Неточные совпадения
— В кои-то веки разик можно, —
пробормотал старик. — Впрочем, я вас, господа, отыскал не с тем, чтобы говорить вам комплименты; но с тем, чтобы, во-первых, доложить вам, что мы скоро обедать будем; а во-вторых, мне хотелось предварить тебя, Евгений… Ты умный человек, ты знаешь людей, и женщин знаешь, и, следовательно, извинишь… Твоя матушка молебен отслужить хотела по случаю твоего приезда. Ты не воображай, что я зову тебя присутствовать на этом молебне: уж он кончен; но
отец Алексей…
— Знаете ли, Сергей Александрыч, что вы у меня разом берете все? Нет, гораздо больше, последнее, — как-то печально
бормотал Ляховский, сидя в кресле. — Если бы мне сказали об этом месяц назад, я ни за что не поверил бы. Извините за откровенность, но такая комбинация как-то совсем не входила в мои расчеты. Нужно быть
отцом, и таким
отцом, каким был для Зоси я, чтобы понять мой, может быть, несколько странный тон с вами… Да, да. Скажите только одно: действительно ли вы любите мою Зосю?
— Не знаю! не знаю! —
бормотал отец, по обыкновению, уклоняясь от определенного ответа. Видно было, однако ж, что рассказ новообретенного родственника был согласен с действительностью.
— Кому ж, как не
отцу, смотреть за своею дочкой! —
бормотал он про себя. — Ну, я тебя спрашиваю: где таскался до поздней ночи?
Отец шел рядом с возом и
бормотал что-то, подгоняя волов.
В ненастные дни мы собирались у Язя, на кладбище, в сторожке его
отца. Это был человек кривых костей, длиннорукий, измызганный, на его маленькой голове, на темном лице кустились грязноватые волосы; голова его напоминала засохший репей, длинная, тонкая шея — стебель. Он сладко жмурил какие-то желтые глаза и скороговоркой
бормотал...
— Да что это? Да что тут такое? Что будут читать? — мрачно
бормотали некоторые; другие молчали. Но все уселись и смотрели с любопытством. Может быть, действительно ждали чего-то необыкновенного. Вера уцепилась за стул
отца и от испуга чуть не плакала; почти в таком же испуге был и Коля. Уже усевшийся Лебедев вдруг приподнялся, схватился за свечки и приблизил их ближе к Ипполиту, чтобы светлее было читать.
Пасмурная и огорченная явилась Марья Петровна ко всенощной. В образной никого из домашних не было;
отец Павлин, уже совершенно облаченный, уныло расхаживал взад и вперед по комнате, по временам останавливаясь перед иконостасом и почесывая в бороде; пономарь раздувал кадило и, по-видимому, был совершенно доволен собой, когда от горящих в нем угольев внезапно вспыхивало пламя; дьячок шуршал замасленными листами требника и что-то
бормотал про себя. Из залы долетал хохот Феденьки и Пашеньки.
Я машинально подал ему поводья. Он вскочил на Электрика… прозябший конь взвился на дыбы и прыгнул вперед на полторы сажени… но скоро
отец укротил его; он вонзил ему шпоры в бока и ударил его кулаком по шее… «Эх, хлыста нету», —
пробормотал он.
— И — курить буду! Дай мне
отцову трубку… — тяжело двигая непослушным языком,
бормотал Павел.
Красный, растрепанный, потный, он потрясал в воздухе кулаком. Передонов попятился,
бормоча невнятные слова. Юлия бегала вокруг мужа, стараясь ухватить Антошу;
отец прятал его за себя, таская его за руку то вправо, то влево. Глаза у Юлии сверкали, и она кричала...
— Это — Ванюшка, —
пробормотал Кожемякин, чувствуя, что надо же сказать что-нибудь, — у него
отец с матерью на пароходе сгорели…
—
Отцы, позвольте презентовать прежде всего вам юношу, —
бормотал Порфир Порфирыч, указывая на меня. — Навозну кучу разрывая, петух нашел жемчужное зерно… Не в этом дело-с. Василий Иванович Попов… Кажется, так?
Яков ждал, что
отец рассердится, обругает Тихона, но старик, помолчав,
пробормотал что-то невнятное и отошёл прочь от дворника, который хотя и линял, лысел, становился одноцветным, каким-то суглинистым, но, не поддаваясь ухищрениям старости, был всё так же крепок телом, даже приобретал некое благообразие, а говорил всё более важно, поучающим тоном. Якову казалось, что Тихон говорит и ведёт себя более «по-хозяйски», чем
отец.
Мочалов не умел хорошо выражать своих внутренних движений, но, очевидно, был тронут моим участием и в несвязных словах
пробормотал мне, что сочтет за особенное счастие воспользоваться моим расположением и что очень помнит, как любил и уважал меня его
отец.
— Спасибо…
отцы мои… спасибо… —
бормотал Антон, выбегая без оглядки на улицу.
Проходя мимо часов, Меркулов смотрит на циферблат. Большая стрелка уперлась прямо вверх, а маленькая отошла от нее чуть-чуть вправо. «После полуночи», — соображает Меркулов. Он сильно зевает, быстрым движением несколько раз кряду крестит рот и
бормочет что-то вроде молитвы: «Господи… царица небесная… еще небось часа два с половиной осталось… Святые угодники… Петра, Алексея, Ионы, Филиппа… добропоживших
отцов и братии наших…»
Булычов. Все — можно. Ступай! (Оглядывается, усмехаясь,
бормочет.)
Отец… Павлин… Филин… Тебе, Егор, надо было табак курить. В дыму — легче, не все видно… Ну, что, Мокей?
— Какой праздник —
отец умирает! Хозяин умирает! — плаксиво и зло хрипел
отец, хлопая ладонями по постели и всё перекатывая голову со стороны на сторону. Уши у него были примятые, красные, точно кожа с них сошла. Он глядел в лицо сына мутными, налитыми кровью глазами и всё
бормотал непрерывно, жалобно, а сзади себя Николай слышал предостерегающий голос тётки...
— Подумал, подумал, —
бормотал отец.
«Здравствуйте, здравствуйте! —
бормотал отец казначей, — кто вы такой будете?» Я нагнулся к нему, поцеловал его в лоб и сказал свое имя.
— Что ты, что ты, бог с тобой! —
бормотал отец дьякон.
— Гм!.. —
пробормотал Михайло. — Гм!.. Это я, значит, духовную особу облаял… Комиссия
отца Денисия! Вот грех-то! Вот грех! А ведь я говею, братцы! Как я теперь исповедаться буду, ежели я духовное лицо обидел? Господи, прости меня, грешного! Пойду прощения просить…
— А вот завтра я объясню
отцу Никодиму, какая ты жена! —
пробормотал он, съеживаясь калачиком.
— Чёрт бы побрал эти невинности с их невинными рожицами! —
бормотал он, пожирая глазами Ильку. Дезире пил и молчал. В последнее время несчастный драгун стал задумываться…Ильке, которая требовала сто тысяч, он не мог предложить и двух. Его
отец на днях умер, и имение поступило в распоряжение кредиторов. На бескорыстную любовь он не рассчитывал: он знал, что он некрасив и что эти девчонки корыстолюбивы…
— Электричество… —
бормочет посажёный
отец, тупо глядя в свою тарелку. — А по моему взгляду, электрическое освещение одно только жульничество. Всунут туда уголек и думают глаза отвести! Нет, брат, уж ежели ты даешь мне освещение, то ты давай не уголек, а что-нибудь существенное, этакое что-нибудь зажигательное, чтобы было за что взяться! Ты давай огня — понимаешь? — огня, который натуральный, а не умственный.
На другой день, утром, всю ночь не спавший Вывертов запряг своего каурого в бричку и поехал наводить справки. Решил он заехать к кому-нибудь из соседей, а ежели представится надобность, то и к самому предводителю. Проезжая через Ипатьево, он встретился там с протоиереем Пафнутием Амаликитянским.
Отец протоиерей шел от церкви к дому и, сердито помахивая жезлом, то и дело оборачивался к шедшему за ним дьячку и
бормотал: «Да и дурак же ты, братец! Вот дурак!»
— Обобрал я тебя, Боренька! —
бормотал отец.
Долго еще
бормочет благородный
отец. Скидкой буфетной он пользуется до тех пор, пока малиновая краска не расплывается с его носа по всему лицу и пока у газетчика сам собою не закрывается левый глаз. Лицо его по-прежнему строго и сковано сардонической улыбкой, голос глух, как голос из могилы, и глаза глядят неумолимо злобно. Но вдруг лицо, шея и даже кулаки благородного
отца озаряются блаженнейшей и нежнейшей, как пух, улыбкой. Таинственно подмигивая глазом, он нагибается к уху газетчика и шепчет...
— Или взять остальных прочих… —
бормочет благородный
отец.
— Грех, брат, грех… —
бормочет отец Кузьма. — Бог всё видит… насквозь…
— Па-па, —
бормотал идиот недавно узнанное слово и исподлобья сердито и тревожно смотрел на
отца.