Неточные совпадения
— Святая истина! — вскричал Безбедов, подняв руки на уровень лица, точно защищаясь, готовясь
оттолкнуть от себя что-то. — Я —
человек без средств, бедный
человек, ничем не могу помочь, никому и ничему! — Эти слова он прокричал, явно балаганя, клоунски сделав жалкую гримасу скупого торгаша.
— Я — приезжий, адвокат, — сказал он первое, что пришло в голову, видя, что его окружают нетрезвые
люди, и не столько с испугом, как с отвращением, ожидая, что они его изобьют. Но молодой парень в синей, вышитой рубахе, в лаковых сапогах,
оттолкнул пьяного в сторону и положил ладонь на плечо Клима. Самгин почувствовал
себя тоже как будто охмелевшим
от этого прикосновения.
Можно было думать, что этот могучий рев влечет за
собой отряд быстро скакавших полицейских, цоканье подков по булыжнику не заглушало, а усиливало рев. Отряд ловко дробился, через каждые десять, двадцать шагов
от него отскакивал верховой и, ставя лошадь свою боком к
людям, втискивал их на панель,
отталкивал за часовню, к незастроенному берегу Оки.
Приходилось жить с такими
людьми, с которыми он не имел ничего общего, и
оттолкнуть от себя тех, кого он ценил и уважал больше всего на свете.
Ибо все-то в наш век разделились на единицы, всякий уединяется в свою нору, всякий
от другого отдаляется, прячется и, что имеет, прячет и кончает тем, что сам
от людей отталкивается и сам
людей от себя отталкивает.
Она умела говорить краткие слова как-то так, точно
отталкивала ими
людей от себя, отбрасывала их, и они умалялись.
Нищи ли вы духом и умом, отметила ли вас природа клеймом безобразия, точит ли жало недуга ваше сердце или тело, наконец
отталкивают вас
от себя люди и нет вам места между ними — тем более места в сердце матери.
Досаднее же всего ему было то, что он не мог, решительно не был в силах резко
оттолкнуть от себя этого
человека из того мира, как будто этот старый, бывший его мир имел на него неотразимые права.
Кто имел случай узнать его коротко, тот сохранял к нему глубокое уважение и преданность во всю жизнь, но зато были хорошие
люди, которых он
оттолкнул от себя благонамеренною сухостью обращения и которые сочли его за
человека гордого и жесткого, что было совершенно несправедливо.
Нил. Я умею
оттолкнуть от себя в сторону всю эту канитель. И скоро —
оттолкну решительно, навсегда… Переведусь в монтеры, в депо… Надоело мне ездить по ночам с товарными поездами! Еще если б с пассажирскими! С курьерским, например, — фьить! Режь воздух! Мчись на всех парах! А тут — ползешь с кочегаром… скука! Я люблю быть на
людях…
Татьяна. Я уверена. Когда у
человека есть ясная цель, он идет спокойно. А этот торопился. И торопливость была особенная — она хлестала его изнутри, и он бежал, бежал, мешая
себе и другим. Он не был жаден, узко жаден… он только жадно хотел скорее сделать все, что нужно,
оттолкнуть от себя все обязанности — и обязанность брать взятки в том числе. Взятки он не брал, а хватал, — схватит, заторопится и забудет сказать спасибо… Наконец он подвернулся под лошадей, и они его убили.
В последнее время Пушкин окончательно также склонился, по-видимому, к [той мысли, что для исправления
людей нужны «бичи, темницы, топоры», а не сила слова, не сатира, не литературное обличение. Он
отталкивал от себя общественные вопросы жестоким восклицанием:]
— Вы думаете!.. — воскликнул Иван дрожащим голосом, выпрямляясь. — Так я скажу вам, что вы в этом молодом
человеке, спасшем вам жизнь, который любит вашу крестницу, но которого вы
оттолкнули и
от нее, и
от себя, узнали того, кого около двадцати лет тому назад вы обручили с Таней… так как он — сын Марии Толстых, дочери Петра Иннокентьевича.
Она в сильнейшем отчаянии, со слезами бросилась к комиссару, умоляла его освободить
от такого насилия любимого
человека, но он вместо вежливого отказа грубо и бесчеловечно
оттолкнул ее
от себя.
Он не мог бы хуже защищать свое дело перед
человеком, который был и душой и телом солдат. В последних неосторожных словах еще слышалась бурная, горячая просьба, рука Осипа еще обвивала шею отца, но тот вдруг выпрямился и
оттолкнул его
от себя.
Он испытывал нечеловеческие муки ревности около этой женщины, горько жалующейся ему на нелюбовь к ней другого; но этого мало, он выслушивал просьбу самому восстановить ее счастье с другим, с недостойным
человеком, который пренебрегает и
отталкивает от себя сокровище, выпавшее ему на долю.
Ал. Н. Голицын, ни прочие благочестивые
люди их века, которых позднейшая критика винила в недостатке так называемого «русского направления» и в поблажке мистической набожности на чужеземный лад, не были виноваты в том, что грубость их
отталкивала от себя.