Неточные совпадения
Поцелуй совершился звонко, потому что собачонки залаяли снова, за что были хлопнуты платком, и обе дамы
отправились в гостиную, разумеется голубую, с диваном, овальным столом и даже ширмочками, обвитыми плющом; вслед за ними
побежали, ворча, мохнатая Адель и высокий Попури на тоненьких ножках.
Увидав хозяйку, стоявшую опять у своих дверей, он скорыми цыпочками
побежал к ней через коридор; прошушукав с нею минуты две и, конечно, получив сведения, он уже осанисто и решительно воротился
в комнату, взял со стола свой цилиндр, мельком взглянулся
в зеркало, взъерошил волосы и с самоуверенным достоинством, даже не поглядев на меня,
отправился к соседкам.
Отправилась Олечка,
в тот же день
побежала, что ж — возвратилась через два часа, истерика с ней, бьется.
Из этого вышла сцена, кончившаяся тем, что неверный любовник снял со стены арапник; советница, видя его намерение, пустилась
бежать; он — за ней, небрежно одетый
в один халат; нагнав ее на небольшой площади, где учили обыкновенно батальон, он вытянул раза три ревнивую советницу арапником и спокойно
отправился домой, как будто сделал дело.
Мы потеряли несколько часов за льдом, который шел по реке, прерывая все сношения с другим берегом. Жандарм торопился; вдруг станционный смотритель
в Покрове объявляет, что лошадей нет. Жандарм показывает, что
в подорожной сказано: давать из курьерских, если нет почтовых. Смотритель отзывается, что лошади взяты под товарища министра внутренних дел. Как разумеется, жандарм стал спорить, шуметь; смотритель
побежал доставать обывательских лошадей. Жандарм
отправился с ним.
Для того чтоб они могли скорее увидеть, где насыпан для них корм, проводятся,
в разные стороны от привады, дорожки из хлебной мякины
в виде расходящихся лучей; как только нападет на одну из них куропатка, то сейчас
побежит по ней и закудахчет; на ее голос свалится вся стая и прямо по мякине, из которой мимоходом на
бегу выклюет все зерна,
отправится к приваде.
Кой-кому, очень немногим интересующимся, стало известно по каким-то слухам, что Настасья Филипповна на другой же день после Екатерингофа
бежала, исчезла, и что будто бы выследили наконец, что она
отправилась в Москву; так что и
в отъезде Рогожина
в Москву стали находить некоторое совпадение с этим слухом.
По улицам города я шатался теперь с исключительной целью — высмотреть, тут ли находится вся компания, которую Януш характеризовал словами «дурное общество»; и если Лавровский валялся
в луже, если Туркевич и Тыбурций разглагольствовали перед своими слушателями, а темные личности шныряли по базару, я тотчас же
бегом отправлялся через болото, на гору, к часовне, предварительно наполнив карманы яблоками, которые я мог рвать
в саду без запрета, и лакомствами, которые я сберегал всегда для своих новых друзей.
После первой половины наказания он только на то и досадовал, что спина его долго не заживает и что нельзя ему поскорее выписаться, чтоб поскорей выходить остальные удары,
отправиться с партией
в назначенную ему ссылку и
бежать с дороги.
—
Беги за ней, может, догонишь, — ответил кабатчик. — Ты думаешь, на море, как
в поле на телеге. Теперь, — говорит, — вам надо ждать еще неделю, когда пойдет другой эмигрантский корабль, а если хотите, то заплатите подороже: скоро идет большой пароход, и
в третьем классе
отправляется немало народу из Швеции и Дании наниматься
в Америке
в прислуги. Потому что, говорят, американцы народ свободный и гордый, и прислуги из них найти трудно. Молодые датчанки и шведки
в год-два зарабатывают там хорошее приданое.
Наконец они вернулись домой, переоделись и, чтобы уже не выходить из колеи,
в которую попали с утра, решились
отправиться в тот же вечер к Стаховым. Шубин
побежал вперед известить об их приходе.
Калмыки от казаков во всю силу
побежали на те самые места, где было скрытное калмыцкое войско, и так их навели на калмык, которые все вдруг на них, казаков, ударили и, помянутого атамана с несколькими казаками захватя, удержали у себя одного атамана для сего токмо, дабы тем удержанием прежде захваченных ими калмык высвободить; ибо, прочих отпустя, требовали оных своих калмычат к себе обратно; но наказной атаман ответствовал, что у них атаманов много, а без вожей им пробыть нельзя, и с тем далее
в путь свой
отправились; токмо на то место, где прежде с атаманом Нечаем казаки чрез горловину Сыр-Дарьи переправлялись, не потрафили, но, прошибшись выше, угодили к Аральскому морю, где у них провианта не стало.
Не обращая на него внимания, словоохотливый Федот Кузьмич рассказал старухе, как гуртовщик,
отправляясь с другими работниками на ночлег
в избу целовальника, услышал под навесом рев быка, как, движимый подозрением, спустился на двор с работниками, отыскал животное, убедился, что бык точно принадлежал ему, и как затем
побежал к становому, который, к счастию, находился
в Комареве по случаю покражи у фабриканта.
Из-под караула Веселков вскоре
бежал, несколько времени проживал
в Уфимской губернии и на Уктусском заводе, а потом наслышался про медные руды
в имениях Строгановых, куда и
отправился.
Ух! какая свинцовая гора свалилась с моего сердца! Я бросился обнимать казака, перекрестился, захохотал как сумасшедший, потом заплакал как ребенок, отдал казаку последний мой талер и пустился
бегом по валу.
В несколько минут я добежал до рощи; между деревьев блеснули русские штыки: это были мои солдаты, которые, построясь для смены, ожидали меня у самого аванпоста. Весь тот день я чувствовал себя нездоровым, на другой слег
в постелю и схлебнул такую горячку, что чуть-чуть не
отправился на тот свет.
Сборской
отправился на своей тележке за Москву-реку, а Зарецкой сел на лошадь и
в провожании уланского вахмистра поехал через город к Тверской заставе. Выезжая на Красную площадь, он заметил, что густые толпы народа с ужасным шумом и криком
бежали по Никольской улице. Против самых Спасских ворот повстречался с ним Зарядьев, который шел из Кремля.
Вдруг невдалеке, по дороге, идущей вдоль сада, показался Михайло Михайлыч на своих беговых дрожках. Перед лошадью его
бежали две огромные дворные собаки: одна желтая, другая серая; он недавно завел их. Они беспрестанно грызлись и жили
в неразлучной дружбе. Им навстречу вышла из ворот старая шавка, раскрыла рот, как бы собираясь залаять, а кончила тем, что зевнула и
отправилась назад, дружелюбно повиливая хвостом.
Воевода подождал, пока расковали Арефу, а потом
отправился в судную избу. Охоня повела отца на монастырское подворье, благо там игумена не было, хотя его и ждали с часу на час. За ними шла толпа народу, точно за невиданными зверями: все
бежали посмотреть на девку, которая отца из тюрьмы выкупила. Поравнявшись с соборною церковью, стоявшею на базаре, Арефа
в первый раз вздохнул свободнее и начал усердно молиться за счастливое избавление от смертной напасти.
Как скоро хоть одна куропатка из стаи, бегающей всегда врассыпную, нападет на мякинную дорожку, то сейчас
побежит по ней и закричит призывным криком, похожим на куриное кудахтанье;
в одну минуту вся стая сбежится и прямо по дорожке
отправится на приваду, которую всю разроет и выклюет.
Без него подняли и понесли тело
в дом; не спросясь его, священник
отправился за нужными вещами
в церковь, а староста
побежал в деревню справлять подводу
в город.
Павел Павлович очнулся, всплеснул руками и бросился
бежать сломя голову; поезд уже тронулся, но он как-то успел уцепиться и вскочил-таки
в свой вагон на лету. Вельчанинов остался на станции и только к вечеру
отправился в дорогу, дождавшись нового поезда и по прежнему пути. Вправо, к уездной знакомке, он не поехал, — слишком уж был не
в духе. И как жалел потом!
Неннла Макарьевна холодно посмотрела на своего мужа. Сергей Сергеич с некоторым замешательством поиграл часовой цепочкой, взял со стола свою английскую, с широкими полями шляпу и
отправился на хозяйство. Его собака робко и смиренно
побежала вслед за ним. Как животное умное, она чувствовала, что и сам хозяин ее не слишком властный человек
в доме, и вела себя скромно и осторожно.
Философ со страхом и дрожью
отправился потихоньку
в панский сад, откуда, ему казалось, удобнее и незаметнее было
бежать в поле.
Дьячиха налила ему чепурушечку, и Аллилуй подкрепился и пошел опять к храму, а жена его тоже, поправясь маленькой чашечкой, вышла вместе с ним и
отправилась к учрежденной вдовице — звать ее «знаменить». Тут они тоже между собою покалякали, и когда вышли вдвоем, имея при себе печать на знаменования, то Аллилуева жена на половине дороги к дому вдруг услыхала ни на что не похожий удар
в несколько младших колоколов и тотчас же увидала людей, которые
бежали к колокольне и кричали: «Аллилуй разбился!»
Марунич уговорил остаться за себя Глеголу, а сам начал собираться: надел полушубок, валенки, большую косматую папаху и рукавицы. Затем он собрал всех ездовых собак на один длинный ремень и с ружьем
в руках
отправился в лес. Собаки
бежали вразброд, путаясь между деревьями, и мешали ему итти. Сопровождаемый остротами и ироническими советами, он скоро скрылся
в лесу.
Через несколько минут из зарослей поднялся человек. Я сразу узнал
в нем ороча. Мы стали переговариваться. Выслушав меня, он сказал, что их лодка находится ниже по течению, что он
отправится назад к своему товарищу и вместе с ним придет к нам на помощь. Ороч скрылся, собака тоже
побежала за ним, а мы уселись на берегу и с нетерпением стали отсчитывать минуты.
Однажды после обеда Чайхидзев улизнул от пикета и
побежал за Олей, которая
отправилась в сад.
Бургомистр объяснил графу, что обед приготовлен
в городском доме. Суворов быстро повернулся и скорыми шагами пошел с башни. Все
отправились за ним почти
бегом. Он еще раз обошел ряды солдат и, оборотясь к коменданту, приказал им выдать по чарке водки. Заметно было, что Александр Васильевич
в хорошем расположении духа и всем доволен.
Бабки были моментально убраны. Суворов снова вприпрыжку
побежал в избу и с камертоном
в руках нагнал свое воинство, степенно шедшее
в церковь. Часть мальчиков-солдат
отправилась на клирос, где Александр Васильевич,
в качестве регента, управлял импровизированным хором.
— Да так! С одним моим знакомым был случай не
в пример необыкновеннее вашего. Жил это он
в своем имении Харьковской губернии, сад у него был при доме большой, а за садом болото. Вот он раз утречком взял ружье, собаку крикнул — Нормой звали — и
отправился через сад на болото. Собака вперед убежала и на болоте уже стойку сделала, а он только что к нему подходить стал, как вдруг из дому лакей
бежит.
Изумленный начальник звал Кувыркова по имени, но Кувырков его не слушал: он едва стоял на ногах; едва переводил дыхание; но все-таки прямо
отправился во двор к каретному сараю. Начальник послал за ним лакея. Алексей Кирилович не слушал, что ему говорили, и только отпырхивался. Дворники собрались, толкуют, судят, рядят, что это такое с человеком поделалось? Лакей
побежал за городовым, а кучер отпрег лошадь и повел ее
в конюшню.
Посол взял ответ и цветы и
отправился с тем ответом к правителю, а патриарх сию же минуту оделся, взял свои драгоценности и свою свиту и поскакал на быстрых мулах вон из города через Ворота Солнца, а за стеною повернул к востоку, надеясь
в каком-либо из семи нильских гирл найти греческую трирему или быстроходный чужеземный корабль и
бежать на нем от возмущенной страны и от коварного правителя, с надеждою отплатить ему издали за его издевательство.