Неточные совпадения
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить
с другом на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку
начал строиться у него мост, потом огромнейший дом
с таким высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня на здании.] что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь
приятных предметах.
Уже
начинал было он полнеть и приходить в те круглые и приличные формы, в каких читатель застал его при заключении
с ним знакомства, и уже не раз, поглядывая в зеркало, подумывал он о многом
приятном: о бабенке, о детской, и улыбка следовала за такими мыслями; но теперь, когда он взглянул на себя как-то ненароком в зеркало, не мог не вскрикнуть: «Мать ты моя пресвятая! какой же я стал гадкий!» И после долго не хотел смотреться.
— Как же так вдруг решился?.. —
начал было говорить Василий, озадаченный не на шутку таким решеньем, и чуть было не прибавил: «И еще замыслил ехать
с человеком, которого видишь в первый раз, который, может быть, и дрянь, и черт знает что!» И, полный недоверия, стал он рассматривать искоса Чичикова и увидел, что он держался необыкновенно прилично, сохраняя все то же
приятное наклоненье головы несколько набок и почтительно-приветное выражение в лице, так что никак нельзя было узнать, какого роду был Чичиков.
Вместо ответа Раскольников встал, вышел в сени, взялся за колокольчик и дернул. Тот же колокольчик, тот же жестяной звук! Он дернул второй, третий раз; он вслушивался и припоминал. Прежнее, мучительно-страшное, безобразное ощущение
начинало все ярче и живее припоминаться ему, он вздрагивал
с каждым ударом, и ему все
приятнее и
приятнее становилось.
Продолжительное отсутствие сына
начинало беспокоить Николая Петровича; он вскрикнул, заболтал ногами и подпрыгнул на диване, когда Фенечка вбежала к нему
с сияющими глазами и объявила о приезде «молодых господ»; сам Павел Петрович почувствовал некоторое
приятное волнение и снисходительно улыбался, потрясая руки возвратившихся странников.
Особенно красив он был, когда
с гордостью вел под руку Софью Николаевну куда-нибудь на бал, на общественное гулянье. Не знавшие его почтительно сторонились, а знакомые, завидя шалуна,
начинали уже улыбаться и потом фамильярно и шутливо трясти его за руку, звали устроить веселый обед, рассказывали на ухо
приятную историю…
Степной кустарник, реже и менее подвергающийся огню, потому что почва около него бывает сырее: вишенник, бобовник (дикий персик) и чилизник (полевая акация)
начинают цвести и распространять острый и
приятный запах; особенно роскошно и благовонно цветет бобовник: густо обрастая иногда огромное пространство по отлогим горным скатам, он заливает их сплошным розовым цветом, [Плоды дикого персика состоят из небольших бобов,
с серебряный пятачок в окружности, сердцеобразной фигуры.
Тот изумился,
начал было говорить; но вдруг оказалось, почти
с первого слова, что надобно совершенно изменить слог, диапазон голоса, прежние темы
приятных и изящных разговоров, употреблявшиеся доселе
с таким успехом, логику, — всё, всё, всё!
Он, повозившись некоторое время
с настройкой, откашливался, клал ногу на ногу, небрежно отваливался на спинку стула и
начинал горловым, немного хриплым, но
приятным и верным тенорком...
— Василий, — говорю я, когда замечаю, что он
начинает удить рыбу на козлах, — пусти меня на козлы, голубчик. — Василий соглашается. Мы переменяемся местами: он тотчас же
начинает храпеть и разваливается так, что в бричке уже не остается больше ни для кого места; а передо мной открывается
с высоты, которую я занимаю, самая
приятная картина: наши четыре лошади, Неручинская, Дьячок, Левая коренная и Аптекарь, все изученные мною до малейших подробностей и оттенков свойств каждой.
С той поры между мной и Дмитрием Нехлюдовым установились довольно странные, но чрезвычайно
приятные отношения. При посторонних он не обращал на меня почти никакого внимания; но как только случалось нам быть одним, мы усаживались в уютный уголок и
начинали рассуждать, забывая все и не замечая, как летит время.
Павла покоробило даже при этих словах. Сам он был в настоящие минуты слишком счастлив, — будущность рисовалась ему в слишком светлых и
приятных цветах, — чтобы сочувствовать озлобленным мыслям и сетованиям Дрозденко; так что он, больше из приличия, просидел у него
с полчаса, а потом встал и
начал прощаться.
Капитан действительно замышлял не совсем для него
приятное: выйдя от брата, он прошел к Лебедеву, который жил в Солдатской слободке, где никто уж из господ не жил, и происходило это, конечно, не от скупости, а вследствие одного несчастного случая, который постиг математика на самых первых порах приезда его на службу: целомудренно воздерживаясь от всякого рода страстей, он попробовал раз у исправника поиграть в карты, выиграл немного — понравилось… и
с этой минуты карты сделались для него какой-то ненасытимой страстью: он всюду
начал шататься, где только затевались карточные вечеринки; схватывался
с мещанами и даже
с лакеями в горку — и не корысть его снедала в этом случае, но ощущения игрока были приятны для его мужественного сердца.
Он встал
с места и
начал ходить, видно было, что он весь находился под влиянием
приятного чувства человека, вышедшего из опасности.
— Я чуть-чуть не запоздал и вот по какой причине! —
начал он
с приятной улыбкой и кладя на стол перед князем картину.
Начав после того почти каждый вечер играть
с Тулузовым в шашки, Ченцов все более и более убеждался, что тот, кроме своего ума и честности, был довольно
приятный собеседник, и в силу того Валерьян Николаич однажды сказал жене...
Авенариус и Клоус, который
начал очень сближаться
с домом Багровых, назначили Софье Николавне ежедневные прогулки перед обедом не только в экипажах, но и пешком; ежедневно или собирались к Софье Николавне и к Алексею Степанычу несколько человек бесцеремонных и
приятных гостей, или сами Багровы отправлялись в гости к кому-нибудь, по большей части к Чичаговым.
— Большой интерес тебе выходит через дальнюю дорогу, —
начала она привычной скороговоркой. — Встреча
с бубновой дамой и какой-то
приятный разговор в важном доме. Вскорости получишь неожиданное известие от трефового короля. Падают тебе какие-то хлопоты, а потом опять падают какие-то небольшие деньги. Будешь в большой компании, пьян будешь… Не так чтобы очень сильно, а все-таки выходит тебе выпивка. Жизнь твоя будет долгая. Если в шестьдесят семь лет не умрешь, то…
С приятною мыслью, что, слава богу, частной практики у него давно уже нет и что ему никто не помешает, Андрей Ефимыч, придя домой, немедленно садится в кабинете за стол и
начинает читать.
— Шестьдесят рублей жалованья и столько же наживаю, — недурно, а? Наживаю осторожно, законно… Квартиру мы переменили, — слышал? Теперь у нас миленькая квартирка. Наняли кухарку, — велика-а-лепно готовит, бестия!
С осени
начнём принимать знакомых, будем играть в карты… приятно, чёрт возьми! Весело проведёшь время, и можно выиграть… нас двое играют, я и жена, кто-нибудь один всегда выигрывает! А выигрыш окупает приём гостей, — хо-хо, душа моя! Вот что называется дешёвая и
приятная жизнь!..
Женщина была права, в этом Евсея убеждало её спокойствие и всё его отношение к ней. Ему шёл уже пятнадцатый год, его влечение к смирной и красивой Раисе Петровне
начинало осложняться тревожно
приятным чувством. Встречая Раису всегда на минуты, он смотрел ей в лицо
с тайным чувством стыдливой радости, она говорила
с ним ласково, это вызывало в груди его благодарное волнение и всё более властно тянуло к ней…
Климкову
начинало казаться, что брат торопливо открывает перед ним ряд маленьких дверей и за каждой из них всё более
приятного шума и света. Он оглядывался вокруг, всасывая новые впечатления, и порою тревожно расширял глаза — ему казалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо товарища по службе. Стояли перед клеткой обезьян, Яков
с доброй улыбкой в глазах говорил...
А кошка
с темным прошлым мерцала загадочно желтыми глазами, жила еще в прошлом; но вдруг опомнилась и
начала свой длительный и
приятный обряд.
Юлия Владимировна сжалилась и
с кислою миною уселась за фортепьяно.
С первым же ее аккордом все гости, игравшие и не игравшие в карты, вышли в залу, а потом со второго куплета (она пела: «Что ты, ветка бедная… « [«Что ты, ветка бедная…» — романс на слова И.П.Мятлева (1796—1844).]) многие
начали погружаться в
приятную меланхолию.
Прасковья Федоровна вошла довольная собою, но как будто виноватая. Она присела, спросила о здоровье, как он видел, для того только, чтоб спросить, но не для того, чтобы узнать, зная, что и узнавать нечего, и
начала говорить то, что ей нужно было: что она ни за что не поехала бы, но ложа взята, и едут Элен и дочь, и Петрищев (судебный следователь, жених дочери), и что невозможно их пустить одних. А что ей так бы
приятнее было посидеть
с ним. Только бы он делал без нее по предписанию доктора.
Самый процесс женитьбы и первое время брачной жизни,
с супружескими ласками, новой мебелью, новой посудой, новым бельем, до беременности жены прошло очень хорошо, так что Иван Ильич
начинал уже думать, что женитьба не только не нарушит того характера жизни легкой,
приятной, веселой и всегда приличной и одобряемой обществом, который Иван Ильич считал свойственным жизни вообще, но еще усугубит его.
Сначала он отошел к дверям и
начал от них подходить к дивану, прижав обеими руками шляпу к груди и немного и постепенно наклоняя голову; потом сел на ближайший стул, и сел не то чтобы развалясь, и не в струнку, а свободно и прилично, как садятся порядочные люди, и
начал затем мимический разговор
с кем-то сидящим на диване: кинул несколько слов к боковому соседу, заговорил опять
с сидящим на диване, сохраняя в продолжение всего этого времени самую
приятную улыбку.
Оставим в покое мертвецов. Алексей убит, он давно уже
начал разлагаться; его нет — черт
с ним! В положении мертвецов есть кое-что
приятное.
Часу в десятом муж ее напивается пьян и тотчас
начинает ее продолжительно и больно бить; потом он впадает в летаргический сон до понедельника, а проснувшись, отправляется
с страшной головной болью за свою работу, питаясь
приятной надеждой через семь дней снова отпраздновать так семейно и кротко воскресный день.
— Я, батюшка, пригласил вас по делу… —
начал Кунин, откидываясь на спинку кресла. — На мою долю выпала
приятная обязанность помочь вам в одном вашем полезном предприятии… Дело в том, что, вернувшись из Петербурга, я нашел у себя на столе письмо от предводителя. Егор Дмитриевич предлагает мне взять под свое попечительство церковно-приходскую школу, которая открывается у вас в Синькове. Я, батюшка, очень рад, всей душой… Даже больше: я
с восторгом принимаю это предложение!
Бар и барынь все бранят
Под рукою,
Презирать их каждый рад
За спиною;
Но столкнися
с мудрецом
Барин знатный,
Иль красотка брось тайком
Взор
приятный:
Вдруг
начнет иное петь
Наш Сенека,
Переменится медведь
В человека;
Смотришь, — он, как и другой,
Гибок, тонок,
Мастер кстати делать свой
Падам-до-ног.
Слопчицький снова
начал метать
с той особенной отчетливо-изящной грацией и хладнокровием, которые делали игру
с его особой в высшей степени
приятною. В нем сразу был виден опытный, ловкий и светский игрок-джентльмен. Недаром же пан грабя в великосветском кругу показывал и фокусы порою…
На Ларису повеяло
приятным ароматом этой нехитрой лести, и она
начала снисходительно великодушничать, настаивая, что во всяком случае признает за Синтяниной достоинства, но… что ей
с нею тяжело, и гораздо легче
с людьми простыми, грешными и отпускающими чужие прегрешения.
Блестящих и даже просто
приятных лекторов было немного на этих двух факультетах. Лучшими считались физик Кемц и физиолог Биддер (впоследствии ректор) — чрезвычайно изящный лектор в особом, приподнятом, но мягком тоне. Остроумием и широтой взглядов отличался талантливый неудачник, специалист по палеонтологии, Асмус. Эту симпатичную личность и его похороны читатель найдет в моем романе вместе
с портретами многих профессоров,
начиная с моего ближайшего наставника Карла Шмидта, недавно умершего.
Но самая на первых порах жуткая операция была — обволакивание вас в постели ранним утром холодной простыней. Верзила-швейцарец входил к вам
с словами:"Доброе утро, хорошо ли вам спалось?" — и безжалостно
начинал погружать вас в этот холодный и мокрый саван. Но через пять минут вы
начинали чувствовать
приятную теплоту, и когда вас спускали вниз, в отделение гидротерапии, на руках, вы бывали уж в транспирации и вас окачивали опять холодной водой.
Это великий уряд в департаментской иерархии.
С этого уряда начинается уже
приятная положительность не только в департаменте, но и в мире. Начальника отделения уже не вышвыривают из службы, как мелкую сошку, а
с ним церемонятся и даже в случае обнаружения за ним каких-нибудь больших грехов — его все-таки спускают благовидно. Начальник отделения получает позицию — он уже может пробираться в члены благотворительных обществ, а оттуда его
начинают «проводить в дома». И положение его все лепится глаже и выше.
В то время, когда девушки приветствовали невесту этой песней, она была в объятьях своей матери и, слушая
с удовольствием
приятные для нее напевы, скрывала на груди Лукерьи Савишны свое горящее лицо. Затем, как бы очнувшись, она
начала целовать по одиночке своих подруг.
В то время, когда девушки приветствовали невесту этой песнею, она была в объятиях своей матери и, слушая
с удовольствием
приятные для нее напевы, скрывала на груди Лукерьи Савишны свое горящее лицо. Затем, как бы очнувшись, она
начала целовать поодиночке своих подруг.
— Ну, так скажи мне… да как же вы доставали себе еду? — спрашивал он. И Терентий
начинал рассказ о московском разорении, о покойном графе и долго стоял
с платьем, рассказывая, а иногда слушая рассказы Пьера, и,
с приятным сознанием близости к себе барина и дружелюбия к нему, уходил в переднюю.