Неточные совпадения
— O ja, — отвечал Немец. — Es ist ein ganz einfaches Ding, [О да, это совсем
простая вещь,] — и начал
объяснять устройство машины.
Ей казалось всё это гораздо
проще: что надо только, как
объясняла Матрена Филимоновна, давать Пеструхе и Белопахой больше корму и пойла, и чтобы повар не уносил помои из кухни для прачкиной коровы.
И она, удивляясь тому, что прежде ей казалось это невозможным,
объясняла им, смеясь, что это гораздо
проще и что они оба теперь довольны и счастливы.
Чичиков в качестве поверенного, прежде расположивши всех (без предварительного расположения, как известно, не может быть даже взята
простая справка или выправка, все же хоть по бутылке мадеры придется влить во всякую глотку), — итак, расположивши всех, кого следует,
объяснил он, что вот какое, между прочим, обстоятельство: половина крестьян вымерла, так чтобы не было каких-нибудь потом привязок…
Он употреблял церковнославянские слова: аще, ибо, паче, дондеже, поелику, паки и паки; этим он явно, но не очень успешно старался рассмешить людей. Он восторженно рассказывал о красоте лесов и полей, о патриархальности деревенской жизни, о выносливости баб и уме мужиков, о душе народа,
простой и мудрой, и о том, как эту душу отравляет город. Ему часто приходилось
объяснять слушателям незнакомые им слова: па́морха, мурцовка, мо́роки, сугрев, и он не без гордости заявлял...
Про письмо же, с которым я приходил к нему давеча просить совета, я совсем умолчал; а давешнее посещение мое
объяснил как
простой визит.
Вдруг, когда он стал
объяснять, почему скоро нельзя получить ответа из Едо, приводя, между причинами, расстояние, адмирал сделал ему самый
простой и естественный вопрос: «А если мы сами пойдем в Едо морем на своих судах: дело значительно ускорится?
— Для вас прежде всего важно выиграть время, — невозмутимо
объяснял дядюшка, — пока Веревкин и Привалов будут хлопотать об уничтожении опеки, мы устроим самую
простую вещь — затянем дело. Видите ли, есть в Петербурге одна дама. Она не куртизанка, как принято понимать это слово, вот только имеет близкие сношения с теми сферами, где…
— Вы панегирист женщин, m-r Бьюмонт; нельзя ли
объяснять это
проще, — случаем?
Но никакие вразумления не действовали, и в следующий праздник та же история повторялась с буквальною точностью. Не раз, ввиду подобных фактов, матушка заподозривала Конона в затаенной строптивости, но, по размышлении, оставила свои подозрения и убедилась, что гораздо
проще объяснить его поведение тем, что он — «природный олух». Эта кличка была как раз ему впору; она вполне исчерпывала его внутреннее содержание и определяла все поступки.
Нам очень нравилось это юмористическое объяснение, побеждавшее ужасное представление о воющем привидении, и мы впоследствии часто просили отца вновь рассказывать нам это происшествие. Рассказ кончался веселым смехом… Но это трезвое объяснение на кухне не произвело ни малейшего впечатления. Кухарка Будзиньская, а за ней и другие
объяснили дело еще
проще: солдат и сам знался с нечистой силой; он по — приятельски столковался с «марой», и нечистый ушел в другое место.
Обеих последних названий
объяснить не умею, имя же сороки ему прилично потому, что он пестринами, или пежинами, даже складом несколько похож на обыкновенную сороку, хотя он имеет хвост короткий, а ноги, шею и нос гораздо длиннее, чем у
простой сороки, телом же несравненно ее больше, даже мясистее болотного кулика.
И однако, мы чувствуем, что должны ограничиться
простым изложением фактов, по возможности без особых объяснений, и по весьма
простой причине: потому что сами, во многих случаях, затрудняемся
объяснить происшедшее.
Объяснить все это понятными,
простыми словами никто бы не сумел, а чувствовали все определенно и ясно, — это опять черта русского человека, который в массе, в артели, делается необыкновенно умен, догадлив и сообразителен.
— Здесь ведь вот как это идет, —
объяснил ему сей последний, — фабричные делают у купцов на фабрике сукна
простые, крестьянские, только тонкие, а эти вот скупщики берут у них и развозят эти сукна по ярмаркам.
— Ну, до этого-то еще далеко! Они
объясняют это гораздо
проще; во-первых, дробностью расчетов, а во-вторых, тем, что из-за какого-нибудь гривенника не стоит хлопотать. Ведь при этой системе всякий старается сделать все, что может, для увеличения чистой прибыли, следовательно, стоит ли усчитывать человека в том, что он одним-двумя фунтами травы накосил меньше, нежели другой.
И он говорил это с неподдельным негодованием, несмотря на то, что его репутация в смысле"столпа"стояла настолько незыблемо, что никакое"шаренье"или отыскивание"духа"не могло ему лично угрожать. Почему он, никогда не сгоравший со стыда, вдруг сгорел — этого он, конечно, и сам как следует не
объяснит. Но, вероятно, причина была очень
простая: скверно смотреть стало. Всем стало скверно смотреть; надоело.
Люди, не зараженные предрассудками, могут
объяснить это
простой случайностью, но многие из тех, кто был свидетелем передаваемого случая, увидели в нем нечто иное.
— По весьма
простой причине! —
объяснил ей Тулузов. — Служа на этом месте, я через шесть лет могу быть утвержден в чине статского советника, а от этого недалеко получить и действительного статского советника, и таким образом я буду такой же генерал, каким был и ваш отец.
— Первый способ — молитва,
простая молитва, —
объяснял ему Егор Егорыч.
Когда вам угодно было в первый раз убежать от меня, я
объяснил себе ваш поступок, что вы его сделали по молодости, по увлечению, и когда вы написали мне потом, что желаете ко мне возвратиться, я вам позволил это с таким лишь условием, что если вы другой раз мне измените, то я вам не прощу того и не захочу более своим честным именем прикрывать ваши постыдные поступки, ибо это уж не безрассудное увлечение, а
простой разврат.
И проявления эти особенно страшны правительству теперь тем, что отказывающиеся часто принадлежат не к так называемым низшим, необразованным сословиям, а к людям среднего и высшего образования, и тем, что люди эти
объясняют свои отказы уже не какими-либо мистическими исключительными верованиями, как это было прежде, не соединяют их с какими-либо суевериями и изуверствами, как это делают самосожигатели или бегуны, а причинами своего отказа выставляют самые
простые и ясные, всем доступные и всеми признаваемые истины.
Можно самому непонятливому человеку
объяснить самые мудреные вещи, если он не составил себе о них еще никакого понятия; но самому понятливому человеку нельзя
объяснить самой
простой вещи, если он твердо убежден, что знает, да еще несомненно знает то, что передается ему.
— Да, душа моя, лично! Я забываю все это мишурное величие и на время представляю себе, что я
простой, добрый деревенский староста… Итак, я являюсь на сход и
объясняю. Затем, ежели я вижу, что меня недостаточно поняли, я поручаю продолжать дело разъяснения исправнику. И вот, когда исправник
объяснит окончательно — тогда, по его указанию, составляется приговор и прикладываются печати… И новая хозяйственная эра началась!
Напрасно я истощал все доступные пониманию Олеси доводы, напрасно говорил в
простой форме о гипнотизме, о внушении, о докторах-психиатрах и об индийских факирах, напрасно старался
объяснить ей физиологическим путем некоторые из ее опытов, хотя бы, например, заговаривание крови, которое так просто достигается искусным нажатием на вену, — Олеся, такая доверчивая ко мне во всем остальном, с упрямой настойчивостью опровергала все мои доказательства и объяснения… «Ну, хорошо, хорошо, про заговор крови я вам, так и быть, подарю, — говорила она, возвышая голос в увлечении спора, — а откуда же другое берется?
Он
объяснял, что такое кража со взломом и
простая кража.
Говоря это, я был почти строг; но он успокоил меня,
объяснив, что легкомыслие его не предумышленное, а есть
простая неопрятность, источник которой заключается в недостаточном образовании, полученном им в кадетском корпусе. Причем сознался, что грамматику прошел только до"Местоимения", и усердно просил меня заняться его перевоспитанием.
— И вот еще что… Истина, добро и красота… Но тебе и это не понять… Пожалуйста, не говори, что поймешь, а то я рассержусь.
Проще объясню: разум, воля и влечение, только нет… ты опять и этак не поймешь. Еще
проще: голова, сердце и желудок, вот тройка!
Он старался придумать способ к бегству, средство, какое бы оно ни было… самое отчаянное казалось ему лучшим; так прошел час, прошел другой… эти два удара молотка времени сильно отозвались в его сердце; каждый свист неугомонного ветра заставлял его вздрогнуть, малейший шорох в соломе, произведенный торопливостию большой крысы или другого столь же мирного животного, казался ему топотом злодеев… он страдал, жестоко страдал! и то сказать: каждому свой черед; счастие — женщина: коли полюбит вдруг сначала, так разлюбит под конец; Борис Петрович также иногда вспоминал о своей толстой подруге… и волос его вставал дыбом: он понял молчание сына при ее имени, он
объяснил себе его трепет… в его памяти пробегали картины прежнего счастья, не омраченного раскаянием и страхом, они пролетали, как легкое дуновение, как листы, сорванные вихрем с березы, мелькая мимо нас, обманывают взор золотым и багряным блеском и упадают… очарованы их волшебными красками, увлечены невероятною мечтой, мы поднимаем их, рассматриваем… и не находим ни красок, ни блеска: это
простые, гнилые, мертвые листы!..
Едва ли можно после этого разделять мысль, что «возвышенное есть перевес идеи над формою», или что «сущность возвышенного состоит в пробуждении идеи бесконечного». В чем же состоит она? Очень
простое определение возвышенного будет, кажется, вполне обнимать и достаточно
объяснять все явления, относящиеся к его области.
Первая задача истории — воспроизвести жизнь; вторая, исполняемая не всеми историками, —
объяснить ее; не заботясь о второй задаче, историк остается
простым летописцем, и его произведение — только материал для настоящего историка или чтение для удовлетворения любопытства; думая о второй задаче, историк становится мыслителем, и его творение приобретает чрез это научное достоинство.
Мне много в этом
объяснил мистер Астлей, который целое утро
простоял у игорных столов, но сам не поставил ни разу.
О будущем говорили редко и неохотно. Зачем шли на войну — знали смутно, несмотря на то, что целые полгода
простояли недалеко от Кишинева, готовые к походу; в это время можно было бы
объяснить людям значение готовящейся войны, но, должно быть, это не считалось нужным. Помню, раз спросил меня солдат...
Мне пришлось за некоторыми объяснениями обратиться к самому Слава-богу, который принял меня очень вежливо, но, несмотря на самое искреннее желание быть мне полезным, ничего не мог мне
объяснить по той
простой причине, что сам ровно ничего не знал; сам по себе Слава-богу был совсем пустой немец, по фамилии Муфель; он в своем фатерлянде пропал бы, вероятно, с голоду, а в России, в которую явился, по собственному признанию, зная только одно русское слово «швин», в России этот нищий духом ухитрился ухватить большой кус, хотя и сделал это из-за какой-то широкой немецкой спины, женившись на какой-то дальней родственнице какого-то значительного немца.
Старая и почтенная ключница, очень обижавшаяся тем, что ее заставляют, как
простую прачку, полоскать всякую дрянь,
объяснила, что она лучше мыть не умеет и что уже она стара, и потому с нее грех спрашивать, как с молоденькой.
— Во-первых, я вам
объясню, что воспаление в легких есть двоякое: или чисто чахоточное, вследствие худосочия, и в таком случае оно более опасно, но есть воспаление
простое, которое условливается простудою, геморроидальною посылкою крови или даже часто каким-нибудь нравственным потрясением, и в этом случае оно более излечимо; но дело в том, что при частом повторении этих варварских воспалений может образоваться худосочие, то есть почти чахотка. Теперь позвольте вас спросить: супруга ваша золотушна?
— Посмотрите на него: не правда ли, в нем что-то есть? — говорила она своим друзьям, кивая на мужа и как бы желая
объяснить, почему это она вышла за
простого, очень обыкновенного и ничем не замечательного человека.
Только так можно
объяснить совершенно непонятную для нас, но очевидную и
простую для древней души веру в слово.
— Умыться? А в кухне висит рукомойка, там и умоетесь, —
объяснил брат Ираклий
простым тоном. — Сейчас по корридору направо…
— Извините, не сообразил. Позвольте, я вам
объясню. Этот черкес да еще с другим, товарищем по спиртовому делу, у нас первые… То есть,
проще вам сказать, спиртоносы, на прииска запрещенным способом спирт доставляют и выменивают рабочим на золото. Отличные дела делают.
Нет никакого сомнения, что в дождливые, мочливые года, как выражается народ, грибы родятся в большем изобилии, особенно если ненастье сопровождается теплом; но и тут бывают исключения, непонятные
простому наблюдателю, которые
объяснить может только наука.
— Нет, это все поляки! Известно, на то и поляк, чтобы бунтовать! поляк завсегда бунтует! —
объясняли другие зипуны и чуйки, и это последнее объяснение было наиболее общим, наиболее распространенным в
простом народе.
— Керим не
простой душман-барантач, — пылко
объясняла воодушевленная Гуль-Гуль, — Керим великий вождь, смелый и мудрый.
И она удивлялась тому, что прежде ей казалось это невозможным,
объясняла им, смеясь, что это гораздо
проще, и что они оба теперь довольны и счастливы.
— Довольно
простой маленький фокус, и я его вам фокусом и
объясню: позвольте мне ваши руки?
Путешествуя далее до ночлега, он останавливался уже у всякой корчмы и все пил «чвертку красненькой», причем несколько раз снова начинал нам
объяснять, как он умен и предусмотрителен в том отношении, что дал зарок богу не пить
простой белой водки, а насчет «цветной или красненькой ничего касающего не обещал». Это его так утешило и придавало ему такую отвагу, что он даже утверждал, что бог с него «никакой правы не имеет взыскивать насчет того, о чем у них договора не было».
Может быть, не всем читателям знакомо это злополучное слово, а потому постараемся
объяснить смысл его
простым и наглядным примером.
Простой народ никак не мог понять и разъяснить себе пристрастие богатого и сильного вельможи к
простой крестьянке и
объяснял это, по-своему, колдовством и волшебством со стороны Настасьи.
— Напрасно, — отвечал доктор, — барышня не больна, обморок прошел. Я
объясню им, — он указал на Ядвигу, — как надо давать успокоительное лекарство, очень
простое, но действующее быстро, его надо будет принять в случае новых признаков волнения.
Это случилось, говорят, оттого, что
простым людям всего своевременно и терпеливо не
объяснили и, главное, не показали им нигде эту самую «запятую», чтобы они видели, как она им вредит.