Неточные совпадения
В чужих
краях на ком?
О! наших тьма без дальних справок
Там женятся и нас дарят родством
С искусницами модных
лавок.
Это было через
край. Я соскочил с саней и пошел в избу. Полупьяный исправник сидел
на лавке и диктовал полупьяному писарю.
На другой
лавке в углу сидел или, лучше, лежал человек с скованными ногами и руками. Несколько бутылок, стаканы, табачная зола и кипы бумаг были разбросаны.
В будни и небазарные дни село словно замирало; люди скрывались по домам, — только изредка проходил кто-нибудь мимо палисадника в контору по делу, да
на противоположном
крае площади, в какой-нибудь из редких открытых
лавок, можно было видеть сидельцев, играющих в шашки.
Среди селения большая площадь,
на ней деревянная церковь и кругом по
краю не
лавки, как у нас в деревнях, а тюремные постройки, присутственные места и квартиры чиновников.
Под влиянием этого же временного отсутствия мысли — рассеянности почти — крестьянский парень лет семнадцати, осматривая лезвие только что отточенного топора подле
лавки,
на которой лицом вниз спит его старик отец, вдруг размахивается топором и с тупым любопытством смотрит, как сочится под
лавку кровь из разрубленной шеи; под влиянием этого же отсутствия мысли и инстинктивного любопытства человек находит какое-то наслаждение остановиться
на самом
краю обрыва и думать: а что, если туда броситься? или приставить ко лбу заряженный пистолет и думать: а что, ежели пожать гашетку? или смотреть
на какое-нибудь очень важное лицо, к которому все общество чувствует подобострастное уважение, и думать: а что, ежели подойти к нему, взять его за нос и сказать: «А ну-ка, любезный, пойдем»?
Для отвращения такого неудобства употреблялись следующие меры: двое из студентов, а иногда и трое, покрупнее и посильнее часов в пять и ранее отправлялись в театр, занимали по
краям порожнюю
лавку и не пускали
на нее никого.
— Он по двери лазил; одну ногу поставит
на лавку, другую
на скобу двери, потом
на верх её, оттуда схватится руками за
край и подтянется
на руках-то. А ручонки — без силы, вот и сорвался да, видать, об угол двери сердцем и угодил.
С
лавки навстречу поднялась закутанная женщина. Знакомые глаза заплаканно глянули
на меня из-под
края бурого платка. Я узнал Марью Власьевну, акушерку из Горелова, верную мою помощницу во время родов в Гореловской больнице.
— Слава-богу лег
на пол спать с своей принцессой, да во сне под
лавку и закатись, а тут проснулся, испить захотел, кругом темень, он рукой пошевелил — с одной стороны стена, повел кверху — опять стена,
на другую сторону раскинул рукой — опять стена (в крестьянах к
лавкам этакие доски набивают с
краю, для красы), вот ему и покажись, что он в гробу и что его похоронили. Вот он и давай кричать… Ну, разутешили они нас тогда!
По стенам были
лавки и перед ними стол длинный, покрытый ковром и сверх скатертью длинною, вышитою по
краям в длину и
на углах красною бумагою разными произвольными отличными узорами.
Кругом стало однообразно, бело, спокойно, и только миллионы снежинок, больших, плоских, пушистых, порхая и кружась, сыпались
на воду,
на весла,
на лодку,
на лица гребцов. Скоро
края лодки,
лавки, одежда побелели под толстым слоем снега.
— Для удовлетворения местных потребностей достаточно нескольких
лавок и двух базарных дней в неделю; назначение ярмарок должно быть более важно: они должны оживлять
край, потому что дают сподручную возможность местным обывателям сбывать свои произведения и пускать в движение свои капиталы, наконец обмен торговых проектов, соглашение
на новые предприятия… но ничего подобного здесь нет.
— Садитесь, гости дорогие, — сказала Манефа, обращаясь к Таисее и к приезжим гостям, а сама села с
краю стола
на лавке.
Когда старуха вышла, ворча и охая, из горницы, Максим Яковлев некоторое время просидел
на лавке в глубокой задумчивости. Он не был суеверен. Как это ни странно, но
на конце России, где жили Строгановы, скорее в то время усваивались более трезвые, просвещенные взгляды
на вещи, нежели в ее центре. Носителями этих взглядов, этой своего рода цивилизации были вольные люди, стекавшиеся из жажды труда и добычи
на новые земли, которые представляли из себя сопермский
край.
Кутузов
на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел
на лавку на краю дороги.
На стене висело большое, оборванное по
краям и никогда не читаемое расписание каких-то поездов с мудреными линиями и черными ободами, а в углу стояла единственная
лавка,
на которую я плотно уселся.