Неточные совпадения
[«Хуторок» —
популярная в середине XIX в. песня Е. Климовского
на слова А. В. Кольцова (1809–1842).]
Толстоногий стол, заваленный почерневшими от старинной пыли, словно прокопченными бумагами, занимал весь промежуток между двумя окнами; по стенам висели турецкие ружья, нагайки, сабля, две ландкарты, какие-то анатомические рисунки, портрет Гуфеланда, [Гуфеланд Христофор (1762–1836) — немецкий врач, автор широко в свое время
популярной книги «Искусство продления человеческой жизни».] вензель из волос в черной рамке и диплом под стеклом; кожаный, кое-где продавленный и разорванный, диван помещался между двумя громадными шкафами из карельской березы;
на полках в беспорядке теснились книги, коробочки, птичьи чучелы, банки, пузырьки; в одном углу стояла сломанная электрическая машина.
Утром подул горячий ветер, встряхивая сосны, взрывая песок и серую воду реки. Когда Варавка, сняв шляпу, шел со станции, ветер забросил бороду
на плечо ему и трепал ее. Борода придала краснолицей, лохматой голове Варавки сходство с уродливым изображением кометы из
популярной книжки по астрономии.
Из представителей академической профессорской философии я еще
на первом курсе университета имел близкое общение с Г.И. Челпановым,
популярным профессором философии, который с большим успехом читал курс по критике материализма.
На Тверской, против Леонтьевского переулка, высится здание бывшего булочника Филиппова, который его перестроил в конце столетия из длинного двухэтажного дома, принадлежавшего его отцу,
популярному в Москве благодаря своим калачам и сайкам.
К подъезду Малого театра, утопая железными шинами в несгребенном снегу и ныряя по ухабам, подползла облезлая допотопная театральная карета.
На козлах качался кучер в линючем армяке и вихрастой, с вылезшей клочьями паклей шапке, с подвязанной щекой. Он чмокал, цыкал, дергал веревочными вожжами пару разномастных, никогда не чищенных «кабысдохов», из тех, о которых
популярный в то время певец Паша Богатырев пел в концертах слезный романс...
Человек оказался обреченным исключительно
на естественные науки, даже вместо романов предлагалось писать
популярные статьи по естествознанию.
Если мы не отыщем ничего, что удовлетворяло бы справедливому мнению Симановского о достоинстве независимого, ничем не поддержанного труда, тогда я все-таки остаюсь при моей системе: учить Любу чему можно, водить в театр,
на выставки,
на популярные лекции, в музеи, читать вслух, доставлять ей возможность слушать музыку, конечно, понятную.
Необходимо было следить за общественной жизнью, за литературой и наукой, и для этого Ромашов подписался
на газету и
на ежемесячный
популярный журнал.
Позднее я узнал, что это один из ростовщиков
популярного антрепренера М.В. Лентовского. Он держал для видимости довольно приличный винный погребок и гастрономический магазин, а
на самом деле был шулер и ростовщик. От одного из таких же типов, тоже шулера, я узнал, что брюнет до этого, имея кличку Пашки-Шалуна, был карманником у Рязанского вокзала, а позднее работал по этим же делам в поездах. Я об этом рассказал Н.И. Пастухову.
Особенно памятны мне стихи одного путешественника, графа Мантейфеля, который прислал их Софье Николавне при самом почтительном письме
на французском языке, с приложением экземпляра огромного сочинения в пяти томах in quarto [In quarto — латинское «in» значит «в», a «quarlus» «четвертый», инкварто — размер книги, ее формат в четвертую часть бумажного листа.] доктора Бухана, [Бухан Вильям (1721–1805) — английский врач, автор
популярной в то время книги «Полный и всеобщий домашний лечебник…»
На русский язык переведена в 1710–1712 гг.] только что переведенного с английского
на русский язык и бывшего тогда знаменитою новостью в медицине.
Там всегда стояло что-нибудь в таком роде: «La religion primitive des Indo-Europeens par m-r Flotard», или «Bible po-pulaire», [«Первобытная религия индоевропейцев г-на Флотара», или «
Популярная Библия» (франц.).] или что-нибудь такое же.
Юристы еще более подпали под влияние профессора Редкина, и имя Гегеля до того стало
популярным на нашем верху, что сопровождавший по временам нас в театр слуга Иван, выпивший в этот вечер не в меру, крикнул при разъезде вместо: «коляску Григорьева! — коляску Гегеля!».
Несмотря
на свою молодость, он успел объехать все большие города Европы и во всех труппах считался наиболее желательным и
популярным товарищем.
«А что, если бы жениться
на таком милом чудовище? Пожалуй, это была бы очень интересная жена… хотя бы уже по одному тому, что из её уст не услышишь копеечной мудрости
популярных книжек…»
В это время из двух соседних заезжих дворов ринулись стремглав два мишуреса, — род факторов, очень
популярный в местечках того края. Оба они одновременно схватили лошадей с двух сторон под уздцы и с опасностью опрокинуть коляску стали заворачивать их в другую сторону. Молодой еврей
на козлах выхватил у ямщика длинный кнут и стал неистово хлестать, задевая то одного, то другого мишуреса. Но
на них это не производило ни малейшего впечатления.
Эту, например, «Аскольдову могилу» [«Аскольдова могила» —
популярная в свое время опера А.Н.Верстовского (1799–1862)
на сюжет одноименной повести М.Н.Загоскина.
Вообще этому имени почему-то повезло в народной памяти, и среди загадочных личностей Сибири фамилия Чернышовых тоже мелькает довольно часто. Этим я и объяснял себе свою встречу
на Нюйском станке; очевидно, действительное происхождение рода, быть может, ссыльного, потерялось, и старик бессознательно взял
популярное имя… В его грустном тоне слышались правдивость и убеждение…
Во времена Пугачева удалой казак Чика принял
на себя имя Захара Григорьевича Чернышова и прибавил в народной памяти к
популярному имени опальную черту; другая песня говорит уже о темнице
на волжском берегу, в городе Лыскове.
В публике сильно распространены всевозможные «общедоступные лечебники» и
популярные брошюры о лечении; в мало-мальски интеллигентной семье всегда есть домашняя аптечка, и раньше чем позвать врача,
на больном испробуют и касторку, и хинин, и салициловый натр, и валерьянку; недавно в Петербурге даже основалось целое общество «самопомощи в болезнях».
По окончании классов
на палубу выносится громадный глобус,
на котором крупной чертой был проложен путь «Коршуна» от Кронштадта и
на котором ежедневно отмечалось пройденное расстояние. Кто-нибудь из гардемаринов прочитывал
популярную лекцию по географии, и вокруг толпилась масса внимательных слушателей.
Тогда империя казалась чем-то очень прочным и сам Наполеон III в массе столичного люда и во всей стране достаточно
популярным после торжества Франции
на выставке предыдущего года.
По этой части ученики Ecole des beaux-arts (по-нашему Академии художеств) были поставлены в гораздо более выгодные условия. Им читал лекции по истории искусства Ипполит Тэн.
На них я подробнее остановлюсь, когда дойду до зимы 1868–1869 года. Тогда я и лично познакомился с Тэном, отрекомендованный ему его товарищем — Франциском Сарсе. Тогда Сарсе считался и действительно был самым
популярным и авторитетным театральным критиком.
И мы с Наке, взявши себе в учителя испанского языка молодого студента, ходили с ним всюду, вплоть до самых простонародных кафе, куда ходят агвадоры, то есть носильщики воды — очень
популярный тогда класс рабочих, так как водоснабжение Мадрида было еще в первобытном виде и
на дом воду доставляли поденщики, носившие ее в небольших бочках, которые они носили
на одном плече.
На рождество я купил ей книжку
популярной химии — в память моего когда-то увлечения этой наукой, и попросил Н.А.Огареву, как это делали нам, детям, положить ей книжку под подушку. И это было всего за несколько дней до болезни А. И.
Учреждений, кроме Певческой капеллы, тоже не было. Процветала только виртуозность, и не было недостатка в хороших учителях. Из них Гензельт (фортепьяно), Шуберт (виолончель) и несколько других были самыми
популярными. Концертную симфоническую музыку давали
на университетских утрах под управлением Шуберта и
на вечерах Филармонического общества. И вся виртуозная часть держалась почти исключительно немцами. Что-нибудь свое, русское, создавалось по частной инициативе, только что нарождавшейся.
Закрытие университета подняло сочувствие к нему всего города.
На Невском в залах Думы открылись целые курсы с самыми
популярными профессорами. Начались, тогда еще совсем внове, и литературные вечера в публичных залах. В зале Пассажа, где и раньше уже состоялся знаменитый диспут Погодина с Костомаровым, читались лекции; а потом пошло увлечение любительскими спектаклями, в которых и я принимал участие.
Для нас, более спокойных и объективных наблюдателей, Париж совсем не поднял своего мирового значения тем, что можно было видеть
на выставке. Но он сделался тогда еще
популярнее, еще большую массу иностранцев и провинциалов стал привлекать. И это шло все crescendo с каждой новой выставкой. И ничто — ни война, ни Коммуна, ни политическое обессиление Франции — не помешало этой «тяге» к Парижу и провинций, и остальной Европы с Америкой.
Зиночка писала стихи. Отец любовно издал сборничек ее стихов
на прекрасной бумаге, — в нескольких десятках экземпляров. К тысячелетию Кирилла и Мефодия Славянское благотворительное общество объявило конкурс
на популярную брошюру с описанием их деятельности. Зиночка получила вторую премию, и книжка ее была издана. Отец объяснял, что первая премия потому не досталась Зиночке, что ее заранее было решено присудить одному лицу, имеющему большие связи среди членов жюри.
Стр. 340. «Прага» — с 1870-х годов трактир, а с 1890-х — ресторан
на Арбате, очень
популярный среди старомосковской интеллигенции.
Когда погребальная процессия двинулась от церкви к кладбищу, один из сослуживцев покойного, некто Поплавский, сел
на извозчика и поскакал к своему приятелю Григорию Петровичу Запойкину, человеку молодому, но уже достаточно
популярному.
Стр. 241. К Тестову — в
популярный в старой Москве ресторан Тестова
на Воскресенской площади.
Джордж Эллиот — псевдоним английской писательницы Мэри Анн Эванс (1819–1880), автора
популярных в России романов «Адам Бид», «Мельница
на Флоссе», «Мидлмарч», «Даниель Деронда» и др.