Неточные совпадения
И в одиночестве жестоком
Сильнее страсть ее горит,
И об Онегине далеком
Ей сердце громче говорит.
Она его не будет видеть;
Она должна в нем
ненавидетьУбийцу
брата своего;
Поэт погиб… но уж его
Никто не помнит, уж другому
Его невеста отдалась.
Поэта память пронеслась,
Как дым по небу голубому,
О нем два сердца, может быть,
Еще грустят… На что грустить?..
— Мой
брат недавно прислал мне письмо с одним товарищем, — рассказывал Самгин. —
Брат — недалекий парень, очень мягкий. Его испугало крестьянское движение на юге и потрясла дикая расправа с крестьянами. Но он пишет, что не в силах
ненавидеть тех, которые били, потому что те, которых били, тоже безумны до ужаса.
— Одной из таких истин служит Дарвинова теория борьбы за жизнь, — помнишь, я тебе и Дронову рассказывал о Дарвине? Теория эта устанавливает неизбежность зла и вражды на земле. Это,
брат, самая удачная попытка человека совершенно оправдать себя. Да… Помнишь жену доктора Сомова? Она
ненавидела Дарвина до безумия. Допустимо, что именно ненависть, возвышенная до безумия, и создает всеобъемлющую истину…
Брата Ивана не любит,
ненавидит, тебя тоже не жалует.
— Спасибо! Мне только ваших слез надо. А все остальные пусть казнят меня и раздавят ногой, все, все, не исключая никого! Потому что я не люблю никого. Слышите, ни-ко-го! Напротив,
ненавижу! Ступайте, Алеша, вам пора к
брату! — оторвалась она от него вдруг.
«Ты жалеешь меня! — вскричал он, — ты, дитя, да еще, может быть, пожалеет меня и другой ребенок, мой сын, le roi de Rome; [римский король (фр.).] остальные все, все меня
ненавидят, а
братья первые продадут меня в несчастии!» Я зарыдал и бросился к нему; тут и он не выдержал; мы обнялись, и слезы наши смешались.
Умирая (потому что я все-таки умру, хоть и потолстел, как вы уверяете), умирая, я почувствовал, что уйду в рай несравненно спокойнее, если успею одурачить хоть одного представителя того бесчисленного сорта людей, который преследовал меня всю мою жизнь, который я
ненавидел всю мою жизнь и которого таким выпуклым изображением служит многоуважаемый
брат ваш.
Голова Матюшки сделала отрицательное движение, а его могучее громадное тело отодвинулось от змея-искусителя. Землянка почти зашевелилась. «Ну нет,
брат, я на это не согласен», — без слов ответила голова Матюшки новым, еще более энергичным движением. Петр Васильич тяжело дышал. Он сейчас
ненавидел этого дурака Матюшку всей душой. Так бы и ударил его по пустой башке чем попадя…
— Только не про меня — так, что ли, хочешь сказать? Да, дружище, деньжищ у нее — целая прорва, а для меня пятака медного жаль! И ведь всегда-то она меня, ведьма,
ненавидела! За что? Ну, да теперь,
брат, шалишь! с меня взятки-то гладки, я и за горло возьму! Выгнать меня вздумает — не пойду! Есть не даст — сам возьму! Я,
брат, отечеству послужил — теперь мне всякий помочь обязан! Одного боюсь: табаку не будет давать — скверность!
Казак, по влечению, менее
ненавидит джигита — горца, который убил его
брата, чем солдата, который стоит у него, чтобы защищать его станицу, но который закурил табаком его хату.
Главной причиной этому было то, что, уезжая в Сербию, я
ненавидел тебя самым благородным манером, как сорок тысяч благородных
братьев, возведенные в квадрат.
Он сам не мог бы растолковать, за что так сильно
ненавидел того, который, пользуясь всеми преимуществами любимого сына в семействе, был тем не менее всегда родным
братом для приемыша и ни словом, ни делом, ни даже помыслом не дал повода к злобному чувству.
— Все это, наконец, мне надоело! — рассердился Лаптев. — Пожалуйста, теперь будьте вы моим благодетелем, объясните, в каком положении наши дела. Не извольте считать меня мальчишкой, иначе я завтра же закрою амбар. Отец ослеп,
брат в сумасшедшем доме, племянницы мои еще молоды; это дело я
ненавижу, я охотно бы ушел, но заменить меня некому, вы сами знаете. Бросьте же политику, ради бога!
—
Ненавижу я нищих!.. Дармоеды! Ходят, просят и — сыты! И хорошо живут…
Братия Христова, говорят про них. А я кто Христу? Чужой? Я всю жизнь верчусь, как червь на солнце, а нет мне ни покоя, ни уважения…
— Да, я люблю его как мужа сестры моей, как надежду, подпору всего нашего семейства, как родного моего
брата! А тебя почти
ненавижу за то, что ты забавляешься его отчаянием. Послушай, Полина! Если ты меня любишь, не откладывай свадьбы, прошу тебя, мой друг! Назначь ее на будущей неделе.
— Не верю, не могу верить… чтобы он, в жилище святых, желал погибели этого семейства, желал сделать нас преступными… нет! ты не
брат мой!.. прочь — я
ненавижу… презираю тебя…
Брат Верность. Но не одну религию оскорбил Мольер.
Ненавидя высшее общество, он и над ним надругался. Пьесу «Дон Жуан», может быть, изволите знать?
Я уехал тогда от
брата рано утром, и с тех пор для меня стало невыносимо бывать в городе. Меня угнетают тишина и спокойствие, я боюсь смотреть на окна, так как для меня теперь нет более тяжелого зрелища, как счастливое семейство, сидящее вокруг стола и пьющее чай. Я уже стар и не гожусь для борьбы, я не способен даже
ненавидеть. Я только скорблю душевно, раздражаюсь, досадую, по ночам у меня горит голова от наплыва мыслей, и я не могу спать… Ах, если б я был молод!
Я
брат твой! ныне
братьев ненавидят!..
— Я здоров. Хорошо, пусть я с ума сошел, но чем вы объясните ее смущение при нашем появлении? Как вы объясните ее нежелание давать показания? Допустим, что это пустяки — хорошо! ладно! — так вспомните про их отношения! Она
ненавидела своего
брата! Она староверка, он развратник, безбожник… Вот где гнездится ненависть! Говорят, что он успел убедить ее в том, что он аггел сатаны. При ней он занимался спиритизмом!
Раза три либо четыре Патап Максимыч на свои руки Микешку брал. Чего он ни делал, чтоб направить шурина на добрый путь, как его ни усовещивал, как ни бранил, ничем не мог пронять. Аксинья Захаровна даже
ненавидеть стала
брата, несмотря на сердечную доброту свою. Совестно было ей за него, и часто грешила она: просила на молитве Бога, чтоб послал он поскорей по душу непутного
брата.
— Сейчас я,
брат, встретился с Олей… Чудо женщина! Надо тебе сказать, что я начинаю
ненавидеть Урбенина… Это значит, что Оленька начинает мне нравиться… Чертовски хорошенькая! Я думаю приволокнуться за ней.
Бог есть любовь; пребывающий в любви пребывает в боге, и бог в нем. Бога никто не видит нигде; но если мы любим друг друга, то он пребывает в нас, и любовь его в нас совершилась. Если кто говорит: люблю бога, но
брата своего
ненавидит, тот лжец, ибо нелюбящий
брата своего, которого видит, как может он любить бога, которого не видит?
Братья, будем любить друг друга, любовь от бога, и любящий каждый от бога и знает бога, потому что бог есть любовь.
— Не велика штука быть любимым: барыни на то и созданы, чтоб любить нашего
брата. А вот, господа, был ли кто-нибудь из вас
ненавидим,
ненавидим страстно, бешено? Не наблюдал ли кто-нибудь из вас восторгов ненависти? А?
Он пишет Лескову: «Люди, которые живут всегда, не заботясь о народе, часто даже
ненавидя и презирая его, вдруг возгораются заботами о меньшом
брате!
Сами пьем, ругаемся, деремся, судимся, завиствуем,
ненавидим людей, закона божьего не принимаем, людей осуждаем: то толстопузые, то долгогривые, а помани нас денежками, мы готовы на всякую службу идти: и в сторожа, и в десятские, и в солдаты, и своего же
брата разорять, душить и убивать готовы.
Проезжий (читает). «Вы слышали, что сказано древним: не убивай; кто же убьет, подлежит суду. А я говорю вам, что всякий гневающийся на
брата подлежит суду». Еще сказано: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и
ненавидь врага твоего. А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. гл. V, ст. 43, 44).