Неточные совпадения
У ней похолодело сердце, когда она увидала Кити, сидевшую на
низеньком ближайшем от
двери стуле и устремившую неподвижные глаза на угол ковра.
Прогулку сделали они недалекую: именно, перешли только на другую сторону улицы, к дому, бывшему насупротив гостиницы, и вошли в
низенькую стеклянную закоптившуюся
дверь, приводившую почти в подвал, где уже сидело за деревянными столами много всяких: и бривших и не бривших бороды, и в нагольных тулупах и просто в рубахе, а кое-кто и во фризовой шинели.
— Да, надо почиститься, — отвечал Аркадий и направился было к
дверям, но в это мгновение вошел в гостиную человек среднего роста, одетый в темный английский сьют, [Костюм английского покроя (англ.).] модный
низенький галстух и лаковые полусапожки, Павел Петрович Кирсанов.
Арина Власьевна сидела на
низенькой скамеечке возле
двери и только по временам уходила молиться; несколько дней тому назад туалетное зеркальце выскользнуло у ней из рук и разбилось, а это она всегда считала худым предзнаменованием; сама Анфисушка ничего не умела сказать ей.
Он стал обнимать сына… «Енюша, Енюша», — раздался трепещущий женский голос.
Дверь распахнулась, и на пороге показалась кругленькая,
низенькая старушка в белом чепце и короткой пестрой кофточке. Она ахнула, пошатнулась и наверно бы упала, если бы Базаров не поддержал ее. Пухлые ее ручки мгновенно обвились вокруг его шеи, голова прижалась к его груди, и все замолкло. Только слышались ее прерывистые всхлипыванья.
Клим заглянул в
дверь: пред квадратной пастью печки, полной алых углей, в
низеньком, любимом кресле матери, развалился Варавка, обняв мать за талию, а она сидела на коленях у него, покачиваясь взад и вперед, точно маленькая. В бородатом лице Варавки, освещенном отблеском углей, было что-то страшное, маленькие глазки его тоже сверкали, точно угли, а с головы матери на спину ее красиво стекали золотыми ручьями лунные волосы.
Звонок повторился с новой силой, и когда Лука приотворил
дверь, чтобы посмотреть на своего неприятеля, он даже немного попятился назад: в
дверях стоял
низенький толстый седой старик с желтым калмыцким лицом, приплюснутым носом и узкими черными, как агат, глазами. Облепленный грязью татарский азям и смятая войлочная шляпа свидетельствовали о том, что гость заявился прямо с дороги.
Отец Ферапонт сидел в этот раз у
дверей келейки, на
низенькой скамеечке.
Дверь из передней отворилась. Вошел
низенький, седенький человек в бархатном сюртучке.
Внутри фанзы, по обе стороны
двери, находятся
низенькие печки, сложенные из камня с вмазанными в них железными котлами. Дымовые ходы от этих печей идут вдоль стен под канами и согревают их. Каны сложены из плитнякового камня и служат для спанья. Они шириной около 2 м и покрыты соломенными циновками. Ходы выведены наружу в длинную трубу, тоже сложенную из камня, которая стоит немного в стороне от фанзы и не превышает конька крыши. Спят китайцы всегда голыми, головой внутрь фанзы и ногами к стене.
Агаша продолжала сидеть на
низенькой скамеечке у
дверей матушкиной комнаты и тоже дремала.
Обитая ржавым железом, почерневшая дубовая
дверь, вся в плесени, с окошечком, а за ней
низенький каменный мешок, такой же, в каком стояла наливка у старика, только с каким-то углублением, вроде узкой ниши.
Рядом с воротами стояло
низенькое каменное здание без окон, с одной
дверью на двор. Это — морг. Его звали «часовня». Он редко пустовал. То и дело сюда привозили трупы, поднятые на улице, или жертвы преступлений. Их отправляли для судебно-медицинского вскрытия в анатомический театр или, по заключению судебных властей, отдавали родственникам для похорон. Бесприютных и беспаспортных отпевали тут же и везли на дрогах, в дощатых гробах на кладбище.
Мастер, стоя пред широкой
низенькой печью, со вмазанными в нее тремя котлами, помешивал в них длинной черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как стекают с конца цветные капли. Жарко горел огонь, отражаясь на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела в котлах окрашенная вода, едкий пар густым облаком тянулся к
двери, по двору носился сухой поземок.
Мне отворила наконец одна баба, которая в крошечной кухне вздувала самовар; она выслушала молча мои вопросы, ничего, конечно, не поняла и молча отворила мне
дверь в следующую комнату, тоже маленькую, ужасно
низенькую, с скверною необходимою мебелью и с широкою огромною постелью под занавесками, на которой лежал «Терентьич» (так кликнула баба), мне показалось, хмельной.
Над
дверью деревянного подъезда опять была дощечка с надписью: «Следственный пристав»; в нижний этаж вело особое крылечко, устроенное посредине задней части фасада. Налево был
низенький флигелек в три окна, но с двумя крыльцами. По ушатам, стоявшим на этих крыльцах, можно было догадаться, что это кухни. Далее шел длинный дровяной сарайчик, примкнутый к соседскому забору, и собачья конура с круглым лазом.
Как только мы вышли садиться, я пришел в ужас от
низенького кожаного возка с маленькою
дверью, в которую трудно было пролезть, — а в возке следовало поместиться мне с сестрицей, Параше и Аннушке.
Дверь в кают-компанию — та самая: через час она тяжко звякнет, замкнется… Возле
двери — какой-то незнакомый мне,
низенький, с сотым, тысячным, пропадающим в толпе лицом, и только руки необычайно длинные, до колен: будто по ошибке наспех взяты из другого человеческого набора.
Он толкнул ногой
низенькую косую
дверь; странно раздался в этом безлюдном месте ее продолжительный скрип, почти похожий на человеческий плач.
Дьякон торопливо взошел на крылечко этого домика, потом с крыльца вступил в сени и, треснувшись о перекладину лбом, отворил
дверь в
низенькую залу.
Получив взаимные благословения, супруги напутствовали друг друга и взаимным поцелуем, причем отец протопоп целовал свою
низенькую жену в лоб, а она его в сердце; затем они расставались: протопоп уходил в свою гостиную и вскоре ложился. Точно так же пришел он в свою комнату и сегодня, но не лег в постель, а долго ходил по комнате, наконец притворил и тихо запер на крючок
дверь в женину спальню.
В темных сенях попался Передонову еще один городовой,
низенький, тощий человек вида исполнительного, но все же унылого. Он стоял неподвижно и держал подмышкой книгу в кожаном черном переплете. Отрепанная босая девица выбежала из боковой
двери, стащила пальто с Передонова и провела его в гостиную, приговаривая...
Поняв, что произошло, я запретил докладывать о себе и, повернув обратно, увидел через раскрытую
дверь молодую женщину, сидевшую довольно далеко от меня на
низеньком кресле.
В
дверях показался лысый
низенький старичок, одетый в старое, потертое осеннее пальто; на ногах были резиновые калоши, одетые прямо на голую ногу.
Так наступила зима и прошли святки. В нашей жизни никаких особенных перемен не случилось, и мы так же скучали. Я опять писал повесть для толстого журнала и опять мучился. Раз вечером сижу, работаю, вдруг отворяется
дверь, и Пепко вводит какого-то
низенького старичка с окладистой седой бородой.
У городской стены прижался к ней, присел на землю
низенький белый кабачок и призывно смотрит на людей квадратным оком освещенной
двери. Около нее, за тремя столиками, шумят темные фигуры, стонут струны гитары, нервно дрожит металлический голос мандолины.
Арефе сделалось даже совестно, когда
низенькая деревянная
дверь, обитая толстыми железными полосами, точно проглотила его недавних товарищей по сидению в «узилище». Сам он через девку вышел на волю и читал немой укор своей мужской гордости на окружающих лицах.
Лавка Деренкова помещалась в
низенькой пристройке к дому скопца-менялы,
дверь из лавки вела в большую комнату, ее слабо освещало окно во двор, за этой комнатой, продолжая ее, помещалась тесная кухня, за кухней, в темных сенях между пристройкой и домом, в углу прятался чулан, и в нем скрывалась злокозненная библиотека.
Я не могу сказать, отчего они пели: перержавевшие ли петли были тому виною или сам механик, делавший их, скрыл в них какой-нибудь секрет, — но замечательно то, что каждая
дверь имела свой особенный голос:
дверь, ведущая в спальню, пела самым тоненьким дискантом;
дверь в столовую хрипела басом; но та, которая была в сенях, издавала какой-то странный дребезжащий и вместе стонущий звук, так что, вслушиваясь в него, очень ясно наконец слышалось: «батюшки, я зябну!» Я знаю, что многим очень не нравится этот звук; но я его очень люблю, и если мне случится иногда здесь услышать скрып
дверей, тогда мне вдруг так и запахнет деревнею,
низенькой комнаткой, озаренной свечкой в старинном подсвечнике, ужином, уже стоящим на столе, майскою темною ночью, глядящею из сада, сквозь растворенное окно, на стол, уставленный приборами, соловьем, обдающим сад, дом и дальнюю реку своими раскатами, страхом и шорохом ветвей… и Боже, какая длинная навевается мне тогда вереница воспоминаний!
По приходе в семинарию вся толпа размещалась по классам, находившимся в
низеньких, довольно, однако же, просторных комнатах с небольшими окнами, с широкими
дверьми и запачканными скамьями.
Если вам когда-нибудь случалось взбираться по крутой и постоянно чем-то воняющей лестнице здания присутственных мест в городе П-е и там, на самом верху, повернув направо, проникать сквозь неуклюжую и с вечно надломленным замком
дверь в целое отделение
низеньких и сильно грязноватых комнат, помещавших в себе местный Приказ общественного призрения, то вам, конечно, бросался в глаза сидевший у окна, перед дубовой конторкой, чиновник, лет уже далеко за сорок, с крупными чертами лица, с всклокоченными волосами и бакенбардами, широкоплечий, с жилистыми руками и с более еще неуклюжими ногами.
Театр представляет гостиную в доме небогатого чиновника. Прямо
дверь в переднюю, направо — в кабинет; налево два окна и
дверь в садик. Налево в углу
низенькие ширмы; спереди диван, два стула, столик и пяльцы; направо, на втором плане, небольшое фортепиано; спереди стол и стул.
Низенькая кривая
дверь вела внутрь, и весь дом казался старым, покосившимся и покрытым заплатами, как нищий, и было удивительно, как совсем не повалила его сильная и буйная вода.
Я взвизгнул, затрясся и, свалившись с телеги, бросился к
низеньким желтым
дверям, но они были заперты. Еле держась на дрожавших ногах, я стал отчаянно стучать в них, и… мне сначала показалось в ближайшем окне бледное, как бы испуганное лицо: затем послышался шум, за
дверью пронеслись быстрые легкие шаги, задвижка щелкнула — и я упал на грудь высокой доброй старушки, черты которой только могли напомнить мою мать.
Они стали около
дверей. Визави Палтусова был распорядитель танцев,
низенький офицер с пухлым лицом.
Ермий пошел на свет и видит: действительно стоит очень маленький,
низенький домик, а в нем растворенная
дверь, и над нею поднята тростниковая циновка, так что все внутрь этого жилья видно.
Это была прелестная комнатка, вся светло-голубая. Стены были обиты голубым атласом,
низенькая мебель, кушетка, диванчики, креслица, пуфы такого же цвета составляли меблировку этой комнаты-бомбоньерки, с одноцветными шелковыми занавесями и портьерами на окнах и
дверях. Небольшой черного дерева, резной письменный стол и три этажерки были полны всевозможных безделушек, а два зеркальные шкафа дополняли убранство.
Дьякон торопливо взошел на крылечко этого домика, потом с крыльца вступил в сени и, треснувшись о перекладину лбом, отворил
дверь в
низенькую залу. По зале, заложив назад маленькие ручки, расхаживал сухой миниатюрный человечек в подряснике и с длинной серебряной цепочкой на запавшей груди.
В таких или приблизительно в подобных сему размышлениях офицеры, мало унывая, потянулись к квартире своего старшего товарища и вступили в его просторную, но
низенькую залу, в малороссийском домике, смело; но тут сразу же заметили, что дело что-то очень неладно. Ротмистр их не встречает запанибрата — в полосатом канаусовом архалуке, с трубкой в зубах, а
двери в его кабинет заперты, — пока, значит, все соберутся, тогда он и выйдет и заговорит ко всем разом…