Неточные совпадения
Но прочь романтизм, и лес тоже!
Замечу только на случай, если вы поедете по этой дороге, что лес этот находится между Крестовской и Поледуевской станциями. Но через лес
не настоящая дорога: по ней ездят, когда нет дороги по Лене, то есть когда выпадают глубокие снега, аршина на полтора, и когда проступает снизу, от
тяжести снега, вода из-под льда, которую здесь называют черной водой.
Было
не жарко. Солнце склонялось. Дорога, омоченная утренним дождем,
не пылила. Тележка ровно катилась по мелкому щебню, унося из города четырех седоков; сытая серая лошадка бежала, словно
не замечая их
тяжести, и ленивый, безмолвный работник Игнатий управлял ее бегом при помощи заметных лишь опытному взору движений вожжами.
— Рендич обещался через неделю все нам устроить, —
заметил он. — На него, кажется, положиться можно… Слышала ты, Елена, — прибавил он с внезапным одушевлением, — говорят, бедные далматские рыбаки пожертвовали своими свинчатками, — ты знаешь, этими
тяжестями, от которых невода на дно опускаются, — на пули! Денег у них
не было, они только и живут что рыбною ловлей; но они с радостию отдали свое последнее достояние и голодают теперь. Что за народ!
Я еще
не совсем выспался, когда, пробудясь на рассвете, понял, что «Бегущая по волнам» больше
не стоит у
мола. Каюта опускалась и поднималась в медленном темпе крутой волны. Начало звякать и скрипеть по углам; было то всегда невидимое соотношение вещей, которому обязаны мы бываем ощущением движения. Шарахающийся плеск вдоль борта, неровное сотрясение, неустойчивость
тяжести собственного тела, делающегося то грузнее, то легче, отмечали каждый размах судна.
Когда Кононов грузно сел на стул, точно
не выдержав
тяжести суровых слов Фомы, — Фома
заметил, что на лицах некоторых из купцов мелькнули едкие и злые улыбки. Он услышал чей-то одобрительный и удивленный шепот...
Вообще же он думал трудно, а задумываясь, двигался тяжело, как бы неся большую
тяжесть, и, склонив голову, смотрел под ноги. Так шёл он и в ту ночь от Полины; поэтому и
не заметил, откуда явилась пред ним приземистая, серая фигура, высоко взмахнула рукою. Яков быстро опустился на колено, тотчас выхватил револьвер из кармана пальто, ткнул в ногу нападавшего человека, выстрелил; выстрел был глух и слаб, но человек отскочил, ударился плечом о забор, замычал и съехал по забору на землю.
Я с беспокойством
замечал, что больной чувствовал усталость, несвободно дышал, несвободно откашливался, слышал боль и
тяжесть в печени и
не имел аппетита; пил же много, особенно ночью.
— Как и мне тоже, — с горечью
заметила Марья Петровна, — я изнемогаю под
тяжестью отцовского проклятия. Но я
не жалуюсь, я
не хочу жаловаться. Как бы печально все это ни кончилось для меня, я передала свою судьбу всецело в руки Божьи… Смерть, которая была бы моим избавлением от всех страданий, меня страшит и пугает
не потому, что мне плохо жить, а потому, что я
не одна, потому что я должна жить… для него!
Туча сдвинулась с полнеба, звезды заискрились, предметы несколько выступили из земли, и вход в лес означился. Вольдемар с трудом поворотил шею, сжатую страхом: нигде уж
не видать было огонька. Члены его развязались, грудь освободилась от
тяжести, на ней лежавшей; ветерок повеял ему в лицо прямо с востока, и сердце его освежилось.
Смело вошел он в лес и через несколько минут очутился в хижине лесничего.
Другой, сам Ермак, пробужденный звуками
мечей и стоном умирающих, воспрянул, взмахом сабли отразил нападавших на него убийц и кинулся в бурные волны Иртыша, но,
не доплыв до своей ладьи, пошел ко дну под
тяжестью надетой на нем железной брони — подарка царя Иоанна Васильевича.