Неточные совпадения
Слезы текли скупо из его глаз, но все-таки он ослеп от них, снял очки и спрятал лицо в одеяло у
ног Варвары. Он впервые плакал после дней детства, и хотя это было постыдно, а — хорошо:
под слезами обнажался человек, каким Самгин
не знал
себя, и росло новое чувство близости к этой знакомой и незнакомой женщине. Ее горячая рука гладила затылок, шею ему, он
слышал прерывистый шепот...
Он весь день прожил
под впечатлением своего открытия, бродя по лесу,
не желая никого видеть, и все время видел
себя на коленях пред Лидией, обнимал ее горячие
ноги, чувствовал атлас их кожи на губах, на щеках своих и
слышал свой голос: «Я тебя люблю».
— Сегодня — пою! Ой, Клим, страшно! Ты придешь? Ты — речи народу говорил? Это тоже страшно? Это должно быть страшнее, чем петь! Я
ног под собою не слышу, выходя на публику, холод в спине,
под ложечкой — тоска! Глаза, глаза, глаза, — говорила она, тыкая пальцем в воздух. — Женщины — злые, кажется, что они проклинают меня, ждут, чтоб я сорвала голос, запела петухом, — это они потому, что каждый мужчина хочет изнасиловать меня, а им — завидно!
К
ногам злодея молча пасть,
Как бессловесное созданье,
Царем быть отдану во власть
Врагу царя на поруганье,
Утратить жизнь — и с нею честь,
Друзей с
собой на плаху весть,
Над гробом
слышать их проклятья,
Ложась безвинным
под топор,
Врага веселый встретить взор
И смерти кинуться в объятья,
Не завещая никому
Вражды к злодею своему!..
И мы идем возле, торопясь и
не видя этих страшных повестей, совершающихся
под нашими
ногами, отделываясь важным недосугом, несколькими рублями и ласковым словом. А тут вдруг, изумленные,
слышим страшный стон, которым дает о
себе весть на веки веков сломившаяся душа, и, как спросонья, спрашиваем, откуда взялась эта душа, эта сила?
Правду она говорит про
себя в начале второго акта: «Как тень какая хожу,
ног под собою не слышу… только чувствует мое сердце, что ничего из этого хорошего
не выйдет.
Петрунька чувствовал
себя очень скверно и целые дни прятался от сердитой баушки, как пойманный зверек. Он только и ждал того времени, когда Наташка укладывала его спать с
собой. Наташка целый день летала по всему дому стрелой, так что
ног под собой не слышала, а тут находила и ласковые слова, и сказку, и какие-то бабьи наговоры, только бы Петрунька
не скучал.
— Никак нельзя было урваться — лагери. Сама знаешь… По двадцать верст приходилось в день отжаривать. Целый день ученье и ученье: полевое, строевое, гарнизонное. С полной выкладкой. Бывало, так измучаешься с утра до ночи, что к вечеру
ног под собой не слышишь… На маневрах тоже были…
Не сахар…
Ушли они. Мать встала у окна, сложив руки на груди, и,
не мигая, ничего
не видя, долго смотрела перед
собой, высоко подняв брови, сжала губы и так стиснула челюсти, что скоро почувствовала боль в зубах. В лампе выгорел керосин, огонь, потрескивая, угасал. Она дунула на него и осталась во тьме. Темное облако тоскливого бездумья наполнило грудь ей, затрудняя биение сердца. Стояла она долго — устали
ноги и глаза.
Слышала, как
под окном остановилась Марья и пьяным голосом кричала...
Правда, что он ночей
не спал,
ног под собой не слышал, но зато у него скопился настолько значительный капитал, что он, уже при первом слухе о предстоящей эмансипации, начал тосковать о самостоятельности.
Не слыша под собою ног, добежал он к
себе в кабинет, как был, одетый, бросился ничком на постланную ему постель, судорожно закутался весь с головой в простыню и так пролежал часа два, — без сна, без размышлений, с камнем на сердце и с тупым, неподвижным отчаянием в душе.
— И то… Ух, батюшки!..
Ног под собой не слышу, — сказала жена Василия, следуя ее примеру.
Иной раз целый день хлопочет подле какого-нибудь дела, суетится до того, что пот валит с него градом, а как придет домой, так и скосится и грохнет на лавку,
ног под собой не слышит; но сколько Глеб или сын его Василий ни умудрялись, сколько ни старались высмотреть, над чем бы мог так упорно трудиться работник, дела все-таки никакого
не находили.
Он
не слышал, что ему сказали, попятился назад и
не заметил, как очутился на улице. Ненависть к фон Корену и беспокойство — все исчезло из души. Идя домой, он неловко размахивал правой рукой и внимательно смотрел
себе под ноги, стараясь идти по гладкому. Дома, в кабинете, он, потирая руки и угловато поводя плечами и шеей, как будто ему было тесно в пиджаке и сорочке, прошелся из угла в угол, потом зажег свечу и сел за стол…
Я выбежал за ним с обожанием, с восторгом зрителя, получившего высокое наслаждение. Много я
слышал о силачах, но первый раз видел сильного человека, казавшегося
не сильным, —
не таким сильным. Я весь горел, ликовал,
ног под собой не слышал от возбуждения. Если таково начало нашего похода, то что же предстоит впереди?
Побежал Арефа к
себе в Служнюю слободу, а сам
ног под собой не слышит.
Оглянулась назад, а он тут и был; пустилась я чуть
не бегом и
ног под собой не слышу.
Если вы идете по грязному переулку с своим приятелем,
не смотря
себе под ноги, и вдруг приятель предупреждает вас: «Берегитесь, здесь лужа»; если вы спасаетесь его предостережением от неприятного погружения в грязь и потом целую неделю — куда ни придете —
слышите восторженные рассказы вашего приятеля о том, как он спас вас от потопления, — то, конечно, вам забавен пафос приятеля и умиление его слушателей; но все же чувство благодарности удерживает вас от саркастических выходок против восторженного спасителя вашего, и вы ограничиваетесь легким смехом, которого
не можете удержать, а потом стараетесь (если есть возможность) серьезно уговорить приятеля —
не компрометировать
себя излишнею восторженностью…
Бальзаминов. Припоминайте, маменька, припоминайте! После мне скажете. Теперь сбегать в цирюльню завиться, да и бежать. Вот, маменька, полечу-то я, кажется, и ног-то
под собою не буду
слышать от радости. Ведь вы только представьте:
собой не дурна, дом каменный, лошади, деньги, одна, ни. родных, никого. Вот где счастье-то! Я с ума сойду. Кто я буду? Меня тогда и рукой
не достанешь. Мы
себя покажем.
— Просто страсть как! — живо ответила Матрёна. —
Ног под собой не слышу, головонька кружится, слов
не понимаю, того и гляди, пластом лягу.
Авдотья Максимовна. Вот нынче хотел Виктор Аркадьич приехать поговорить с тятенькой. Что-то будет!.. Хоть бы уж поскорее он приехал; по крайней мере, я бы уж знала, а то как тень какая хожу,
ног под собой не слышу. Только чувствует мое сердце, что ничего из этого хорошего
не выйдет. Уж я знаю, что много мне, бедной, тут слез пролить.
С другой же стороны, сердце у Постникова очень непокорное: так и ноет, так и стучит, так и замирает… Хоть вырви его да сам
себе под ноги брось, — так беспокойно с ним делается от этих стонов и воплей… Страшно ведь
слышать, как другой человек погибает, и
не подать этому погибающему помощи, когда, собственно говоря, к тому есть полная возможность, потому что будка с места
не убежит и ничто иное вредное
не случится. «Иль сбежать, а?..
Не увидят?.. Ах, господи, один бы конец! Опять стонет…»
А сам
ног под собой не слышит. Так бы вот и кинулся, так бы и расцеловал пурпуровые губки, нежные ланиты, сверкающие чудным блеском глаза.
И стал в подолы детских рубашонок класть пряники, орехи, подсолнухи. Дети
ног под собой не слышали.
Никита Федорыч
ног под собой не слышал от радости скорого свиданья
не только с невестой, но и с самым близким другом-приятелем…
Ушла Надежда Петровна —
ног под собой не слышит, бумажку в кармане то и дело ощупывает — цела-ли голубушка?
Прочитавши такой суд, судья спросил Прошку: «Доволен ли, говорит, решеньем?» А Прошка
ног под собой не слышит: рад-радешенек, что заместо дальней губернии спиной ответить может.
—
Ног под собою не слышат…
Ног не слышал под собой, когда в темную, дождливую осеннюю ночь крупно и спешно шагал он по липкой грязи, возвращаясь от его превосходительства в дальний конец города, где нанимал горенку у вдовой дьяконицы… «Какое счастье, какое вниманье начальства!» — думал он.
А Гриша
ног под собой не слышит.
Не понимает, что вкруг него делается. И беседа мудрая, и безобразие немалое. «Что ж это такое, — думает он: — прямым ли делом отец Варлаам юродствует, иль это враг лукавое мечтание очам моим представляет?»