Неточные совпадения
Но совсем неверно было бы сказать, что постановка такой исторической задачи и борьба за такую историческую
ценность есть требование отвлеченной справедливости и определяется исключительными
нравственными преимуществами Англии и России перед Германией.
Я могу признавать правоту своего народа в мировой войне, но это не есть правота исключительных
нравственных преимуществ, это — правота творимых исторических
ценностей и красота избирающего Эроса.
Если допустить существование вечности адских мук, то вся моя духовная и
нравственная жизнь лишается всякого смысла и всякой
ценности, ибо протекает под знаком террора.
Ложная установка
ценностей, порабощающая человека, неотвратимо ведет к извращению
нравственного чувства.
Творчество познавательное или творчество художественное имеет
нравственное значение, ибо все, что творит высшие
ценности, имеет
нравственное значение.
Этика должна быть не только теоретической, но и практической, т. е. призывать к
нравственному преобразованию жизни, не только к усвоению
ценностей, но и к переоценке
ценностей.
Но также можно сказать, что несоединимо со свободой и
нравственной жизнью и учение Гартмана об идеальных
ценностях, которые человек должен свободно реализовать в мире.
Постулируя атеизм как
нравственное требование, укрепляющее свободу человека в осуществлении
ценностей, Н. Гартман неизбежно должен прийти к утверждению бессилия
ценности и добра, т. е. в конце концов к идеализму нормативному.
И
нравственная задача жизни заключается не в том, чтобы истребить и уничтожить половую энергию, а в том, чтобы ее сублимировать и превратить в энергию, творящую
ценности.
Только личность есть подлинно творческое и пророческое начало в
нравственной жизни, она выковывает новые
ценности.
Не страх наказания и ада, а бескорыстная и отрешенная любовь к Богу и божественному в жизни, к правде и совершенству, к положительной
ценности должна быть признана положительным
нравственным мотивом.
Личности как высшей
ценности в
нравственной жизни не существует без сверхличного, без универсального, без
ценности идеи, которую она в себе несет и осуществляет.
Трагические конфликты жизни разрешаются для нее творческой свободой человека, и область «
нравственного» расширяется, т. е. приобретает
нравственное значение и то, что не относится обычно к
ценностям нравственного порядка, что связано с
ценностями иного порядка.
Нравственная свобода есть свобода личности, а не
ценности.
Личность, неповторимая, единичная личность, есть высшая
ценность, она не есть средство для торжества общего, хотя бы это общее было общеобязательным
нравственным законом.
Ценность нравственная в узком смысле слова сталкивается с
ценностью познавательной или эстетической,
ценности жизни личной с
ценностью жизни сверхличной, исторической.
Ада нельзя допустить, он неприемлем для
нравственного сознания, и ада нельзя просто отрицать, ибо отрицание это покупается игнорированием несомненных
ценностей.
Проблема очень запутывается для этики тем, что происходит как бы столкновение
ценностей, которые признаются
нравственными, с
ценностями, которых не хотят именовать
нравственными, напр.
ценностями познавательными, эстетическими или эротическими.
Личность есть по преимуществу
нравственный принцип, из нее определяется отношение ко всякой
ценности.
Идея второго добра ведет к переоценке
ценностей и к более высокому
нравственному уровню.
Нравственный же акт, который совершается относительно всей жизни, всех ее
ценностей, связан с полнотой духовной жизни человека.
Диалектика, за которой нет никакого
нравственного опыта, лишена
ценности и является умственной игрой.
И человеческая личность есть верховная
ценность не потому, что она является носителем общеобязательного
нравственного закона, как у Канта, а именно потому, что она есть Божья идея и Божий образ, носитель божественного начала жизни.
Прав Н. Гартман, что телеологическая точка зрения в этике ведет к отрицанию
нравственной свободы человека и утверждает необходимость, хотя сам он не вполне преодолевает телеологическую точку зрения в своем учении об идеальных
ценностях.
Поразительно, что в XIX и XX веках человек позволил убедить себя в том, что он получил свою
нравственную жизнь, свое различение между добром и злом, свою
ценность целиком от общества.
Законническая этика решает вопрос очень просто: если происходит столкновение
нравственного долга с любовью, хотя бы и обладающей высшей
ценностью, то нужно пожертвовать любовью во имя
нравственного долга, если происходит столкновение
ценности чисто
нравственной с творческим призванием в познании или искусстве, то нужно пожертвовать творческим призванием во имя
ценности чисто
нравственной.
Философская этика в отличие от социологии изучает не нравы, не
нравственные мнения и обычаи, но само добро и зло, самые первоначальные оценки и
ценности.
Искупление означает революционный переворот в
нравственных оценках, переоценку всех
ценностей.
Но то, к чему человек принужден пыткой, страхом адских мук, лишается
ценности и значения, не есть
нравственное и духовное достижение.
И вот трагизм
нравственной жизни, как было уже сказано, совсем не в столкновении добра и зла, божественного и дьявольского, трагизм прежде всего в столкновении одного добра с другим добром, одной
ценности с другой
ценностью — любви к Богу и любви к человеку, любви к отечеству и любви к близким, любви к науке или искусству и любви и жалости к человеку и т. п.
Для нее
нравственная цель жизни не самоспасение, не искупление вины, а творческое осуществление правды и создание
ценности, хотя бы
ценность эта была не
нравственного порядка.
В те годы ветер стал дуть, как и теперь, в сторону"переоценки всех
ценностей": и государственно-общественных устоев, и экономических, и
нравственных идеалов, и мышления, и литературно-художественных идей, запросов и вкусов.
Культурные
ценности подвергаются
нравственному сомнению, заподазриваются.