Неточные совпадения
— Какой вздор вы говорите — тошно слушать! — сказала она, вдруг обернувшись к нему и взяв его
за руки. — Ну кто его оскорбляет? Что вы мне мораль читаете! Леонтий не жалуется, ничего не говорит… Я ему
отдала всю
жизнь, пожертвовала собой: ему покойно, больше ничего не надо, а мне-то каково без любви! Какая бы
другая связалась с ним!..
Хотя бы и
жизнь свою рад был
отдать за других, но уже нельзя, ибо прошла та
жизнь, которую возможно было в жертву любви принесть, и теперь бездна между тою
жизнью и сим бытием».
— Как из-за чего? Жизнь-то не достается даром. Вот и теперь мы здесь роскошествуем, а уходя все-таки сорок пять копеек придется
отдать. Здесь сорок пять, в
другом месте сорок пять, а в третьем и целый рубль… надо же добыть!
Все тяжелые, мучительные для самолюбия минуты в
жизни одна
за другой приходили мне в голову; я старался обвинить кого-нибудь в своем несчастии: думал, что кто-нибудь все это сделал нарочно, придумывал против себя целую интригу, роптал на профессоров, на товарищей, на Володю, на Дмитрия, на папа,
за то, что он меня
отдал в университет; роптал на провидение,
за то, что оно допустило меня дожить до такого позора.
При
других обстоятельствах я всю бы
жизнь, конечно,
отдал пани Вибель, но теперь…» О, как проклинал себя Аггей Никитич
за свою глупую историю в Синькове с камер-юнкером,
за свою непристойную выходку против пани Вибель, даже
за свое возобновление знакомства с добрейшим аптекарем, и в голове его возникло намерение опять сойтись с пани Вибель, сказать ей, что он свободен, и умолять ее, чтобы она ему все простила, а затем, не рассуждая больше ни о чем, Аггей Никитич не далее как через день отправился на квартиру пани Вибель, но, к ужасу своему, еще подходя, он увидел, что ставни квартиры пани Вибель были затворены.
Зачем
другая женщина, ничем
Не хуже вас, ему
отдать готова
Всё: счастье,
жизнь, любовь…
за взгляд один,
за слово?
Это тот, кто
отдал бы тысячу
жизней за то, чтоб воскликнуть вместе с
другими: «Умрем
за веру православную и святую Русь!» Несмотря на приглашение боярина Истомы, который, заливаясь слезами, кричал громче всех: «Идем к матушке Москве!» — Юрий не хотел подойти вместе с ним к Лобному месту.
Есть у меня и
другие доводы, ратующие
за Сквозника-Дмухановского против Дракина, но покуда о них умолчу. Однако ж все-таки напоминаю вам: отнюдь я в Сквозника-Дмухановского не влюблен, а только утверждаю, что все в этом мире относительно и всякая минута свою собственную злобу имеет. И еще утверждаю, что если в
жизни регулирующим началом является пословица:"Как ни кинь, все будет клин", то и между клиньями все-таки следует
отдавать преимущество такому, который попритупился.
— Нет… Впрочем, да! Один холодный и властный. Это правда. А
другой? Глубокий, женственный, просящий. Чорт возьми! Понимаете ли вы, Потапов, что
за такой взгляд можно
отдать жизнь… Или вы и этого еще не понимаете?.. Ха-ха-ха…
Вера (быстро, требовательно). Вы — героический характер, вы должны! Я уже составила план… Вы меня спрячете где-нибудь, потом придёте сюда и скажете им горячую речь… скажете, что они не имеют права распоряжаться судьбою девушки и что вы не позволите насиловать её сердца. Вы не любите меня, но готовы
отдать жизнь за мою свободу. Вы скажите им всё, что нужно, уж там догадаетесь — что! Они тогда заплачут, а вы будете моим
другом на всю
жизнь, поняли?
Что, что мне до родимой моей, хоть и не нажить мне на всем свете
другой родной матушки! что мне до того, что прокляла она меня в час свой тяжелый, последний! что мне до золотой прежней
жизни моей, до теплой светлицы, до девичьей волюшки! что мне до того, что продалась я нечистому и душу мою
отдала погубителю,
за счастие вечный грех понесла! ах, не в том мое горе, хоть и на этом велика погибель моя!
И он, он так же, как
другие,
Бежит
за ветреной толпой
И мимоходом лишь порой
Мне кинет взгляд — мечты пустые…
И как его винить? — и как ему узнать,
Что грудь моя полна желанья неземного,
Что я ему готова
жизнь отдатьЗа миг один,
за слово?..Всё ждать да ждать, о боже!.. это он,
Расстроен кажется, смущен…
По улице взад и вперед сновали кареты и сани с медвежьими полостями. По тротуару вместе с простым народом шли купцы, барыни, офицеры… Но Федор уж не завидовал и не роптал на свою судьбу. Теперь ему казалось, что богатым и бедным одинаково дурно. Одни имеют возможность ездить в карете, а
другие — петь во всё горло песни и играть на гармонике, а в общем всех ждет одно и то же, одна могила, и в
жизни нет ничего такого,
за что бы можно было
отдать нечистому хотя бы малую часть своей души.
— Все прощаю, — нежно сказала она, обнимая его
за шею, — надо забыть прошлое и в будущем новом, лучшем, надо стараться, чтобы ничего не напоминало. Ты был один, а теперь не один. Не скрывать ничего, а говорить правду. Какая бы она не была… Не стыдиться, знать, что тебя поймут… Теперь должно наступить
другое… около тебя есть любящее существо, которое всю
жизнь свою готово
отдать, чтобы огородить, уберечь тебя от всего дурного… Себя
отдать одной цели: чтобы жилось тебе лучше, легче, светлее…
— Вот что, — начал он снова слабым голосом, — я чувствую, что не только мои дни, но и часы уже сочтены, — здесь больной снял с шеи зашитый холщевый мешочек на шнурке, — восемьсот рублев, скопленных во всю мою
жизнь, пятьсот возьми себе на разживу, на пятьдесят рублев похоронишь и крест поставишь,
другие пятьдесят раздашь нищим, а двести рублев внесешь в Невскую лавру — сто
отдашь на поминовение о здравии рабы Божией Натальи, а сто на вечное поминовение
за упокой души рабы Божией Настасьи… Не забудешь?
— Две. Одна дала мне
жизнь,
другая — моя отчизна.
За эту готов я
отдать жизнь.
— Да, я счастлива, — говорила Лиза, — как может быть только счастлива женщина на земле. Если б могло надо мною совершиться чудо, чтобы мне вновь начать
жизнь, я не желала бы ей
другого исхода. Чтобы со мной ни случилось, какие бы несчастья меня впредь ни ожидали, я всегда буду благодарить Бога
за то, что Он в это время послал мне. Десять дней блаженства, какое и не снилось мне в грезах, да
за них разве не
отдашь всю
жизнь свою!
—
За обладание вами, я готов
отдать вам себя на всю
жизнь — это не фраза. Получая вас, я приобретаю себе полезного союзника и помощника, сохранить которого будет в моих интересах. Для людей, для света княжна Шестова и помощник присяжного поверенного Гиршфельда будут только хорошими знакомыми. К нам, у меня уже составлен план, перейдут все капиталы князя Александр Павловича Шестова. Красавица княжна Шестова поможет мне приобрести капиталы и из
других рук по моим указаниям, деля добычу, по-братски, пополам.
По учению Христа каждый отдельный человек независимо от того, каков мир, будет иметь наилучшую
жизнь, если он поймет свое призвание — не требовать труда от
других, а самому всю
жизнь свою полагать на труд для
других,
жизнь свою
отдавать, как выкуп
за многих.
— Незримый, живущий
за пределами нашего взора! Я внутри себя слышу твой голос: ты укрепил дух мой, я
отдам мою
жизнь за друзей, но мой дух я возвращу тебе чистым!.. Мой муж, мои дети, я несу вам спасенье! Мне не нужно напитка, отводящего память!
Есть два предела: один тот, чтобы
отдать свою
жизнь за други своя;
другой тот, чтобы жить, не изменяя условий своей
жизни. Между этими двумя пределами находятся все люди: одни на степени учеников Христа, оставивших всё и пошедших
за ним,
другие на степени богатого юноши, тотчас же отвернувшегося и ушедшего, когда ему сказано было об изменении
жизни.