Неточные совпадения
— Ну, идемте смотреть
город, — скорее приказала, чем предложила она. Клим счел невежливым отказаться и часа три ходил с нею в тумане, по скользким панелям, смазанным какой-то особенно противной грязью, не похожей на жирную грязь провинции. Марина быстро и твердо, как солдат,
отбивала шаг, в походке ее была та же неудержимость, как в словах, но простодушие ее несколько подкупало Клима.
Она заставляла ожидать чьих-то криков, но
город безгласно притаился, он весь точно перестал жить в эту ночь, даже собаки не лаяли, только ежечасно и уныло
отбивал часы сторожевой колокол церкви Михаила Архангела, патрона полиции.
Пристыженный, взбешенный, он поклялся отомстить отцу и в ту же ночь, подкараулив крестьянскую телегу, на которой везли Маланью,
отбил ее силой, поскакал с нею в ближайший
город и обвенчался с ней.
— В
городе бы у нас побывали; на будущей неделе у головы бал — головиха именинница. У нас, дядя, в
городе весело: драгуны стоят, танцевальные вечера в клубе по воскресеньям бывают. Вот в К. — там пехота стоит, ну и скучно, даже клуб жалкий какой-то. На днях в наш
город нового землемера прислали — так танцует! так танцует! Даже из драгун никто с ним сравняться не может! Словом сказать, у всех пальму первенства
отбил!
Явился староста, собрались станочники, и у сумасшедшего с трудом
отбили до бесчувствия испуганную женщину, оказавшуюся вдовой-купчихой из приленского
города, часто разъезжавшей по торговым делам…
Пастухи Нумитора были сердиты за это на близнецов, выбрали время, когда Ромула не было, схватили Рема и привели в
город к Нумитору и говорят: «Проявились в лесу два брата,
отбивают скотину и разбойничают. Вот мы одного поймали и привели». Нумитор велел отвести Рема к царю Амулию. Амулий сказал: «Они обидели братниных пастухов, пускай брат их и судит». Рема опять привели к Нумитору. Нумитор позвал его к себе и спросил: «Откуда ты и кто ты такой?»
Тем лучше для нас: мы будем отгонять скот от
города,
отбивать обозы у москвитян, а если ворвемся в самый
город, то сорвем колокол с веча, а вместо него повесим опорожненную флягу или старую туфлю гроссмейстера, пограбим, что только попадется под руки, и вернемся домой запивать свою храбрость и делить добычу, — хвастался совершенно пьяный рыцарь, еле ворочая языком.
Тем лучше для нас: мы будем отгонять скот от
города,
отбивать обозы у москвитян, а если ворвемся в самый
город, то сорвем колокол с веча, а вместо него повесим опорожненную флягу или старую туфлю гроссмейстера, пограбить, что только попадется под руки, и вернемся домой запивать свою храбрость и делить добычу, — хвастался совершенно пьяный рыцарь, еле ворочая языком.
Только порой смельчаки, предводимые Чурчилой, внезапно делали вылазки из
города, врасплох нападали на москвитян и
отбивали у них кое-что из продовольствия.
Хорвин с монахами и воинами полетел в догонку за неприятелем,
отбил у него заполоненных жен, дочерей и детей, а также и бояр и граждан московских и, не вводя их в
город, всех окропил святою водою у самых ворот Арбатских.
Сама Марфа соглашалась на сдачу
города, с условием, чтобы суд оставался по-старине. Это условие служило ей безопасностью, но, узнав непреклонность великого князя, снова стала восстановлять против него народ. Голос ее, впрочем, потерял большую часть своей силы ввиду вражды ее с Чурчилою, боготворимым народом, который называл его кормильцем Новгорода, так как он не раз
отбивал у москвитян обозы с провиантом.