Неточные совпадения
— Безостановочно продолжает муж после вопроса «слушаешь ли», — да, очень приятные для меня перемены, — и он довольно подробно рассказывает; да ведь она три четверти этого знает, нет, и все знает, но все равно: пусть он рассказывает, какой он добрый! и он все рассказывает: что уроки ему давно надоели, и почему в каком семействе или с какими учениками надоели, и как занятие в заводской конторе ему
не надоело, потому что оно важно, дает влияние на народ целого завода, и как он кое-что успевает там делать: развел охотников учить грамоте, выучил их, как учить грамоте, вытянул из фирмы плату этим учителям, доказавши, что работники от этого будут меньше
портить машины и
работу, потому что от этого пойдет уменьшение прогулов и пьяных глаз, плату самую пустую, конечно, и как он оттягивает рабочих от пьянства, и для этого часто бывает в их харчевнях, — и мало ли что такое.
Девичий гомон мгновенно стихает; головы наклоняются к
работе; иглы проворно мелькают, коклюшки стучат. В дверях показывается заспанная фигура барыни, нечесаной, немытой, в засаленной блузе. Она зевает и крестит рот; иногда так постоит и уйдет, но в иной день заглянет и в
работы. В последнем случае редко проходит, чтобы
не раздалось, для начала дня, двух-трех пощечин. В особенности достается подросткам, которые еще учатся и очень часто
портят работу.
— Ну, нечего делать, пусть, — говорит, — будет по-вашему; я вас
не знаю, какие вы, ну, одначе, делать нечего, — я вам верю, но только смотрите, бриллиант чтобы
не подменить и аглицкой тонкой
работы не испортьте, да недолго возитесь, потому что я шибко езжу: двух недель
не пройдет, как я с тихого Дона опять в Петербург поворочу, — тогда мне чтоб непременно было что государю показать.
— Однажды я стоял на небольшом холме, у рощи олив, охраняя деревья, потому что крестьяне
портили их, а под холмом работали двое — старик и юноша, рыли какую-то канаву. Жарко, солнце печет, как огнем, хочется быть рыбой, скучно, и, помню, я смотрел на этих людей очень сердито. В полдень они, бросив
работу, достали хлеб, сыр, кувшин вина, — чёрт бы вас побрал, думаю я. Вдруг старик, ни разу
не взглянувший на меня до этой поры, что-то сказал юноше, тот отрицательно тряхнул головою, а старик крикнул...
Архимандрит вышел из терпения и опять
не за себя, а за нас, потому что Демидов с своим пустосвятством разрушал его
работу,
портив наше религиозное настроение и доводив нас до шалостей, в которых обнаруживалась обыкновенная противоположность ханжества, легкомысленное отношение к священным предметам.
—
Не знаете вы нашего мастерства, Патап Максимыч, оттого и говорите так, — отвечала Фленушка. — Никак нельзя из пялец вынуть шитья, всю
работу испортишь, опять-то вставить нельзя уж будет.
— Зина! Тебе ударная
работа не по силам. Совсем
испортишь здоровье. Нам поручили товарищи сказать: уходи из ударниц, мы тебя
не осудим.
И дальше шли параграфы устава бригады: каждый ударник должен следить за
работой своего соседа, и каждый отвечает за бригаду, также бригада за него… Ударник должен бережно относиться к заводскому имуществу,
не допуская
порчи такового хотя бы и другими рабочими. Должен быть примером на заводе по дисциплинированности и усердию
работы на производстве.
Однако он опомнился и отправился в лабораторию, но в этот день
работа у него
не клеилась и он во избежание
порчи работы ушел из лаборатории раньше назначенного им самим себе времени.
— Нельзя так, ребята! Ну что это! Все дело только
портите. Она сразу и поняла, что мы дурака валяем. Нужно было ничего
не показывать, — только растягивай каждый
работу, и больше ничего. Эх, подгадили все дело!