Неточные совпадения
— Ну вот хоть бы этот чиновник! — подхватил Разумихин, — ну, не сумасшедший ли был ты
у чиновника? Последние
деньги на похороны вдове отдал! Ну, захотел помочь — дай пятнадцать, дай двадцать, ну да хоть три целковых
себе оставь, а то все двадцать пять так и отвалил!
Вот Иван-то этого самого и боится и сторожит меня, чтоб я не женился, а для того наталкивает Митьку, чтобы тот на Грушке женился: таким образом хочет и меня от Грушки уберечь (будто бы я ему
денег оставлю, если на Грушке не женюсь!), а с другой стороны, если Митька на Грушке женится, так Иван его невесту богатую
себе возьмет, вот
у него расчет какой!
Зачем я эти
деньги не
оставила у себя, и какая охота была мне заводить мастерскую, если не брать от нее дохода?
До поры до времени он припрятывал товар
у матери, а
у себя оставлял только
деньги.
Опять я в Москве, любезнейший Пушкин, действую снова в суде. —
Деньги твои возвращаю: Вяземская их не берет, я
у себя оставить не могу; она говорит, что получит их от одесского приятеля, я говорю, что они мне не следуют. Приими их обратно, — я никак благоразумнее не умею поступить с ними.
— Monsieur Белавин! — крикнул он, подбегая к перилам. — Возьмите
деньги. Ни вы мне возвращать, ни я их
оставить у себя не имеем права.
Через неделю Платошка написал паспорт, заметил в нем, что
у ней лицо обыкновенное, нос обыкновенный, рост средний, рот умеренный и что особых примет не оказалось, кроме по-французски говорит; а через месяц Софи упросила жену управляющего соседним имением, ехавшую в Петербург положить в ломбард
деньги и отдать в гимназию сына, взять ее с
собою; кибитку нагрузили грибами, вареньем, медом, мочеными и сушеными ягодами, назначенными в подарки; жена управляющего
оставила только место для
себя...
Восемнадцать лет тому назад умер мой товарищ, окулист, и
оставил после
себя семилетнюю дочь Катю и тысяч шестьдесят
денег. В своем завещании он назначил опекуном меня. До десяти лет Катя жила в моей семье, потом была отдана в институт и живала
у меня только в летние месяцы, во время каникул. Заниматься ее воспитанием было мне некогда, наблюдал я ее только урывками и потому о детстве ее могу сказать очень немного.
У него, видишь ли, был какой-то брат, этот брат умер и
оставил после
себя большую семью без гроша
денег, и вот Гаврило Степаныч сказал
себе, что не женится, пока не выведет в люди своих племянников и племянниц…
Зыбкина. Нет,
оставь у себя, пригодятся. Без денег-то везде плохо.
Лакей при московской гостинице «Славянский базар», Николай Чикильдеев, заболел.
У него онемели ноги и изменилась походка, так что однажды, идя по коридору, он споткнулся и упал вместе с подносом, на котором была ветчина с горошком. Пришлось
оставить место. Какие были
деньги, свои и женины, он пролечил, кормиться было уже не на что, стало скучно без дела, и он решил, что, должно быть, надо ехать к
себе домой, в деревню. Дома и хворать легче, и жить дешевле; и недаром говорится: дома стены помогают.
«Знаете, Николай Иванович, — это будет щекотливо… Маше будет неловко, что она получит от вас приданое, а сестры ее — нет… Это непременно вызовет
у сестер к ней зависть и неприязнь… Нет, бог с ними, —
оставьте у себя эти
деньги и… когда-нибудь, когда благоприятный случай примирит вас с другими дочерьми, тогда вы дадите всем поровну. И вот тогда это принесет всем нам радость… А одним нам… не надо!»
В каюте Серафимы стемнело. Она ждала Теркина к чаю и немного вздремнула, прислонившись к двум подушкам. Одну из них предложил ей Теркин.
У нее взята была с
собою всего одна подушка. Когда она собралась на пароход, пришлось
оставить остальные дома, вместе со множеством другого добра: мебели, белья столового и спального, зимнего платья, даже серебра, всяких ящичков и туалетных вещиц, принадлежавших ей, а не Рудичу, купленных на ее
деньги.
Таков же и я: и я
себе не раз думал: я в грехе погряз от нужды, я что добуду, тем едва пропитаюсь; вот если бы
у меня сразу случились такие
деньги, чтобы я мог купить хоть очень малое поле и работать на нем, так тогда бы я сейчас же
оставил свое скоморошье и стал бы жить, как другие, степенные люди.
На подкуп нечего было и надеяться: французский солдат в высшей степени честен, да и
денег у Савина было мало, так как все, что имел, он отдал перед отъездом Мадлен,
оставив себе только несколько сот франков на дорогу.
— Вы шутник… — мягко сказал Николай Герасимович, хотя
у него уже стали зудить руки, но воспоминания о Мазасе заставили его пересилить
себя. — Но можете ли вы хотя ссудить мне несколько сот франков, чтобы иметь возможность телеграфировать, чтобы мне выслали
деньги, на контору гостиницы или на банкира. В обеспечение я вам
оставлю вот эту вещь.
Оставив себе из взятых
у Жиляева
денег 280 рублей, он отправился в Ряжск, где, выдавая
себя за Морозова, занимался коммерческим оборотом.
— Ну знаешь, о заплатах ты
оставь, — вмешалась в разговор проходившая мимо Катя Малиновская, —
у меня
у самой все заштопано: и юбка, и передник, и чулки,
у мамы нет
денег на новое, а это мне не мешает следить за
собой и мыть руки чуть ли не после каждого урока.
—
Оставь взятую златницу
у себя, — сказал он, — и вот возьми еще другую и не будь за них мне ничем обязана, но не будь безрассудна и еще поразмысли. Если ты согласишься прийти ко мне, то я еще возвышаю цену: я высыплю к твоим ногам всю кису доброхотных даяний, и тогда ты можешь выкупить на эти
деньги свободу своему мужу. Обдумай это, прежде чем захочешь сказать свой ответ мне.