И тело смолкло, обесцветилось, стало воздушным и снова пустым. Легкими стопами Я покинул его, и моему
открытому взору предстало необыкновенное, то, что невыразимо на твоем языке, мой бедный друг! Насыть твое любопытство причудливым сном, который Я так доверчиво рассказал тебе, — и не расспрашивай дальше! Или тебе недостаточно «огромного, острого» штопора — но ведь это так… художественно!
Я остановился и смотрел, бессмысленно и неподвижно. Было в душе только тупое отвращение и какая-то тошнота. Странно запомнились, вытесняя чудные глаза Прасковьи, эти жалкие мешки ее грудей, в страдальческом безразличии
открытые взорам.
Неточные совпадения
Едва злодей узнал Руслана,
В нем кровь остыла,
взор погас,
В устах
открытых замер глас,
И пал без чувств он на колена…
Пастушка милая внимала
Друзей
открытый разговор
И, устремив на хана
взор,
И улыбалась, и вздыхала.
При слове «завтра» лицо Саши похолодело — точно теперь только ощутило свежесть ночи, а сердце, дрогнув, как хороший конь, вступило в новый, сторожкий, твердый и четкий шаг. И, ловя своим
открытым взглядом пронзительный, мерцающий
взор Соловьева, рапортовавшего коротко, обстоятельно и точно, Погодин узнал все, что касалось завтрашнего нападения на станцию Раскосную. Сверился с картой и по рассказу Соловьева набросал план станционных жилищ.
Взоры девы
Блуждали по листам
открытой книги,
Но буквы все сливалися под ними…
Михайло Данилыч был из себя красив, легкие рябины не безобразили его лица; взгляд был веселый,
открытый, умный. Но как невзрачен показался он Насте, когда она перевела
взор свой на Алексея!
— Вижу, — сказал он, — вижу: из сумрака выступает дева, любимица небес; голова ее поникнута,
взоры опущены долу, волосы падают небрежно по
открытым плечам; рдянец стыдливости, играя по щекам ее, спорит с румянцем зари утренней, засветившей восток.
Ибо в прямом, безбоязненно
открытом и светлом
взоре попа они уловили мерцание тайны, глубочайшей и сокровеннейшей, полной необъяснимых угроз и зловещих обещаний.
Они встретились
взорами, и
взоры их пылали
открытой ненавистью, такой жгучей, такой глубокой, так полно исчерпывающей их больные души, как будто не в случайной встрече сошлись они, а всю жизнь были врагами, всю жизнь искали друг друга и нашли — и в дикой радости боятся поверить себе, что нашли. И Павлу стало страшно. Он опустил глаза и пролепетал...