Неточные совпадения
Золотое сияние
на красном
фоне иконостаса, и золоченая резьба икон, и серебро паникадил и подсвечников, и плиты пола, и коврики, и хоругви вверху у клиросов, и ступеньки амвона, и старые почерневшие книги, и подрясники, и стихари — всё было залито светом.
День, с утра яркий, тоже заскучал, небо заволокли ровным слоем сероватые, жидкие облака, солнце, прикрытое ими, стало, по-зимнему, тускло-белым, и рассеянный свет его утомлял глаза. Пестрота построек поблекла, неподвижно и обесцвеченно висели бесчисленные флаги, приличные люди шагали вяло. А голубоватая, скромная фигура царя, потемнев, стала еще менее заметной
на фоне крупных, солидных людей, одетых в черное и в мундиры, шитые
золотом, украшенные бляшками орденов.
Перед вокзалом стояла густая толпа людей с обнаженными головами,
на пестром
фоне ее красовались
золотые статуи духовенства, а впереди их, с посохом в руке, большой златоглавый архиерей, похожий
на колокол.
Выйдя
на намывную полосу прибоя, я повернул к биваку. Слева от меня было море, окрашенное в нежнофиолетовые тона, а справа — темный лес. Остроконечные вершины елей зубчатым гребнем резко вырисовывались
на фоне зари, затканной в
золото и пурпур. Волны с рокотом набегали
на берег, разбрасывая пену по камням. Картина была удивительно красивая. Несмотря
на то, что я весь вымок и чрезвычайно устал, я все же сел
на плавник и стал любоваться природой. Хотелось виденное запечатлеть в своем мозгу
на всю жизнь.
Знамя показалось высоко над штыками,
на фоне густо-синего октябрьского неба.
Золотой орел
на вершине древка точно плыл в воздухе, слегка подымаясь и опускаясь в такт шагам невидимого знаменщика.
И
на прекрасном
фоне золотого солнца, голубых небес, зеленых рощ и садов — всегда
на первом плане, всегда
на главном месте она; непостижимая, недосягаемая, несравненная, единственная, восхитительная, головокружительная — Юлия.
Фома молча поклонился ей, не слушая ни ее ответа Маякину, ни того, что говорил ему отец. Барыня пристально смотрела
на него, улыбаясь приветливо. Ее детская фигура, окутанная в какую-то темную ткань, почти сливалась с малиновой материей кресла, отчего волнистые
золотые волосы и бледное лицо точно светились
на темном
фоне. Сидя там, в углу, под зелеными листьями, она была похожа и
на цветок и
на икону.
Каникулы приходили к концу, скоро должны были начаться лекции. В воздухе чувствовались первые веяния осени. Вода в прудах потемнела, отяжелела.
На клумбах садовники заменяли ранние цветы более поздними. С деревьев кое-где срывались рано пожелтевшие листья и падали
на землю, мелькая, как червонное
золото,
на фоне темных аллей. Поля тоже пожелтели кругом, и поезда железной дороги, пролегающей в полутора верстах от академии, виднелись гораздо яснее и, казалось, проходили гораздо ближе, нежели летом.
Она села
на подоконник.
На фоне ослепительного, бело-голубого неба сверху и густой синевы моря снизу — ее высокая, немного полная фигура, в белом капоте, обрисовалась с тонкой, изящной и мягкой отчетливостью, а жесткие, рыжеватые против солнца завитки волос зажглись вокруг ее головы густым
золотым сиянием.
На узде, например, навязано по крайней мере с десяток бубенцов,
на шлее медный набор сплошь — весом в полпуда, а дуга, по
золотому фону расписана розанами.
А вверху небо расцвечалось
золотом, и ряды лиственниц
на гребне выступали
на светлом
фоне отчетливыми фиолетовыми силуэтами.
Был прекрасный августовский вечер. Солнце, окаймленное
золотым фоном, слегка подернутое пурпуром, стояло над западным горизонтом, готовое опуститься за далекие курганы. В садах уже исчезли тени и полутени, воздух стал сер, но
на верхушках деревьев играла еще позолота… Было тепло. Недавно шел дождь и еще более освежил и без того свежий, прозрачный, ароматный воздух.
Черные глаза, большие, маслянистые, совсем испанский овал лица, смуглого, но с нежным румянцем, яркие губы, белые атласные плечи,
золотые стрелы в густой косе; огненное платье с корсажем, обшитым черными кружевами, выступало перед ним
на фоне боковой двери в ту комнату, где приготовлен был рояль для тапера.
За лугами, к сосновому лесу прижалась белая ограда монастыря, и среди нее высится разноцветная купа церквей;
золотые звездочки крестов искрятся
на темном
фоне леса.
Быстро добежав до Невского проспекта, он вошел под первую вывеску,
на которой
золотыми буквами
на черном
фоне значилось: «Готовое платье».
Я помню дом наш деревянный,
Кусты сирени вкруг него,
Подъезд, три комнаты простые
С балконом
на широкий двор,
Портретов рамы
золотые,
Разнохарактерный узор
Причудливых изображений
На белом
фоне потолков —
Счастливый плод воображенья
Оригинальных маляров,
Лампадку перед образами,
Большой диван и круглый стол,
На нём часы, стакан с цветами.