Неточные совпадения
— Ну, вот тебе постель готова, — сказала хозяйка. — Прощай, батюшка, желаю покойной ночи. Да не нужно ли еще чего? Может, ты привык,
отец мой, чтобы кто-нибудь почесал на ночь пятки? Покойник мой без этого никак не
засыпал.
Но мать, не слушая
отца, — как она часто делала, — кратко и сухо сказала Климу, что Дронов все это выдумал: тетки-ведьмы не было у него;
отец помер, его
засыпало землей, когда он рыл колодезь, мать работала на фабрике спичек и умерла, когда Дронову было четыре года, после ее смерти бабушка нанялась нянькой к брату Мите; вот и все.
Ребенок видит, что и
отец, и мать, и старая тетка, и свита — все разбрелись по своим углам; а у кого не было его, тот шел на сеновал, другой в сад, третий искал прохлады в сенях, а иной, прикрыв лицо платком от мух,
засыпал там, где сморила его жара и повалил громоздкий обед. И садовник растянулся под кустом в саду, подле своей пешни, и кучер спал на конюшне.
Мужичок…
Отец мой, правда, мужик был, а я вот в белой жилетке, желтых башмаках. Со свиным рылом в калашный ряд… Только что вот богатый, денег много, а ежели подумать и разобраться, то мужик мужиком… (Перелистывает книгу.) Читал вот книгу и ничего не понял. Читал и
заснул.
Когда гроб матери
засыпали сухим песком и бабушка, как слепая, пошла куда-то среди могил, она наткнулась на крест и разбила себе лицо. Язёв
отец отвел ее в сторожку, и, пока она умывалась, он тихонько говорил мне утешительные слова...
Был тихий летний вечер. Дядя Максим сидел в саду.
Отец, по обыкновению, захлопотался где-то в дальнем поле. На дворе и кругом было тихо; селение
засыпало, в людской тоже смолк говор работников и прислуги. Мальчика уже с полчаса уложили в постель.
Ребенок был очень благонравен, добр и искренен. Он с почтением стоял возле матери за долгими всенощными в церкви Всех Скорбящих; молча и со страхом вслушивался в громовые проклятия, которые его
отец в кругу приятелей слал Наполеону Первому и всем роялистам; каждый вечер повторял перед образом: «но не моя, а твоя да совершится воля», и
засыпал, носясь в нарисованном ему мире швейцарских рыбаков и пастухов, сломавших несокрушимою волею железные цепи несносного рабства.
На третьи сутки, в то самое время, как Егор Николаевич Бахарев, восседая за прощальным завтраком, по случаю отъезда Женни Гловацкой и ее
отца в уездный городок, вспомнил о Помаде, Помада в первый раз пришел в себя, открыл глаза, повел ими по комнате и, посмотрев на костоправку,
заснул снова. До вечера он спал спокойно и вечером, снова проснувшись, попросил чаю.
После она сказала мне, что
отец долго еще плакал и, наконец,
заснул у нее на груди.
Отец лег и ту ж минуту
заснул.
Целую ночь я бежал по дороге, но когда рассвело, я боялся, чтобы меня не узнали, и спрятался в высокую рожь. Там я стал на коленки, сложил руки, поблагодарил
отца небесного за свое спасение и с покойным чувством
заснул. Ich dankte dem allmächtigen Gott für Seine Barmherzigkeit und mit beruhigtem Gefühl schlief ich ein.
Перед рассветом старик, усталый от душевной боли,
заснул на своей рогожке как убитый. В восьмом часу сын стал умирать; я разбудила
отца. Покровский был в полной памяти и простился со всеми нами. Чудно! Я не могла плакать; но душа моя разрывалась на части.
Протопоп опять поцеловал женины руки и пошел дьячить, а Наталья Николаевна свернулась калачиком и
заснула, и ей привиделся сон, что вошел будто к ней дьякон Ахилла и говорит: «Что же вы не помолитесь, чтоб
отцу Савелию легче было страждовать?» — «А как же, — спрашивает Наталья Николаевна, — поучи, как это произнести?» — «А вот, — говорит Ахилла, — что произносите: господи, ими же веси путями спаси!» — «Господи, ими же веси путями спаси!» — благоговейно проговорила Наталья Николаевна и вдруг почувствовала, как будто дьякон ее взял и внес в алтарь, и алтарь тот огромный-преогромный: столбы — и конца им не видно, а престол до самого неба и весь сияет яркими огнями, а назади, откуда они уходили, — все будто крошечное, столь крошечное, что даже смешно бы, если бы не та тревога, что она женщина, а дьякон ее в алтарь внес.
— То-то и есть: я даже впал в сомнение, не схоронил ли я их ночью да не
заспал ли, но на купанье меня лекарь рассердил, и потом я прямо с купанья бросился к Варнаве, окошки закрыты болтами, а я заглянул в щелочку и вижу, что этот обваренный опять весь целиком на крючочке висит! Где
отец протопоп? Я все хочу ему рассказать.
Она сходила посмотреть на заснувшего больного своего
отца, воротилась в свою комнату, легла и спокойно
заснула.
Фома знал, что тетка не пустит
отца, и снова
засыпал под шум их голосов. Когда ж Игнат являлся пьяный днем — его огромные лапы тотчас хватали сына, и с пьяным, счастливым смехом
отец носил Фому по комнатам и спрашивал его...
И, уже совсем
засыпая, Саша увидел призрачно и смутно: как он, Саша, отрекается от
отца. Много народу в церкви, нарочно собрались, и священник в черных великопостных одеждах, и Саша стоит на коленях и говорит: «…Не лобзания Ти дам, яко Iуда, но яко разбойник исповедую Тя…» Хор запел: «Аминь!»
И стало так: по утрам, проснувшись, Саша радостно думал об университете; ночью,
засыпая — уже всем сердцем не верил в него и стыдился утрешней радости и мучительно доискивался разгадки: что такое его отец-генерал? Что такое он сам, чувствующий в себе
отца то как злейшего врага, то любимого, как только может быть любим
отец, источник жизни и сердечного познания? Что такое Россия?
И снова думаю: отчего я вдруг заподозрил, что Антоний —
отец мне? Разъедает эта мысль душу мою, как ржа железо. Потом
заснул я. Во сне чувствую, толкают меня; вскочил, а он стоит надо мной.
Возвращаясь во дворец,
На крыльце ее
отецПошатнулся, и зевнул,
И с царицею
заснул...
Опять слышу — подходит
отец, стал в дверях шалашика, руки эдак упер, сам наклонился ко мне в дыру-то: «Слышь, Федор, не спи, а
заснешь — навеки!» Да таково явственно сказал, что сон с меня вовсе соскочил.
Но как-то пришел наш батюшка,
отец Иван, и в один присест выпил все мои ликеры; и «Вестник Европы» пошел тоже к поповнам, так как летом, особенно во время покоса, я не успевал добраться до своей постели и
засыпал в сарае в санях или где-нибудь в лесной сторожке — какое уж тут чтение?
— И муха с самого утра как оглашенная в рожу лезла, — добавил
отец Прохор, фундаментально повернувшись на своей массивной кровати, и все мы, кажется, в эту же самую минуту и
заснули. На дворе стояла страшная темень, но дождя еще не было.
Сашка хотел добавить, что ему совсем не хочется спать, но не успел, так как
заснул с такой быстротой, точно пошел ко дну глубокой и быстрой реки. Скоро
заснул и
отец. Кроткий покой и безмятежность легли на истомленное лицо человека, который отжил, и смелое личико человека, который еще только начинал жить.
Людмила. Не ваше дело, молчите, пожалуйста! (
Отцу.) Я ночью почти не спала, прилегла теперь и так сладко
заснула.
— Коням-то
засыпал ли овсеца-то,
отец казначей? — спрашивал игумен, переходя из келарни в гостиницу.
И отошел от земли бог Ярило… Понеслися ветры буйные, застилали темными тучами око Ярилино — красное солнышко, нанесли снега белые, ровно в саван окутали в них Мать-Сыру Землю. Все застыло, все
заснуло, не спал, не дремал один человек — у него был великий дар
отца Ярилы, а с ним и свет и тепло…
Был мальчик, звали его Филипп. Пошли раз все ребята в школу. Филипп взял шапку и хотел тоже идти. Но мать сказала ему: куда ты, Филипок, собрался? — В школу. — Ты еще мал, не ходи, — и мать оставила его дома. Ребята ушли в школу.
Отец еще с утра уехал в лес, мать ушла на поденную работу. Остались в избе Филипок да бабушка на печке. Стало Филипку скучно одному, бабушка
заснула, а он стал искать шапку. Своей не нашел, взял старую, отцовскую и пошел в школу.
К утру я
засыпаю, и мне снится лягушка с клешнями, сидящая в раковине и играющая глазами. В полдень просыпаюсь от жажды и ищу глазами
отца: он все еще ходит и жестикулирует…
Вечером у моей постельки они собрались все трое —
отец, мать, деда и я, смеясь сквозь дымку дремоты, соединяла их большие руки в моих крошечных кулаках и
заснула под тихий шепот их ласкового говора…
«Умиленный, я
засыпаю под эти звуки, чтоб проснуться завтра для нового счастливого дня. Я безотчетно чувствовал в те годы, что целое море счастья было разлито вокруг моей детской жизни; я не понимал тогда, что этим морем, этим великим океаном была жизнь моего
отца».
Отец Илиодор
заснул и увидел семь коров тучных и семь сухощавых и смутился, что видит сон не по чину.
Отец Илиодор
заснул и, ныряя по кочкам, воображает самого себя кораблем, погибающим в волнах. И как
отец Илиодор ни хочет спастись, как он ни старается выбиться, — никак не выбьется: за ноги его сцапал и тянет тяжелый, как тяга земная, мучинко с разорванным воротом, а на макушке сидит давешний королевское еруслание и пихает ему в рот красную пробку.
Он спрятал деньги и вещи в свою дорожную шкатулку и туда же положил шкатулку своего покойного
отца, в которую запер бумаги. Только поздним утром он
заснул.
— Я не могла
заснуть… страх не давал мне спать… Прошел, должно быть, целый час… Вдруг слышу выстрел! Я вскочила. Страшное предчувствие овладело мной. Как сумасшедшая бросилась я в комнату
отца и без сознания упала на его труп…
Не зная, что подумать об этом грустном явлении, Антон постоял несколько минут на крыльце; но, видя, что окно вновь не отодвигается, и боясь нескромных свидетелей, вошел к себе. «Анастасия печальна, проводит ночи в слезах», — думал он и, вспоминая все знаки ее участия к нему, иноземцу, ненавистному для
отца ее, с грустным и вместе сладким чувством, с гордостию и любовию относил к себе и нынешнее явление. Он
заснул, когда солнце было уж высоко, но и во сне не покидал его образ Анастасии.
Отец Савелий поставил точку,
засыпал страницу песком и, тихо ступая ногами, обутыми в одни белевые носки, начал ходить по полу, стараясь ни малейшим звуком не потревожить сна протопопицы. Он приподнял шторку у окна и, поглядев за реку, увидел, что небо закрыто черными тучами и капают редкие капли дождя. Постояв у окна, он еще припомнил нечто и вместо того, чтобы лечь в постель, снова сел и начал выводить своим круглым почерком...
Отец Савелий
заснул и увидел себя молодым, свежим, с чертами, в которых не было нынешней сухости и резкости.
Горе было нам с
отцом ужасное; а к тому же, хотя
отец меня и заставлял, чтобы я дорогою, на запятках сидя, учился, но я раз
заснул и, через речку вброд переезжая, все книжки свои потерял.