Неточные совпадения
— Бабушка! — с радостью воскликнул Райский. — Боже мой! она зовет меня: еду, еду! Ведь там тишина, здоровый воздух, здоровая пища, ласки доброй, нежной, умной женщины; и еще две сестры, два
новых, неизвестных мне и в то же время близких лица… «барышни в
провинции! Немного страшно: может быть, уроды!» — успел он подумать, поморщась… — Однако еду: это судьба посылает меня… А если там скука?
Сверх
провинции Альбани, англичане приобрели для колонии два
новые округа и назвали их Альберт и Виктория и еще большое и богатое пространство земли между старой колониальной границей и Оранжевой рекой, так что нынешняя граница колонии простирается от устья реки Кейскаммы, по прямой линии к северу, до 30 30’ ю‹жной› ш‹ироты› по Оранжевой реке и, идучи по этой последней, доходит до Атлантического океана.
Итак, Москва не удалась. Тем не менее сестрица все-таки нашла себе «судьбу», но уже в
провинции. Вспомнила матушка про тетеньку-сластену (см. гл. XI), списалась с нею и поехала погостить с сестрицей. В это время в Р. прислали
нового городничего; затеялось сватовство, и дело, при содействии тетеньки, мигом устроилось.
— К вопросу, господа! — сказал я, — Вопрос заключается в следующем: вследствие неудач, испытанных Францией во время последней войны, Бисмарк отнял у последней Эльзас и Лотарингию и присоединил их к Германии. Имеет ли он право требовать, чтобы жители присоединенных
провинций считали Германию своим отечеством и любили это
новое отечество точно так, как бы оно было для них старым отечеством?
— Все столичные дельцы на одну колодку, генерал, они слишком шаблонны, слишком обезличены окружающей обстановкой, а
провинция всегда вливает
новые силы.
Вы знаете, что статья 45-я
нового устава о печати для нас, глухой
провинции, прямо зарез, здесь трудно найти ответственного редактора с гимназическим образованием.
Само собой, в ожидании назначения
нового помпадура,
провинция всецело предалась ажитации.
Он каждый день бывал в амбаре и старался заводить
новые порядки; он запрещал сечь мальчиков и глумиться над покупателями, выходил из себя, когда приказчики, с веселым смехом, отпускали куда-нибудь в
провинцию залежалый и негодный товар под видом свежего и самого модного.
И Петр Иваныч был прав. Теперь Дракин везде: и на улице, и в театрах, и в ресторанах, и в столице, и в
провинции, и в деревне — и не только не ежится, но везде распоряжается как у себя дома. Чуть кто зашумаркает — он сейчас: в солдаты! в Сибирь! Словом сказать, поступает совсем-совсем так, как будто ничего
нового не произошло, а напротив того, еще расширилась арена для его похождений.
Так называемых тайн для
провинции не существует, здесь все известно, все живут на виду и потихоньку злословят друг друга; прожив в Пеньковке какую-нибудь неделю, я вошел в этот круг всеведения и знал не только прошлое и настоящее моих
новых знакомых, но отчасти даже их будущее.
Иван Ильич приехал на короткое время. 10-го сентября ему надо было принимать должность и, кроме того, нужно было время устроиться на
новом месте, перевезти всё из
провинции, прикупить, призаказать еще многое; одним словом, устроиться так, как это решено было в его уме, и почти что точно так же, как это решено было и в душе Прасковьи Федоровны.
Выйдя из Правоведения десятым классом и получив от отца деньги на обмундировку, Иван Ильич заказал себе платье у Шармера, повесил на брелоки медальку с надписью: respice finem, [Предвидь конец,] простился с принцем и воспитателем, пообедал с товарищами у Донона и с
новыми модными чемоданом, бельем, платьем, бритвенными и туалетными принадлежностями и пледом, заказанными и купленными в самых лучших магазинах, уехал в
провинцию на место чиновника особых поручений губернатора, которое доставил ему отец.
Более он производил какие-то «фантазии» — из старого делал
новое, потому что тогда в
провинции в моду вошли какие-то этакие особенные мантилии, которые назывались «палантины».
Вероятно в этом году была написана Загоскиным
новая, большая комедия: «Второй Богатонов, или Столичный житель в
провинции» [«Второй Богатонов, или Столичный житель в
провинции» — эта комедия Загоскина называлась, так: «Богатонов в деревне, или Сюрприз самому себе».], которую я не видал на сцене, хотя она была с большим успехом играна, и которой я не читал; не знаю даже, была ли она напечатана. При всем моем старании, я нигде не мог ее достать.
— Будут; все будет: будут деньги, будет положение в свете; другой жены
новой только уж не могу тебе обещать; но кто же в наш век из порядочных людей живет с женами? А зато, — добавил он, схватывая Висленева за руку, — зато любовь, любовь… В
провинциях из лоскутков шьют очень теплые одеяла… а ты, каналья, ведь охотник кутаться!
— Когда же в
провинции не влюблялись в
нового человека? Встарь это счастье доставалось перехожим гусарам, а теперь… пока еще влюбляются в новаторов, ну и ты будешь новатор.
Может быть и то, что после
нового восстановления Бурбонов и падения Республики ни Мадрид, ни
провинции не казались мне достаточно интересными.
Если бы за все пять лет забыть о том, что там, к востоку, есть обширная родиной что в ее центрах и даже в
провинции началась работа общественного роста, что оживились литература и пресса, что множество
новых идей, упований, протестов подталкивало поступательное движение России в ожидании великих реформ, забыть и не знать ничего, кроме своих немецких книг, лекций, кабинетов, клиник, то вы не услыхали бы с кафедры ни единого звука, говорившего о связи «Ливонских Афин» с общим отечеством Обособленность, исключительное тяготение к тому, что делается на немецком Западе и в Прибалтийском крае, вот какая нота слышалась всегда и везде.
Для нас, более спокойных и объективных наблюдателей, Париж совсем не поднял своего мирового значения тем, что можно было видеть на выставке. Но он сделался тогда еще популярнее, еще большую массу иностранцев и провинциалов стал привлекать. И это шло все crescendo с каждой
новой выставкой. И ничто — ни война, ни Коммуна, ни политическое обессиление Франции — не помешало этой «тяге» к Парижу и
провинций, и остальной Европы с Америкой.
"Успех скандала", выпавший на долю"Жертвы вечерней", и строгая, но крайне тенденциозная рецензия"Отечественных записок"мало смущали меня. Издали все это не могло меня прямо задевать. Книга была спасена, продавалась, и роман читался усердно и в столицах и в
провинции. И далее, в начале 70-х годов, по возвращении моем в Россию, один петербургский книгопродавец купил у меня право
нового издания, а потом роман вошел в первое собрание моих сочинений, издания М.О.Вольфа, уже в 80-х годах.
Оставаться с шансонетными супругами в полках и даже в Петербурге было, конечно, невозможно, и парочки улетали в
провинцию, где состояние и положение в свете мужей открывало
новым дамам двери во все дома и где «берговские певички» щебетали вскоре в ролях предводительниц, супруг почетных мировых судей и других представительниц провинциального boeau monde'a.
Во время одного из таких докладов государыня вдруг высказала свое намерение ехать в Херсон и лично обозреть
новые присоединенные к империи
провинции.