Неточные совпадения
Когда Анна вышла в шляпе и накидке и, быстрым движением красивой руки играя зонтиком, остановилась подле него, Вронский с чувством облегчения оторвался от пристально устремленных
на него жалующихся
глаз Голенищева и с новою любовию взглянул
на свою прелестную, полную жизни и радости
подругу.
— Вчера там, — заговорила она, показав
глазами на окно, — хоронили мужика. Брат его, знахарь, коновал, сказал… моей
подруге: «Вот, гляди, человек сеет, и каждое зерно, прободая землю, дает хлеб и еще солому оставит по себе, а самого человека зароют в землю, сгниет, и — никакого толку».
Заботы Марины, заставляя Нехаеву смущенно улыбаться, трогали ее, это Клим видел по благодарному блеску
глаз худенькой и жалкой девицы. Прозрачной рукой Нехаева гладила румяную щеку
подруги, и
на бледной коже тыла ее ладони жилки, налитые кровью, исчезали.
В ее возбуждении, в жестах, словах Самгин видел то наигранное и фальшивое, от чего он почти уже отучил ее своими насмешками. Было ясно, что Лидия рада встрече с
подругой, тронута ее радостью; они, обнявшись, сели
на диван, Варвара плакала, сжимая ладонями щеки Лидии, глядя в
глаза ее.
А
на другой день вечером они устроили пышный праздник примирения — чай с пирожными, с конфектами, музыкой и танцами. Перед началом торжества они заставили Клима и Бориса поцеловаться, но Борис, целуя, крепко сжал зубы и закрыл
глаза, а Клим почувствовал желание укусить его. Потом Климу предложили прочитать стихи Некрасова «Рубка леса», а хорошенькая
подруга Лидии Алина Телепнева сама вызвалась читать, отошла к роялю и, восторженно закатив
глаза, стала рассказывать вполголоса...
Минуты две четверо в комнате молчали, прислушиваясь к спору
на террасе, пятый, Макаров, бесстыдно спал в углу,
на низенькой тахте. Лидия и Алина сидели рядом, плечо к плечу, Лидия наклонила голову, лица ее не было видно,
подруга что-то шептала ей в ухо. Варавка, прикрыв
глаза, курил сигару.
А подле гордо-стыдливой, покойной
подруги спит беззаботно человек. Он засыпает с уверенностью, проснувшись, встретить тот же кроткий, симпатичный взгляд. И чрез двадцать, тридцать лет
на свой теплый взгляд он встретил бы в
глазах ее тот же кроткий, тихо мерцающий луч симпатии. И так до гробовой доски!
— Чем это — позвольте спросить? Варить суп, ходить друг за другом, сидеть с
глазу на глаз, притворяться, вянуть
на «правилах», да
на «долге» около какой-нибудь тщедушной слабонервной
подруги или разбитого параличом старика, когда силы у одного еще крепки, жизнь зовет, тянет дальше!.. Так, что ли?
Поэтому понятно, что
на сына своей
подруги Марья Степановна смотрела
глазами родной матери.
Подруга ее, небольшого роста, смуглая брюнетка, крепкая здоровьем, с большими черными
глазами и с самобытным видом, была коренастая, народная красота; в ее движениях и словах видна была большая энергия, и когда, бывало, аптекарь, существо скучное и скупое, делал не очень вежливые замечания своей жене и та их слушала с улыбкой
на губах и слезой
на реснице, Паулина краснела в лице и так взглядывала
на расходившегося фармацевта, что тот мгновенно усмирялся, делал вид, что очень занят, и уходил в лабораторию мешать и толочь всякую дрянь для восстановления здоровья вятских чиновников.
Порою завязывались драки между пьяной скандальной компанией и швейцарами изо всех заведений, сбегавшимися
на выручку товарищу швейцару, — драка, во время которой разбивались стекла в окнах и фортепианные деки, когда выламывались, как оружие, ножки у плюшевых стульев, кровь заливала паркет в зале и ступеньки лестницы, и люди с проткнутыми боками и проломленными головами валились в грязь у подъезда, к звериному, жадному восторгу Женьки, которая с горящими
глазами, со счастливым смехом лезла в самую гущу свалки, хлопала себя по бедрам, бранилась и науськивала, в то время как ее
подруги визжали от страха и прятались под кровати.
— Иди, что ли, ты, Манька, — приказала Тамара
подруге, которая, похолодев и побледнев от ужаса и отвращения, глядела
на покойников широко открытыми светлыми
глазами. — Не бойся, дура, — я с тобой пойду! Кому ж идти, как не тебе?!
— Ах, не то, не то совсем, Эммочка… милая!.. — вскрикнула Аннинька, начиная целовать
подругу самыми отчаянными поцелуями:
на глазах у ней были слезы. — Я так… мне хорошо.
— За тех, кого они любят, кто еще не утратил блеска юношеской красоты, в ком и в голове и в сердце — всюду заметно присутствие жизни, в
глазах не угас еще блеск,
на щеках не остыл румянец, не пропала свежесть — признаки здоровья; кто бы не истощенной рукой повел по пути жизни прекрасную
подругу, а принес бы ей в дар сердце, полное любви к ней, способное понять и разделить ее чувства, когда права природы…
Дом Синельниковых стал часто посещаться юнкерами. Один приводил и представлял своего приятеля, который в свою очередь тащил третьего. К барышням приходили гимназические
подруги и какие-то дальние московские кузины, все хорошенькие, страстные танцорки, шумные, задорные пересмешницы, бойкие
на язык, с блестящими
глазами, хохотушки. Эти субботние непринужденные вечера пользовались большим успехом.
Чтобы окончательно вылечить свою
подругу, Феня однажды рассказала ей целую историю о том, как Алешка таращил
глаза на дочь заводского бухгалтера, и ссылалась
на десятки свидетелей. Но Нюша только улыбалась печальной улыбкой и недоверчиво покачивала головой. Теперь Феня была желанной гостьей в брагинском доме, и Татьяна Власьевна сильно ухаживала за ней, тем более что Зотушка все лето прожил в господском доме под крылышком у Федосьи Ниловны.
Подруги Ирины находили ее гордою и скрытною, братья и сестры ее побаивались, мать ей не доверяла, а отцу становилось неловко, когда она устремляла
на него свои таинственные
глаза; но и отцу и матери она внушала чувство невольного уважения не в силу своих качеств, а в силу особенных, неясных ожиданий, которые она в них возбуждала, бог ведает почему.
Маша сидела неподвижно, только
глаза её, тяжело вращаясь в орбитах, передвигались с предмета
на предмет. Лунёв наливал ей чай, смотрел
на неё и не мог ни о чём спросить
подругу.
Илья, не отрывая
глаз, смотрел, как ловко она ходит по комнате, вздёрнув носик, ласково поглядывая
на Павла, весело разговаривая, и ему стало грустно при мысли, что у него нет такой
подруги.
Сначала он засмеялся, но, увидав, что лицо его
подруги исказилось от обиды, а
на глазах её блестят слёзы, он замолчал и побледнел.
Произнося этот монолог с
глазами, вперенными в небо, Рогожин был действительно счастлив, и всё крепче и крепче обнимал свою
подругу, и, наконец, переводя
на нее в конце свой взгляд, видел, что она сладко спит у него
на плече. Он сейчас же отворачивал тихо свою голову в сторону и, скрутив трубочкой губы, страстно шептал...
Савоська сидел в углу за столом со своей
подругой.
На грязной салфетке, стоявшей коробом, помещалась пара чаю. Соседние столики были заняты тоже пившими чай сплавщиками. Народ был все плотный, дюжий. Очевидно, они только что успели получить расчет с хозяев и теперь благодушествовали в свою вольную волюшку. Красные лица и покрытые масленистой влагой
глаза красноречиво свидетельствовали о том, что сплавщики, кроме чая, успели попробовать и чаихи.
Молодая женщина, скинув обувь, измокшую от росы, обтирала концом большого платка розовую, маленькую ножку, едва разрисованную лиловыми тонкими жилками, украшенную нежными прозрачными ноготками; она по временам поднимала голову, отряхнув волосы, ниспадающие
на лицо, и улыбалась своему спутнику, который, облокотясь
на руку, кидал рассеянные взгляды, то
на нее, то
на небо, то в чащу леса; по временам он наморщивал брови, когда мрачная мысль прокрадывалась в уме его, по временам неожиданная влажность покрывала его голубые
глаза, и если в это время они встречали радужную улыбку
подруги, то быстро опускались, как будто бы пораженные ярким лучом солнца.
Сегодня я опять встретил их обеих и опять в саду. Они шли обнявшись. Маленькая положила голову
на плечо
подруги и что-то напевала с полузакрытыми
глазами. При виде их у меня тотчас мелькнула мысль, что мои случайные прогулки могут быть истолкованы в дурную сторону. Я быстро свернул по первой боковой дорожке. Не знаю, заметили меня барышни или нет, но очевидно, что мне надо для прогулок выбрать другое время, иначе я рискую показаться назойливым армейским кавалером.
Мне хочется остаться в тёплой и чистой горнице
подруги, и она, я вижу, хочет этого, — усталые
глаза её смотрят
на меня так ласково с измученного лица. Но меня тянет за Досекиным — он тревожит мне сердце: лицо у него необычно благодушное, двигается он как-то особенно валко и лениво, как бы играючи своей силою, хвастаясь ею перед кем-то. И сухо посапывает — значит, сердце у него схвачено гневом. Встал я.
Новые места, новые лица, забавная поклонница в лице новой
подруги — рыженькой Перской, и эта бледная кудрявая девочка с зелено-серыми
глазами, похожими цветом
на морскую волну — странная, милая, дерзкая девочка…
Смутилась Дуня, трепет стал пробегать по ее телу, не в силах она была прямо смотреть
на многолюбимую прежде
подругу, слезы из
глаз выступали.
Ее
глаза восторженно блестят, глядя
на небо… Дуня держит ее за оба конца передника, замирая от ужаса при одной мысли, что голова может закружиться у Наташи и собственные слабые ручонки ее, Дуни, не смогут удержать
подругу.
Своим ровным, резким голосом она нанизывала фразу за фразой, строго покрикивая
на нерадивую, поминутно отстающую от
подруг Машу Рыжову или
на маленькую, болезненную Чуркову, украшавшую то и дело чернильными кляксами свою тетрадь, но при этом лицо ее все еще хранило то недавнее выражение радости, с которым она вошла объявить счастливую весть о выздоровлении Наташи, а
глаза смотрели мягче и добрее, каким-то совсем новым и непривычным им взглядом.
Кислая, противная, несъедобная оболочка плода сразу набила оскоминой небо и десны девушки. Но не желая показаться «невежей и мужичкой» перед
подругами, Феничка продолжала храбро жевать неочищенный плод, едва не давясь шелухою, тараща от кислоты его
глаза и делая при этом невозможные гримасы. Когда же последний кусочек был с невероятным усилием проглочен ею, Наташа, сдерживавшаяся с трудом до этой минуты, неожиданно расхохоталась
на всю спальню.
— A я замечталась опять, Нюша, прости, милая! — Сине-бархатные
глаза Милицы теплятся лаской в надвигающихся сумерках июльского вечера; такая же ласковая улыбка, обнажающая крупные, белые, как мыльная пена, зубы девушки, играет сейчас
на смуглом, красивом лице, озаренном ею, словно лучом солнца. Так мила и привлекательна сейчас эта серьезная, всегда немного грустная Милица, что Нюша, надувшаяся было
на подругу, отнюдь не может больше сердиться
на нее и с легким криком бросается
на грудь Милицы.
Через минут десять мы уже уписывали принесенные снизу сторожем мои лакомства, распаковывали вещи, заботливо уложенные няней. Я показала княжне мою куклу Лушу. Но она даже едва удостоила взглянуть, говоря, что терпеть не может кукол. Я рассказывала ей о Гнедке, Милке, о Гапке и махровых розах, которые вырастил Ивась. О маме, няне и Васе я боялась говорить, они слишком живо рисовались моему воображению: при воспоминании о них слезы набегали мне
на глаза, а моя новая
подруга не любила слез.
— Ты больна, Тася? — спрашивала Стогунцеву её новая
подруга Дуся, испытующе взглядывая
на девочку своими ласковыми и проницательными
глазами.
Графиня слушала с непрерывным вниманием, и эта искренняя исповедь
подруги произвела
на нее тяжелое впечатление. В ее чудных
глазах, с любовным состраданием глядевших
на Екатерину Петровну, то и дело блестели крупные слезы. К концу рассказа они смочили все ее еще красивое лицо.
Спустя с плеча левый рукав овчинного полушубка, обшитого у иных котиком, молодые бабы, большей частью, опирались
на плечо своих
подруг и лукаво пускали
на проезжих стрелы своих карих или серых
глаз.
Ксения Яковлевна открыла
глаза, приподнялась
на постели при появлении своей
подруги и союзницы и встретила ее радостной улыбкой.
Она несколько раз принималась плакать, так что
глаза ее были красны от слез, несколько раз хотела бежать к Хомутовым, чтобы остановить Талечку от объяснения с Зарудиным, начинала два раза писать ей письмо, но ни одно не окончив рвала
на мелкие кусочки. Наконец, решила, что будь, что будет и с сердечным трепетом стала ожидать обещанного прихода
подруги.
Обе замолчали. Наконец Анастасия осмелилась взглянуть
на подругу, чтобы выведать в
глазах ее, не заметила ли она ее смущения. Взоры Селиновой опущены
на рукоделье;
на лице не видно и тени подозрения. Лукавица хотела мало-помалу, незаметно выиграть доверенность неопытной девушки.
— Несколько минут беседы…
На вас вся надежда несчастной девушки, когда-то бывшей вашей
подругой… — прерывистым шепотом начала Бахметьева, и слезы градом потекли из ее
глаз.
Окруженная
подругами, которые смотрели
на нее, как бы желали себе: одна — ее мягких волос, свивавшихся черными лентами около шеи и до пояса, другая — ее румянца, третия — ее стана, плеч и бог знает чего еще; замечая в их
глазах невольную дань ее превосходству и видя это превосходство в зеркале, осыпанная нежными заботами служанки, стоявшей
на коленах у ног ее, Мариорица казалась какою-то восточною царицей, окруженною своими подданными.
— Э, ге! видно, с этою шуткою шутить не надо, — сказал значительно цыган, посмотрев
на свою
подругу, у которой в это время сердце стучало, как молот, а
глаза умоляли Василия дополнить начатое. — Однако, — продолжал он, — мы не так глупы, как эта бабенка… побережемся…
19 сентября, графиня Наталья Федоровна проснулась довольно рано, но медлила с туалетом и выходом и даже приказала подать себе отдельно утренний чай, а затем и завтрак. Ей хотелось побыть одной в это утро, а главное, с каким-то странным чувством брезгливости она отдаляла встречу с
глазу на глаз с мужем и
подругой.
Несмотря
на усвоенный молодым Гариным от своего друга и руководителя взгляд
на женщин, образ соблазненной им девушки,
подруги детских игр, из-за слабости характера оставленной им
на произвол судьбы, окутанной даже для него полнейшей неизвестностью, словом — образ Александры Яковлевны нередко мелькал в его воображении и часто заставлял его среди разгара холостой пирушки, при звуках опереточных мотивов, под веселый говор продажных парижанок, поникать красивой головой, чтобы скрыть позорные, с точки зрения окружающих, светлые и чистые, невольно набегавшие
на глаза слезы, — слезы угрызения совести.
Встреча вскоре после отъезда последней из Петербурга с княжной Людмилой Васильевной Полторацкой,
подругой его детских игр, пробудила в нем страстное, неудержимое желание обладать этой обворожительной девушкой. Он пошел быстро и твердо к намеченной цели и, как мы видели, был накануне ее достижения. Княжна увлеклась красавцем со жгучими
глазами и грациозными манерами тигра. Она уже со дня
на день ждала предложения. Граф тоже был готов со дня
на день сделать его.
К явным изменам графа своей жене, почти
на ее
глазах, даже с
подругою ее девичества — с чем графиня почти примирилась, присоединились с некоторого времени со стороны Алексея Андреевича сцены ревности и оскорбления ее неосновательными подозрениями.
И она боком
глаза смотрела
на подругу Исанки, Таню Комкову:
на лице у нее были некрасивые коричневые пятна, грудь разжидилась, живот выпячивался вперед… Как она теперь будет учиться?
— Андрей лежит? Он болен? — испуганно остановившимися
глазами глядя
на подругу, спрашивала Наташа.