальных и грязных благ — хоть один только такой, как мой старик инквизитор, который сам ел коренья
в пустыне и бесновался, побеждая плоть свою, чтобы сделать себя свободным и совершенным, но однако же, всю жизнь свою любивший человечество и вдруг прозревший и увидавший, что невелико нравственное блаженство достигнуть совершенства воли с тем, чтобы
в то же время убедиться, что миллионы остальных существ Божиих остались устроенными лишь
в насмешку, что никогда не
в силах они будут справиться со своею свободой, что из жалких бунтовщиков никогда не выйдет великанов для завершения башни, что не для таких гусей великий идеалист мечтал о своей гармонии.
— Ничего, привык. Я, тетенька, знаешь ли, что надумал. Ежели Бог меня помилует, уйду, по просухе,
в пустынь на Сульбу [Сольбинская
пустынь, если не ошибаюсь,
находится в Кашинском уезде, Тверской губернии. Семья наша уезжала туда на богомолье, но так как я был
в то время очень мал, то никаких определенных воспоминаний об этом факте не сохранил.] да там и останусь.
Мы ложились на спины и смотрели
в голубую бездну над нами. Сначала мы слышали и шелест листвы вокруг, и всплески воды
в озере, чувствовали под собою землю… Потом постепенно голубое небо как бы притягивало нас к себе, мы утрачивали чувство бытия и, как бы отрываясь от земли, точно плавали
в пустыне небес,
находясь в полудремотном, созерцательном состоянии и стараясь не разрушать его ни словом, ни движением.
Александра Михайловна вдруг почувствовала, что ведь и сама она давно уже
находится в такой
пустыне, что она беспомощно бродит по ней, а жизнь немигающим, злым, как у индюшки, глазом следит за нею и ждет.
Проходили десятки лет, и всё день походил на день, ночь на ночь. Кроме диких птиц и зверей, около монастыря не показывалась ни одна душа. Ближайшее человеческое жилье
находилось далеко и, чтобы пробраться к нему от монастыря или от него
в монастырь, нужно было пройти верст сто
пустыней. Проходить
пустыню решались только люди, которые презирали жизнь, отрекались от нее и шли
в монастырь, как
в могилу.