Неточные совпадения
Любитель комфорта, может быть, пожал бы плечами, взглянув на всю наружную разнорядицу мебели, ветхих картин,
статуй с отломанными руками и
ногами, иногда плохих, но дорогих по воспоминанию гравюр, мелочей. Разве глаза знатока загорелись бы не раз огнем жадности при взгляде на ту или другую картину, на какую-нибудь пожелтевшую от времени книгу, на старый фарфор или камни и монеты.
Члены стали жизненны, телесны;
статуя шевелилась, широко глядела лучистыми глазами вокруг, чего-то просила, ждала, о чем-то начала тосковать. Воздух наполнился теплом; над головой распростерлись ветви; у
ног явились цветы…
И Ванька-Встанька с неожиданной для его лет легкостью и смелостью, не сгибая ни колен, ни спины, только угнув вниз голову, мгновенно упал, прямо как
статуя, на пол, но тотчас же ловко вскочил на
ноги.
Многоглаголиво, с видимым удовольствием сообщил ему Панталеоне все подробности поединка и, уж конечно, не преминул снова упомянуть о монументе из бронзы, о
статуе командора! Он даже встал с своего места и, растопырив
ноги, для удержания равновесия, скрестив на груди руки и презрительно скосясь через плечо — воочию представлял командора-Санина! Эмиль слушал с благоговением, изредка прерывая рассказ восклицанием или быстро приподнимаясь и столь же быстро целуя своего героического друга.
Дом этот был каменный и стоял взади двора, так что надобно было проехать, по крайней мере, сажен пятьдесят, чтобы добраться до подъезда, имевшего форму полуцилиндра, причем налево виднелся длинный сад, уставленный посреди обнаженных деревьев разными мифологическими
статуями, сделанными хоть и из мрамора, но весьма неискусно, и вдобавок еще у большей части из них были отбиты то нос, то рука, то
нога.
Но вот шелохнул ветерок, по сонной реке тихо сверкнуло мелкой рябью, за узорною решеткой соборного храма встрепенулись листочки берез, и пустые складки широких покровов нагорной
статуи задвигались тихо и открыли тонкие
ноги в белых ночных панталонах.
Все три путника приложили ладони к бровям и, поглядев за реку, увидали, что там выступало что-то рослое и дебелое, с
ног до головы повитое белым саваном: это «что-то» напоминало как нельзя более
статую Командора и, как та же
статуя, двигалось плавно и медленно, но неуклонно приближаясь к реке.
Садо и Хаджи-Мурат — оба молчали во все время, пока женщины, тихо двигаясь в своих красных бесподошвенных чувяках, устанавливали принесенное перед гостями. Элдар же, устремив свои бараньи глаза на скрещенные
ноги, был неподвижен, как
статуя, во все то время, пока женщины были в сакле. Только когда женщины вышли и совершенно затихли за дверью их мягкие шаги, Элдар облегченно вздохнул, а Хаджи-Мурат достал один из хозырей черкески, вынул из него пулю, затыкающую его, и из-под пули свернутую трубочкой записку.
Татьяна показалась ему выше, стройнее; просиявшее небывалою красотой лицо величаво окаменело, как у
статуи; грудь не поднималась, и платье, одноцветное и тесное, как хитон, падало прямыми, длинными складками мраморных тканей к ее
ногам, которые оно закрывало.
Трогательно видеть их на рассвете, когда они, бросив шляпы к
ногам своим, стоят пред
статуей мадонны, вдохновенно глядя в доброе лицо Матери и играя в честь ее невыразимо волнующую мелодию, которая однажды метко названа была «физическим ощущением бога».
А Черек будто переливался под нами, то под двумя моими
ногами, то под четырьмя
ногами лошади. Впереди, на том берегу, недвижной
статуей стоял красавец Ага, блестя золотым кинжалом на темной черкеске, смотря куда-то вверх по течению так, что глаз его я не видел. Это опять-таки прием бывалого горца: не мешать человеку своим взглядом. И это я понял, когда остановился рядом с ним, когда перешел уже в полном покое и сказал ему, радостно улыбаясь...
«Верно, большая люстра оборвалась или
статуя с хор упала!» — подумала княгиня и, быстро выбежав в дверь, увидала, что в зале Патрикей поднимал графа, который никак не мог встать на
ноги.
Слева у стены на узорном золотистом столбе стояла черная
статуя: женщина с завязанными глазами, одна
нога которой воздушно касалась пальцами колеса, украшенного по сторонам оси крыльями, другая, приподнятая, была отнесена назад.
Потом, с тем же пением, старшие жрецы вынесли из святилища
статую богини, теперь уже не закрытую наосом. Но черная мантия, усыпанная золотыми звездами, окутывала богиню с
ног до головы, оставляя видимыми только ее серебряные
ноги, обвитые змеей, а над головою серебряный диск, включенный в коровьи рога. И медленно, под звон кадильниц и систр, со скорбным плачем двинулась процессия богини Изиды со ступенек алтаря, вниз, в храм, вдоль его стен, между колоннами.
Он вышел из кареты; подданные повалились в
ноги, старик, седой как лунь, с длинной бородой и с лицом буонарротиевских
статуй, поднес хлеб и соль.
Ветер трепал грязное платье и обвивал его вокруг
ног, обрисовывая их контуры, и вся она, с босых маленьких ножек до гордо повернутой головки, походила на античную
статую, жестокой волей судьбы брошенную в грязь провинциального захолустья.
Серебряков.
Статуя командора… Я посмеялся бы этому сравнению, но мне мешает боль в
ноге. (Всем.) До свидания, господа! Благодарю вас за угощение и за приятное общество… Великолепный вечер, отличный чай — все прекрасно, но, простите, только одного я не могу признать у вас — это вашей туземной философии и взглядов на жизнь. Надо, господа, дело делать. Так нельзя! Надо дело делать… Да-с… Прощайте… (Уходит с женой.)
Весь онемеешь, одеревенеешь, как
статуй, идешь, и кажется тебе, что не ты это идешь, а кто-то другой заместо тебя
ногами двигает.
Княжна Маргарита все еще сидела в своей застывшей позе, с опущенною головою, безжизненная и бесстрастная, скорее напоминая мраморную
статую, чем живое существо. Маленькая тюремная мышка, набравшись храбрости вследствие наступившей тишины, вышла из своей норки и начала играть у
ног Маргариты Дмитриевны.