Неточные совпадения
Тигр не шел прямо, а выбирал такие места, где было меньше снегу, где гуще были заросли и больше бурелома. В одном месте он взобрался
на поваленное дерево и долго стоял
на нем, но вдруг чего-то испугался, прыгнул
на землю и несколько метров полз
на животе. Время от времени он
останавливался и прислушивался; когда мы приближались, то уходил сперва прыжками, а потом шагом и рысью.
Дед с матерью шли впереди всех. Он был ростом под руку ей, шагал мелко и быстро, а она, глядя
на него сверху вниз, точно по воздуху плыла. За ними молча двигались дядья: черный гладковолосый Михаил, сухой, как дед; светлый и кудрявый Яков, какие-то толстые женщины в ярких платьях и человек шесть детей, все старше меня и все тихие. Я шел с бабушкой и маленькой теткой Натальей. Бледная, голубоглазая, с огромным
животом, она часто
останавливалась и, задыхаясь, шептала...
Мать ходила в растоптанных валенках, кашляла, встряхивая безобразно большой
живот, ее серо-синие глаза сухо и сердито сверкали и часто неподвижно
останавливались на голых стенах, точно приклеиваясь к ним.
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой стороне!», а велев свернуть близ почтамта в переулок и
остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, —
на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями
на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и
живот»; около дверей, ведущих в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
С безжизненным взглядом, с выпяченною грудью и перетянутым и выступающим из-за перетяжки и сверху и снизу
животом, он вышел к ожидавшим, и, чувствуя, что все взгляды с трепетным подобострастием обращены
на него, он принял еще более торжественный вид. Встречаясь глазами с знакомыми лицами, он, вспоминая кто — кто,
останавливался и говорил иногда по-русски, иногда по-французски несколько слов и, пронизывая их холодным, безжизненным взглядом, слушал, что ему говорили.
Татарин, не ответив, подошёл вплоть к столу,
остановился, наткнувшись
животом на угол его, и сказал, слегка упрашивая...
Но подхватили сани и понесли по скользкому льду, и стало больно и нехорошо, раскатывает
на поворотах, прыгает по ухабам — больно! — больно! — заблудились совсем и три дня не могут найти дороги; ложатся
на живот лошади, карабкаясь
на крутую и скользкую гору, сползают назад и опять карабкаются, трудно дышать,
останавливается дыхание от натуги. Это и есть спор, нелепые возражения, от которых смешно и досадно. Прислонился спиной к горячей печке и говорит убедительно, тихо и красиво поводя легкою рукою...
Асклипиодот почтительно
остановился в дверях, одной рукой пряча за спиной растрепанную шапку, а другой целомудренно придерживая расходившиеся полки своего подрясника; яйцеобразная голова, украшенная жидкими прядями спутанных волос цвета того же Bismark-furioso, небольшие карие глазки, смотревшие почтительно и вместе дерзко, испитое смуглое лицо с жиденькой растительностью
на подбородке и верхней губе, длинный нос и широкие губы — все это, вместе взятое с протяженно-сложенностью Асклипиодота, полным отсутствием
живота, глубоко ввалившейся грудью и длинными корявыми руками, производило тяжелое впечатление, особенно рядом с чистенькой и опрятной фигуркой о.
Остановился, жду. А он, ни слова не говоря, как размахнётся палкой
на меня! Я вовремя согнулся, да в
живот ему головой; сшиб с ног, сел
на груди, палку вырвал, спрашиваю...
Теперь мне следовало бы перейти к прививкам мягкой язвы, но
на них я
останавливаться не буду; во-первых, прививки эти по своим последствиям сравнительно невинны; исследователь привьет больному язву
на плечо, бедро или
живот и через неделю залечит; во-вторых, прививки мягкой язвы так многочисленны, что описанию их пришлось бы посвятить несколько печатных листов; такие прививки делали Гунтер, Рикор, Ролле, Бюзене, Надо, Кюллерье, Линдвурм, де-Лука, Маннино, В. Бек, Штраус, Гюббенет, Бэреншпрунг, Дюкре, Крефтинг, Спичка и многие, многие другие.
И он с ненавистью поглядел
на свой сарай с кривой поросшей крышей; там из двери сарайчика глядела
на него большая лошадиная голова. Вероятно, польщенная вниманием хозяина, голова задвигалась, подалась вперед, и из сарая показалась целая лошадь, такая же дряхлая, как Лыска, такая же робкая и забитая, тонконогая, седая, с втянутым
животом и костистой спиною. Она вышла из сарая и в нерешительности
остановилась, точно сконфузилась.