Неточные совпадения
Прыщ смотрел
на это благополучие и радовался. Да и нельзя было не радоваться ему, потому что всеобщее изобилие отразилось и
на нем.
Амбары его ломились от приношений, делаемых в натуре; сундуки не вмещали серебра и золота, а ассигнации просто валялись по
полу.
Хозяин любил похвастаться внутренним устройством своей мельницы и принялся подробно показывать всё невестке; он любовался ее совершенным неведением, ее любопытством, а иногда и страхом, когда он вдруг пускал сильную воду
на все четыре постава, когда снасти начинали пошевеливаться, покачиваться и постукивать, а жернова быстро вертеться, петь и гудеть, когда в хлебной пыли начинал трястись и вздрагивать
пол под ногами и весь мельничный
амбар.
Весь великий пост заготовляли наши крестьяне лесной материал: крупные и мелкие бревна, слеги, переводины, лежни и сваи, которых почему-то понадобилось великое множество, и сейчас, по слитии
полой воды, принялись разрывать плотину и рубить новый вешняк
на другом месте; в то же время наемные плотники начали бить сваи и потом рубить огромный мельничный
амбар, также
на другом месте, в котором должны были помещаться шесть мукомольных поставов; толчея находилась в особом пристрое.
Они свернули в сторону и шли всё по скошенному
полю, то прямо, то забирая направо, пока не вышли
на дорогу. Скоро показались тополи, сад, потом красные крыши
амбаров; заблестела река, и открылся вид
на широкий плес с мельницей и белою купальней. Это было Софьино, где жил Алехин.
Слава и хвала!
Подумаешь: как царь Иван Васильич
Оставил Русь Феодору-царю!
Война и мор — в пределах русских ляхи —
Хан под Москвой —
на брошенных
поляхНи колоса! А ныне, посмотри-ка!
Все благодать:
амбары полны хлеба —
Исправлены пути — в приказах правда —
А к рубежу попробуй подойти
Лях или немец!
О домашних животных нечего и говорить: скот крупный и мелкий прятался под навес; собака, вырыв себе под
амбаром яму, улеглась туда и, полузакрыв глаза, прерывисто дышала, высунув розовый язык чуть не
на пол-аршина; иногда она, очевидно от тоски, происходящей от смертельной жары, так зевала, что при этом даже раздавался тоненький визг; свиньи, маменька с тринадцатью детками, отправились
на берег и улеглись в черную жирную грязь, причем из грязи видны были только сопевшие и храпевшие свиные пятачки с двумя дырочками, продолговатые, облитые грязью спины да огромные повислые уши.
И опять волшебный сноп света упал
на дорогу и стал нащупывать лежащую впереди и сбоку неё беспросветную мглу. Там, подальше, посреди
поля, лежал действительно высокий пригорок, обросший мелким, по земле стелющимся кустарником. Сбоку, поближе к лесу, темнело какое-то здание, не то сарай, не то пустой
амбар, одиноко стоявший в
поле. Между пригорком-холмом, тянувшимся
на протяжении доброй четверти версты и сараем, к которому прилегала небольшая рощица, было расстояние всего в сотни три шагов.
Епископ бросил ткачам и шерстобитам ключи от съестных
амбаров и показал потаенный ход
на соседний двор, а когда народ устремился туда, чтобы утолять свой голод, епископ швырнул и другие ключи от других скарбниц и житниц
на каменный
пол и оттолкнул их ногою.