Неточные совпадения
И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу.
Здесь будет город заложен
Назло надменному
соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
У
ног Самгина полулежал человек, выпачканный нефтью, куря махорку, кашлял и оглядывался, не видя, куда плюнуть; плюнул в руку, вытер ладонь о промасленные штаны и сказал
соседу в пиджаке, лопнувшем на спине по шву...
— Проверка документов, — вежливо и тихо ответил жандарм. — Поезд был остановлен автоматическим тормозом из этого вагона.
Сосед ваш думали, что уже вокзал, спрыгнули, ушибли
ногу и — сердятся.
Мелкие мысли одолевали его, он закурил, прилег на диван, прислушался: город жил тихо, лишь где-то у
соседей стучал топор, как бы срубая дерево с корня, глухой звук этот странно был похож на ленивый лай большой собаки и медленный, мерный шаг тяжелых
ног.
Я узнал только, что он некогда был кучером у старой бездетной барыни, бежал со вверенной ему тройкой лошадей, пропадал целый год и, должно быть, убедившись на деле в невыгодах и бедствиях бродячей жизни, вернулся сам, но уже хромой, бросился в
ноги своей госпоже и, в течение нескольких лет примерным поведеньем загладив свое преступленье, понемногу вошел к ней в милость, заслужил, наконец, ее полную доверенность, попал в приказчики, а по смерти барыни, неизвестно каким образом, оказался отпущенным на волю, приписался в мещане, начал снимать у
соседей бакши, разбогател и живет теперь припеваючи.
Дома он почти не живет; с утра бродит по
соседям; в одном месте пообедает, в другом поужинает, а к ночи, ежели
ноги таскают, возвращается домой.
Если курица какого-нибудь пана Кунцевича попадала в огород Антония, она, во — первых, исчезала, а во — вторых, начинался иск о потраве. Если, наоборот, свинья Банькевича забиралась в соседний огород, — это было еще хуже. Как бы почтительно ни выпроводил ее бедный Кунцевич, — все-таки оказывалось, что у нее перебита
нога, проколот бок или каким иным способом она потерпела урон в своем здоровье, что влекло опять уголовные и гражданские иски.
Соседи дрожали и откупались.
— Так так-то-с, молодой
сосед! — воскликнула она и ударила уже Павла рукою по
ноге, так что он поотстранился даже от нее несколько. — Когда же вы к нам опять приедете? Мальчик ваш сказал, что вы совсем уже от нас уезжаете.
Чрез несколько дней, впрочем, из пятисот тысяч жителей нашлась одна добрая душа: это был
сосед Калиновича, живший еще этажом выше его, — молодой немец, с толстыми
ногами, простоватой физиономией и с какими-то необыкновенно добродушными вихрами по всей голове.
Когда вызвали Семенова, то мой
сосед с седыми волосами и блестящими глазами, грубо толкнув меня, перелез через мои
ноги и пошел к столу.
Не первый он был и не последний из тех, кто, попрощавшись с родными и
соседями, взяли, как говорится,
ноги за пояс и пошли искать долю, работать, биться с лихой нуждой и есть горький хлеб из чужих печей на чужбине.
— Да-с; я очень просто это делал: жалуется общество на помещика или
соседей. «Хорошо, говорю, прежде школу постройте!» В
ногах валяются, плачут… Ничего: сказал: «школу постройте и тогда приходите!» Так на своем стою. Повертятся, повертятся мужичонки и выстроят, и вот вам лучшее доказательство: у меня уже весь, буквально весь участок обстроен школами. Конечно, в этих школах нет почти еще книг и учителей, но я уж начинаю второй круг, и уж дело пошло и на учителей. Это, спросите, как?
Он свёл дружбу с
соседом по койке, церковным сторожем, которому недавно отрезали
ногу.
Вспомнил, как целых четыре года копил шкуры, закалывая овец, своих, доморощенных, перед Рождеством, и продавал мясо кабатчику; вспомнил он, как в Кубинском ему выдубили шкуры, как потом пришел бродячий портной Николка Косой и целых две недели кормился у него в избе, спал на столе с своими кривыми
ногами, пока полушубок не был справлен, и как потом на сходе долго бедняки-соседи завидовали, любуясь шубой, а кабатчик Федот Митрич обещал два ведра за шубу…
Он давно со вниманием заглядывал на статского, и, когда тот повернул к нему лицо свое, военный, как-то радостно воскликнув: «Боже мой, это Бегушев!» — начал, шагая через
ноги своих
соседей, быстро пробираться к нему.
Теперь о Кате. Она бывает у меня каждый день перед вечером, и этого, конечно, не могут не заметить ни
соседи, ни знакомые. Она приезжает на минутку и увозит меня с собой кататься. У нее своя лошадь и новенький шарабан, купленный этим летом. Вообще живет она на широкую
ногу: наняла дорогую дачу-особняк с большим садом и перевезла в нее всю свою городскую обстановку, имеет двух горничных, кучера… Часто я спрашиваю ее...
Если вы имели с вашим
соседом процесс; если вы дали взаймы денег и имели неосторожность напомнить об этом; если вы имели несчастие доказать дураку, что он дурак, подлецу — что он подлец, взяточнику — что он взяточник; если вы отняли у плута случай сплутовать; если вы вырвали из когтей хищника добычу — это просто-напросто означало, что вы сами вырыли себе под
ногами бездну. Вы припоминали об этих ваших преступлениях и с ужасом ожидали. Не было закоулка, куда бы ни проникла «благонамеренность»…
Шагал и я, стараясь попадать в
ногу и идти наравне с
соседом.
Повергнутый сильным толчком на землю, Буланин почувствовал, как чье-то колено с силою уперлось в его шею. Он пробовал освободиться, но то же самое колено втиснуло его рот и нос в чей-то мягкий живот, в то время как на его спине барахтались еще десятки рук и
ног. Недостаток воздуха вдруг придал Буланину припадочную силу. Ударив кулаком в лицо одного
соседа и схватившись за волосы другого, он рванулся и выскочил из кучи.
Буланин лежал, чутко прислушиваясь, но ничего не мог разобрать, кроме дыхания спящих
соседей и частых, сильных ударов своего сердца. Минутами ему казалось, что где-то недалеко слышатся медленные крадущиеся шаги босых
ног. Тогда он задерживал дыхание и напрягал слух. От волнения ему начинало представляться, что на самом деле и слева, и справа, и из-за стен крадутся эти осторожные босые
ноги, а сердце еще громче, еще тревожнее стучало в его груди.
Они держали себя самым вызывающим образом, повелительно обращались с прислугой, плевали через плечи незнакомых
соседей, клали
ноги на чужие сиденья, выплескивали на пол пиво под предлогом, что оно несвежее.
— Ах ты, старый дуралей! — сказал барин, сердито топнув
ногою. — Если уж сирота, так, по-твоему, ей и в девках оставаться, а для олуха твоего сына искать невест у
соседей… Что ты мне белендрясы-то пришел плесть?.. А?.. Староста! Девка эта дурного поведения, что ли?
Вот вдова Янкеля и просила, и молила, и в
ногах валялась, чтобы господа-громадяне согласились отдать хоть по полтине за рубль, хоть по двадцати грошей, чтоб им всем сиротам не подохнуть с голоду да как-нибудь до городу добраться. И не у одного-таки хозяина с добрым сердцем слезы текли по усам, а кое-кто толкнул-таки локтем
соседа...
Ехал я в первом классе, но там сидят по трое на одном диване, двойных рам нет, наружная дверь отворяется прямо в купе, — и я чувствовал себя, как в колодках, стиснутым, брошенным, жалким, и
ноги страшно зябли, и, в то же время, то и дело приходило на память, как обольстительна она была сегодня в своей блузе и с распущенными волосами, и такая сильная ревность вдруг овладевала мной, что я вскакивал от душевной боли, и
соседи мои смотрели на меня с удивлением и даже страхом.
Родители, узнав про уход дочери, тотчас лошадей запрягать, в погоню скакать, родных,
соседей на
ноги поднимут, рассыплются по всем сторонам беглецов искать.
Сказано — сделано. Андрей отправился к
соседям и через полчаса принес крошечного медвежонка, который действительно был не больше его рукавицы, с той разницей, что эта живая рукавица так забавно ходила на своих четырех
ногах и еще забавнее таращила такие милые синие глазенки.
Милица больна; ее рана загноилась… Опасность заражения крови… Она бредит и стонет. Игорь, навещающий своего товарища и друга, каждый раз в отчаянии уходит отсюда. Она не узнает его… Не узнает никого: ни капитана, находящегося тут же рядом, на соседней койке и потерявшего
ногу, отнятую у него по колено, ни Онуфриева, своего верного дядьку, другого
соседа по койке.
Прежде всего заехал он к
соседу майору Ижице, и, когда его бричка въезжала в майорский двор, он увидел картину. Ижица в халате и турецкой феске стоял посреди двора, сердито топал
ногами и размахивал руками. Мимо него взад и вперед кучер Филька водил хромавшую лошадь.
Потягиваясь и нежась в постели, она вспомнила вчерашнюю встречу с доктором и все те мысли, с какими вчера она уснула; вспомнила, что она несчастна. Потом пришли ей на память ее муж, живущий в Петербурге, управляющие, доктора,
соседи, знакомые чиновники… Длинный ряд знакомых мужских лиц пронесся в ее воображении. Она улыбнулась и подумала, что если бы эти люди сумели проникнуть в ее душу и понять ее, то все они были бы у ее
ног…
Вася охотно бы заплакал, но плакать нельзя. Если отец, у которого болит голова, услышит плач, то закричит, затопает
ногами и начнет драться, а с похмелья дерется он ужасно. Бабушка вступится за Васю, а отец ударит и бабушку; кончится тем, что Егорыч вмешается в драку, вцепится в отца и вместе с ним упадет на пол. Оба валяются на полу, барахтаются и дышат пьяной, животной злобой, а бабушка плачет, дети визжат,
соседи посылают за дворником. Нет, лучше не плакать.
За столом, подле Паткуля, сидели с одной стороны хозяйка, с другой Аделаида Горнгаузен. Последняя, видимо, искала этого почетного места. Победив свою сентиментальную робость, она решилась во что бы ни стало вручить своему
соседу роковое послание, потому что начинало смеркаться и день ускользал, может быть, с ее счастием. Паткуль заметил ее особенное к нему внимание, слышал даже, что его легонько толкало женское колено, что на
ногу его наступила ножка.
Направо сидел господин, обвешавший себя с
ног до головы коробками от сардинок, поднимающих при каждом его движении оглушительный шум, налево — другой
сосед надел на голову какую-то коробку, с проверченными в ней глазами, а из-под фрака выпустил ослиный хвост — и доволен. И себе и другим он кажется в высшей степени остроумным.
Карп Карпович, продев в петлю борта своего сюртука салфетку, сам подавал кушанье с достоинством, не как официант, или лакей, а как радушный хозяин. Разнеся блюдо и отдав его буфетчику, он становился к окну и прислонившись к стоявшему у стены столу, заложив
нога на
ногу и сложив руки, разговаривал с Ираидой Степановной о новостях, о
соседях, о ближайших видах на урожай в имении, или шутил с «благородными», но всегда в меру и с достоинством.
Осадила его барыня на задние
ноги, аж шароварный хлястик лопнул. Кругом пьют-едят,
сосед соседке кренделяет. Один солдат как пес на аркане. Только во вкус вошел, робость монопольным винтом вышибать стало, ан тут и точка.