Неточные совпадения
Критика Канта разрывает с такого рода объективизмом и видит истину в соответствии разума с самим собой, она
определяется отношением к
законам разума и согласованием мыслей между собой.
Сторонник вульгарного материализма, Зайцев не придавал значения классовой борьбе и полагал, что ход исторического процесса
определяется биологическими
законами.
Затем для крестьян
определялось учение: читать, писать и
закон божий; преимущественно же указывалось на нравственное воспитание, состоящее в исполнении своих обязанностей в отношении к властям.
Это значит: настой двухсот граммов воды на восьми граммах наперстянки, а восклицательные знаки, по требованию
закона, предназначены для аптекаря: высшее количество листьев наперстянки, которое можно в течение суток без вреда дать человеку,
определяется в 0,6 грамма; так вот, восклицательные знаки и уведомляют аптекаря, что, прописав мою чудовищную дозу, я не описался, а действовал вполне сознательно…
Лики мировой мойры
определяются как естественные «
законы» мирового и исторического развития.
Такое антиномическое задание, явно нарушающее логический «
закон тожества», вытекает в силу логики спасения, не совпадающей с рассудочной логикой,
определяется положением человека после грехопадения.
«Поэтому должна быть принята такая причинность, чрез которую нечто совершается, без того, чтобы эта причина не
определялась далее еще через какую-либо предшествующую причину по необходимым
законам, т. е. через абсолютную спонтанность причин, которые бы от себя начинали ряд явлений, протекающих по
законам природы, следовательно, трансцендентальную свободу, без которой даже в развитии природы порядок явлений со стороны причин никогда не является полным» (370).
Так изначально
определились внутренние двигатели философии: примат свободы над бытием, духа над природой, субъекта над объектом, личности над универсально-общим, творчества над эволюцией, дуализма над монизмом, любви над
законом.
Персоналистическая переоценка ценностей признает безнравственным все, что
определяется исключительно отношением к «общему», к обществу, нации, государству, отвлеченной идее, отвлеченному добру, моральному и логическому
закону, а не к конкретному человеку и его существованию.
Но сам нравственный
закон, который личность должна свободно в себе раскрыть,
определяется обществом, он общеобязателен, а общеобязательность всегда носит социальный характер.
Вся сложность и парадоксальность христианского отношения к
закону определяется тем, что Христос не только обличает фарисейское законничество, но и говорит, что он пришел не нарушить, а исполнить
закон.
Так
определяется отношение между этикой
закона и этикой искупления.
Разумная жизнь есть. Она одна есть. Промежутки времени одной минуты или 50000 лет безразличны для нее, потому что для нее нет времени. Жизнь человека истинная — та, из которой он составляет себе понятие о всякой другой жизни, — есть стремление к благу, достигаемому подчинением своей личности
закону разума. Ни разум, ни степень подчинения ему не
определяются ни пространством, ни временем. Истинная жизнь человеческая происходит вне пространства и времени.
И все эти самые важные понятные слова не
определяются пространством и временем; напротив: чем непонятнее нам
закон, которому подчиняется явление, тем точнее
определяется явление временем и пространством.
Только человеку с ложным представлением о жизни кажется, что он знает предметы тем лучше, чем точнее они
определяются пространством и временем; в действительности же мы знаем вполне только то, что не
определяется ни пространством, ни временем — благо и
закон разума.
Стало быть, ясно, что здесь противополагается
закон вечный
закону писанному [Мало этого, как бы для того, чтобы уж не было никакого сомнения о том, про какой
закон он говорит, он тотчас же в связи с этим приводит пример, самый резкий пример отрицания
закона Моисеева —
законом вечным, тем, из которого не может выпасть ни одна черточка; он, приводя самое резкое противоречие
закону Моисея, которое есть в Евангелии, говорит (Лука XVI, 18): «всякий, кто отпускает жену и женится на другой, прелюбодействует», т. е. в писанном
законе позволено разводиться, а по вечному — это грех.] и что точно то же противоположение делается и в контексте Матфея, где
закон вечный
определяется словами:
закон или пророки.
По-гречески в посланиях Павла различие это даже
определяется иногда употреблением члена. Без члена Павел употребляет это слово большею частью в смысле писанного
закона, с членом — в смысле вечного
закона бога.