Неточные совпадения
Скорым шагом удалялся он прочь
от города, а за ним, понурив головы и едва поспевая, следовали обыватели. Наконец к вечеру он пришел. Перед глазами его расстилалась совершенно ровная низина, на
поверхности которой не замечалось ни одного бугорка, ни одной впадины. Куда ни обрати взоры — везде гладь, везде ровная скатерть, по которой можно шагать до бесконечности. Это был тоже бред, но бред точь-в-точь совпадавший с тем бредом, который гнездился в его голове…
Она провела разрезным ножом по стеклу, потом приложила его гладкую и холодную
поверхность к щеке и чуть вслух не засмеялась
от радости, вдруг беспричинно овладевшей ею.
Она видела в стране далеких пучин подводный холм;
от поверхности его струились вверх вьющиеся растения; среди их круглых листьев, пронизанных у края стеблем, сияли причудливые цветы.
Это, как я теперь увидел, буруны бешено плещутся в берег; увидел и узкость: надо проходить под боком отвесного утеса, чтобы избежать гряды видных на
поверхности камней, защищающих вход
от волн с океана.
Идея демократии была осознана и формулирована в такую историческую эпоху, когда религиозное и философское сознание передовых слоев европейского человечества было выброшено на
поверхность и оторвано
от глубины,
от духовных истоков человека.
И лишь поскольку я выброшен на
поверхность, я могу чувствовать себя оторванным
от недр народной жизни.
Лишь слегка прикоснувшись к
поверхности европейского знания, можно так упрощенно поклоняться разуму и науке и в них видеть панацею
от всех зол.
Или нужно бесстрастно стать на другой путь и признать, что дух не зависит
от материи и что функциональная связь духовного и материального на
поверхности жизни из глубины, изнутри совсем иное означает.
К северу
от реки Шооми характер горной страны выражен очень резко. Быть может, это только так кажется из-за контраста остроконечных сопок с ровной
поверхностью моря.
Невдалеке
от нас на
поверхности спокойной воды вдруг появился какой-то предмет. Это оказалась голова выдры, которую крестьяне в России называют «порешней». Она имеет длинное тело (1 м 20 см), длинный хвост (40 см) и короткие ноги, круглую голову с выразительными черными глазами, темно-бурую блестящую шерсть на спине и с боков и серебристо-серую на нижней стороне шеи и на брюхе. Когда животное двигается по суше, оно сближает передние и задние ноги, отчего тело его выгибается дугою кверху.
На реке Гага, как раз против притока Ада, в 5 км
от моря, есть теплый ключ. Окружающая его порода — диабаз. Здесь, собственно говоря, два ключа: горячий и холодный. Оба они имеют выходы на дне небольшого водоема, длина которого равна 2 м, ширина 5 м и глубина 0,6 м. Со дна с шипением выделяется сероводород. Температура воды +28,1°; на
поверхности земли, около резервуара, была +12°. Температура воздуха +7,5°С.
Путь А.И. Мерзлякова начинался
от фанзы удэгейца Сиу Ху и шел прямо на восток, пересекая несколько маленьких перевальчиков. Перейдя речку Хуля, он повернул к северо-востоку, затем пересек еще одну реку — Шооми (в верховьях) — и через 3 суток вышел на реку Кулумбе. Здесь, около скалы Мафа, он где-то видел выходы каменного угля на
поверхность. После перевала по другой безымянной горной речке он пришел на реку Найну, прямо к корейским фанзам.
Другие выходы каменного угля на дневную
поверхность находятся по ключику Необе, с левой стороны Кусуна, в 25 км
от моря.
Вода капала у нее с губ, и
от этого расходились круги по спокойной
поверхности реки.
В среднем течении Кумуху имеет метров 20 ширины и около 1 метра глубины по фарватеру. Средняя скорость течения равна 8 км/ч в малую воду. По словам туземцев, недалеко
от моря есть выходы углей на дневную
поверхность.
Испуганная птица нырнула и вновь всплыла на
поверхность воды, но уже дальше
от берега.
Если смотреть на долину со стороны моря, то она кажется очень короткой. Когда-то это был глубокий морской залив, и устье Аохобе находилось там, где суживается долина. Шаг за шагом отходило море и уступало место суше. Но самое интересное в долине — это сама река. В 5 км
от моря она иссякает и течет под камнями. Только во время дождей вода выступает на дневную
поверхность и тогда идет очень стремительно.
Они ныряли очень глубоко и всплывали на
поверхность на значительном расстоянии
от того места, где погружались в воду.
Огонь краснеет
от шампанского, бегает по
поверхности пунша с какой-то тоской и дурным предчувствием. А тут отчаянный голос...
Мои взгляды на
поверхности могли меняться, главным образом в зависимости
от моих иногда слишком острых и страстных реакций на то, что в данный момент господствовало, но я всю жизнь был защитником свободы духа и высшего достоинства человека.
В. Иванов верно сказал про Гюисманса, что с него «содрана кожа», что «воспринимающий внешние раздражения всей
поверхностью своих обнаженных нервов, затравленный укусами впечатлений, пронзенный стрелами внешних чувств, он, естественно, бросился, спасаясь
от погони, в открывшийся ему мистический мир, но и в прикосновениях к нему обречен был найти еще более утонченную муку и сладость чувственного».
Как только отойдешь несколько шагов
от настоящего края, земля начнет в буквальном смысле волноваться, опускаться и подниматься под ногами человека и даже около пего, со всеми растущими по ее
поверхности травами, цветами, кочками, кустиками и даже деревьями.
Темный цвет лесных озер, кроме того, что кажется таким
от отражения темных стен высокого леса, происходит существенно
от того, что дно озер образуется из перегнивающих ежегодно листьев, с незапамятных времен устилающих всю их
поверхность во время осеннего листопада и превращающихся в черный, как уголь, чернозем, оседающий на дно; многие думают, что листья, размокая и разлагаясь в воде, окрашивают ее темноватым цветом.
Это случается только на озерах больших и глубоких; на водах же средней величины и мелких процесс зарастания обыкновенно оканчивается тем, что сплошной слой
от края до края, во всех направлениях, заволочет
поверхность воды, и через несколько лет наружность его представит вид обыкновенного болота, но обманчива эта наружность…
Хотя снега в открытых степях и по скатам гор бывают мелки, потому что ветер, гуляя на просторе, сдирает снег с гладкой
поверхности земли и набивает им глубокие овраги, долины и лесные опушки, но тем не менее
от такого скудного корма несчастные лошади к весне превращаются в лошадиные остовы, едва передвигающие ноги, и многие колеют; если же пред выпаденьем снега случится гололедица и земля покроется ледяною корою, которая под снегом не отойдет (как то иногда бывает) и которую разбивать копытами будет не возможно, то все конские табуны гибнут
от голода на тюбеневке.
Наконец, когда охотник внезапно явится слишком близко к вынырнувшему нырку, забежав вперед за излучину или колено реки, — нырок поднимается; сначала отделяется
от воды довольно трудно, летит, шлепая крыльями по водяной
поверхности, но скоро разлетится, полетит очень быстро и поднимется высоко.
Но если какой-нибудь глупенький, отбившийся
от выводки и матери утенок или цыпленок, услыша издалека зов ее, вздумает переплыть материк или не заросшую травой заводь, то гибель ждет его и сверху и снизу: в воде широкое горло щуки или сома, на
поверхности — длинные когти хищных птиц.
Лучи его отражались
от гладкой и спокойной
поверхности воды и утомляли зрение.
В море царила тишина. На неподвижной и гладкой
поверхности его не было ни малейшей ряби. Солнце стояло на небе и щедро посылало лучи свои, чтобы согреть и осушить намокшую
от недавних дождей землю и пробудить к жизни весь растительный мир —
от могучего тополя до ничтожной былинки.
Раиса Павловна умела принять и важное сановное лицо, проезжавшее куда-нибудь в Сибирь, и какого-нибудь члена археологического общества, отыскивавшего по Уралу следы пещерного человека, и всплывшего на
поверхность миллионера, обнюхивавшего подходящее местечко на Урале, и какое-нибудь сильное чиновное лицо, выкинутое на
поверхность безличного чиновного моря одной из тех таинственных пертурбаций, какие время
от времени потрясают мирный сон разных казенных сфер, — никто, одним словом, не миновал ловких рук Раисы Павловны, и всякий уезжал из господского дома с неизменной мыслью в голове, что эта Раиса Павловна удивительно умная женщина.
Солнце… это не было наше, равномерно распределенное по зеркальной
поверхности мостовых солнце: это были какие-то живые осколки, непрестанно прыгающие пятна,
от которых слепли глаза, голова шла кругом.
И на
поверхности мы с вами, вот — видите, и щурим глаза
от солнца, и эта синяя электрическая искра в трубке, и вон — мелькнула тень аэро.
Но представьте —
от какого-то огня эта непроницаемая
поверхность вдруг размягчилась, и уж ничто не скользит по ней — все проникает внутрь, туда, в этот зеркальный мир, куда мы с любопытством заглядываем детьми — дети вовсе не так глупы, уверяю вас.
Начало координат во всей этой истории — конечно, Древний Дом. Из этой точки — оси Х-ов, Y-ов, Z-ов, на которых для меня с недавнего времени построен весь мир. По оси Х-ов (Проспекту 59‑му) я шел пешком к началу координат. Во мне — пестрым вихрем вчерашнее: опрокинутые дома и люди, мучительно-посторонние руки, сверкающие ножницы, остро-капающие капли из умывальника — так было, было однажды. И все это, разрывая мясо, стремительно крутится там — за расплавленной
от огня
поверхностью, где «душа».
Вы встаете и садитесь около самой воды, неподалеку
от группы крестьян, к которой присоединился и ваш ямщик, и долгое время бесцельно следите мутными глазами за кружками, образующимися на
поверхности воды. Лошади
от вашей повозки отложены и пущены пастись на траву; до вас долетает вздрагиванье бубенчиков, но как-то смутно и неясно, как будто уши у вас заложило. В группе крестьян возобновляется прерванный вашим приездом разговор.
Последние действительно только скользят по
поверхности, перемещая центр власти из одних рук в другие (
от Баттенберга к Меренбергу и т. д.) и отчасти расширяя (впрочем, очень умеренно) кадры правящих классов.
Там я ложился в тени на траве и читал, изредка отрывая глаза
от книги, чтобы взглянуть на лиловатую в тени
поверхность реки, начинающую колыхаться
от утреннего ветра, на поле желтеющей ржи на том берегу, на светло-красный утренний свет лучей, ниже и ниже окрашивающий белые стволы берез, которые, прячась одна за другую, уходили
от меня в даль чистого леса, и наслаждался сознанием в себе точно такой же свежей, молодой силы жизни, какой везде кругом меня дышала природа.
Александров сначала опасался, что почти шестимесячная отвычка
от «патинажа» даст себя знать тяжестью, неловкостью и неумелостью движений. Но когда он быстрым полубегом-полускоком обогнул четыре раза гладкую
поверхность катка и поплыл большими круглыми, перемежающимися размахами, то сразу радостно почувствовал, что ноги его по-прежнему работают ловко, послушно и весело и отлично помнят конькобежный темп.
От Булома и до самого Ледовитого океана тянется страшная тундра. Зимой эта тундра представляет собой гладкую снеговую
поверхность, а летом — необозримое болото, кое-где покрытое мелким березовым кустарником.
Погост стоял уединенно, в стороне
от всякого селения; неподалеку
от церкви ютились почерневшие избы священника и причетников, а кругом во все стороны стлалась сиротливая снежная равнина, на
поверхности которой по местам торчал какой-то хворост.
Из-под берега, отдуваясь, выскочил кабан, и черная фигура, отделившись на мгновенье
от глянцевитой
поверхности воды, скрылась в камышах.
Наклонясь к заре, увидишь выпрыгивающих на гладкую
поверхность воды кутему и пеструшку, как будто розово-серебряных
от блеска зари: они ловят разных мошек и других крылатых насекомых, толкущихся над тихою водою и нередко падающих в нее.
Некоторые породы, как-то: лещи, караси и плотва, выскакивают беспрестанно из воды и шлепаются об ее
поверхность, чтоб
от движения и толчков свободнее вытекали икра и молоки.
При таком неудобном уженье надобно тащить заклевавшую рыбу, если можно, прочь
от себя или прямо до самой
поверхности воды и потом выкинуть на берег.
Если возьмет очень большая рыба и вы не умеете или не можете заставить ее ходить на кругах в глубине, если она бросится на
поверхность воды и пойдет прямо
от вас, то надобно попробовать заворотить ее вбок, погрузив удилище до половины в воду; если же это не поможет и, напротив, рыба, идя вверх, прочь
от вас, начнет вытягивать лесу и удилище в одну прямую линию, то бросьте сейчас удилище в воду.
Тут нет выбора мест, зависящего
от положения берегов, ибо вода затопила их и стоит выше земной
поверхности на аршин, иногда и более; тут надобно знать положение дна, заметив его при спуске полой воды или, если этот пруд вам незнаком, ощупав дно рыбачьим лотом.
Ее можно удить на всех местах и на всякой глубине; но крупная плотва клюет лучше и вернее со дна, в местах глубоких и тихих, особенно на хлеб; в камышах же, полоях, в мелкой воде она берет на две четверти аршина и даже менее
от поверхности воды, особенно в ветреное время.
Чем жарче погода, тем надобно удить ранее: среди лета, в ясные знойные дни, едва блеснет белая полоса на востоке, охотник должен быть на месте уженья: мы разумеем уженье крупной рыбы и особенно на прикормленном месте; покуда рыбак бросит прикормку, разовьет и насадит старательно удочки, уже займется заря, начнут выскакивать пузыри со дна на
поверхность воды
от идущей со всех сторон рыбы, и клев наступает немедленно.
[Я имел случай убедиться, что раки могут жить в густой тине или в речном иле глубиною более аршина
от земной
поверхности.
Осенью для уженья крупной рыбы по утрам и вечерам надобно выбирать самые глубокие места; но около полудня рыба уже не прячется
от солнечного зноя, как летом, под траву, кусты, тень нависших берегов и даже тень мостов; напротив, обрадовавшись теплоте солнечных лучей, она стаями выплывает на
поверхность воды, хватает падающие на нее увядающие листья и всяких насекомых. Тут надобно удить как можно мельче и предпочтительно на всяких насекомых.