Неточные совпадения
— Вы у нас, — продолжал неумолимый Нил Андреич, — образец матерям и дочерям:
в церкви стоите, с образа глаз не
отводите, по
сторонам не взглянете, молодых мужчин не
замечаете…
Отойдя от бивака километра четыре, я нашел маленькую тропинку и пошел по ней к лесу. Скоро я
заметил, что ветки деревьев стали хлестать меня по лицу. Наученный опытом, я понял, что тропа эта зверовая, и, опасаясь, как бы она не
завела меня куда-нибудь далеко
в сторону, бросил ее и пошел целиной. Здесь я долго бродил по оврагам, но ничего не нашел.
Когда я
отвел хозяина
в сторону спросить его, кто вы, я указал на вас глазами, потому что ведь вы все равно должны были
заметить, что я спрашиваю о вас, кто вы; следовательно, напрасно было бы не делать жестов, натуральных при таком вопросе.
Словом сказать, мы целый час
провели и не
заметили, как время прошло. К сожалению, раздалось призывное: pst! — и Струнников стремительно вскочил и исчез. Мы, с своей
стороны, покинули Эвиан и, переезжая на пароходе, рассуждали о том, как приятно встретить на чужбине соотечественника и какие быстрые успехи делает Россия, наглядно доказывая, что
в качестве «гарсонов» сыны ее
в грязь лицом не ударят.
Мать Енафа
заметила произведенное Капитолиной впечатление,
отвела Аглаиду
в сторону и сказала...
— Изволь, скажу! Ты-то вот не видел, а я
заметила, что она ажно
в спину тебе смотрит, как ты отвернешься от нее, а как повернулся к ней, сейчас глаза
в сторону и
отведет.
Большинство молодых офицеров отвернулось. Майор
отвел в сторону красавца-бакенбардиста Павлова, командира первой роты, и стал ему показывать какую-то бумагу. Оба внимательно смотрели ее, а я, случайно взглянув,
заметил, что майор держал ее вверх ногами.
Если истинная любовь к природе рисовала
в душе Долинского впечатления более глубокие, если его поэтическая тоска о незабвенной украинской природе была настолько сильнее деланной тоски Юлии, насколько грандиозные и поражающие своим величием картины его края сильнее тщедушных, неизменных, черноземно-вязких картин, по которым
проводила молочные воды
в кисельных берегах подшпоренная фантазия его собеседницы, то зато
в этих кисельных берегах было так много топких мест, что Долинский не
замечал, как ловко тускарские пауки затягивали его со
стороны великодушия, сострадания и их непонятных высоких стремлений.
Около получаса мы
провели, обходя камни «Троячки». За береговым выступом набралось едва ветра, чтобы идти к небольшой бухте, и, когда это было наконец сделано, я увидел, что мы находимся у склона садов или рощ, расступившихся вокруг черной, огромной массы, неправильно помеченной огнями
в различных частях. Был небольшой
мол, по одну
сторону его покачивались, как я рассмотрел, яхты.
Взял теперь Ваську за хохол Тараска, взял и держит, не знай отплатить ему дружбой за мягкую таску, не знай отработать его как следует. Эх, поусердствую! — неравно
заметит госпожа это, за службу примат… Подумал, подумал этак Тараска и, почувствовав под рукою, что ожидавший от товарища льготы Васька гнет голову
в левую
сторону, Тараска вдруг круто поворотил его направо и заиграл. Бедный Васька даже взвизгнул, наклонился весь наперед и
водил перед собою руками, точно
в жмурки играл.
Выплаканные у Мишки деньги, конечно, не спасли Поликарпа Тарасыча и ушли по тому же адресу, как и добытые раньше. А игра шла все дальше, и Ардальон Павлыч записывал уже хозяйские проигрыши
в кредит. Но и этому наступил конец. Раз вечером, прометав талию, Смагин
отвел Поликарпа Тарасыча
в сторону и
заметил лаконически...
Но только я занял
в ресторане место, как
замечаю, что совсем возле меня сидит господин, с виду мне как будто когда-то известный. Я на него взглянул и
отвел глаза
в сторону, но чувствую, что и он
в меня всматривается, и вдруг наклонился ко мне и говорит...
Посетитель, рассматривавший
в зеркало свою физиономию с тою обостренною внимательностью и интересом, какие являются только
в парикмахерской,
замечал, что у него на подбородке прибавился еще один угорь, и с неудовольствием
отводил глаза, попадавшие прямо на худую, маленькую ручонку, которая откуда-то со
стороны протягивалась к подзеркальнику и ставила жестянку с горячей водой.
Но чья-то рука со
стороны отвела их трепетные пальцы и сам капитан Любавин приколол по очереди к груди каждого из них по знаку отличия, мечтать о котором они не
смели даже
в самых дерзновенных грезах.
Старичок, ничего не
замечая, умиленно улыбался и тянулся со своим стаканчиком к Михайловскому. Михайловский закусил губу и
отвел свой стакан
в сторону. Приветственный бокал редактора безответно реял
в воздухе.
Его зоркий глаз отличил от обоев закрашенную полосу, дырочку для ключа и темные полоски с трех
сторон. Это был вделанный
в стену несгораемый шкап. Он
отвел глаза, чтобы старик не
заметил.