Неточные совпадения
Грэй дал еще денег. Музыканты
ушли. Тогда он зашел в комиссионную контору и дал тайное поручение за крупную сумму — выполнить срочно, в течение шести дней. В то время, как Грэй вернулся на свой корабль, агент конторы уже садился на
пароход. К вечеру привезли шелк; пять парусников, нанятых Грэем, поместились с матросами; еще не вернулся Летика и не прибыли музыканты; в ожидании их Грэй отправился потолковать с Пантеном.
Самгин не знал, но почему-то пошевелил бровями так, как будто о дяде Мише излишне говорить; Гусаров оказался блудным сыном богатого подрядчика малярных и кровельных работ, от отца
ушел еще будучи в шестом классе гимназии, учился в казанском институте ветеринарии, был изгнан со второго курса, служил приказчиком в богатом поместье Тамбовской губернии, матросом на волжских
пароходах, а теперь — без работы, но ему уже обещано место табельщика на заводе.
Но с этого дня он заболел острой враждой к Борису, а тот, быстро уловив это чувство, стал настойчиво разжигать его, высмеивая почти каждый шаг, каждое слово Клима. Прогулка на
пароходе, очевидно, не успокоила Бориса, он остался таким же нервным, каким приехал из Москвы, так же подозрительно и сердито сверкали его темные глаза, а иногда вдруг им овладевала странная растерянность, усталость, он прекращал игру и
уходил куда-то.
В этой неизвестности о войне пришли мы и в Манилу и застали там на рейде военный французский
пароход. Ни мы, ни французы не знали, как нам держать себя друг с другом, и визитами мы не менялись, как это всегда делается в обыкновенное время. Пробыв там недели три, мы
ушли, но перед уходом узнали, что там ожидали английскую эскадру.
Пароход из Коуса в Соутамтон только что
ушел, а другой отправлялся через три часа, в силу чего я пошел в ближайший ресторан, заказал себе обед и принялся читать «Теймс».
И мне тоже захотелось убежать. Я вышел за дверь. В полутемной узкой щели было пусто. Недалеко от двери блестела медь на ступенях лестницы. Взглянув наверх, я увидал людей с котомками и узлами в руках. Было ясно, что все
уходят с
парохода, — значит, и мне нужно
уходить.
В первые же сутки, пока еще
пароход не
ушел в Корсаковск, происходит распределение вновь прибывших женщин по округам.
Делать нечего, пришлось две ночи провести на
пароходе; когда же он
ушел назад в Хабаровку, я очутился как рак на мели: камо пойду?
— Я передам Евгению Константинычу, а с своей стороны могу сказать только, что
пароход сейчас
ушел…
Перед каждой сербской пристанью на правом берегу Дуная я
уходил в каюту и запирался, опасаясь сербских сыщиков. Зато, когда
пароход остановился на венгерской пристани Оршаве, я дал в газету «Россия» такую телеграмму...
Пароход сразу так опостылел, что все рады были всякому поводу, чтоб
уйти от сырости и удручающих пароходных звуков в тишину и тепло.
Стоят по сторонам дороги старые, битые громом березы, простирая над головой моей мокрые сучья; слева, под горой, над черной Волгой, плывут, точно в бездонную пропасть
уходя, редкие огоньки на мачтах последних
пароходов и барж, бухают колеса по воде, гудят свистки.
Вот десяток людей, толкаясь у сходен и крестясь,
уходит с
парохода на пристань, а с пристани прямо на них лезут еще такие же люди, так же согнули спины под тяжестью котомок и сундуков, так же одеты…
Осенью, когда берега Камы порыжели, деревья озолотились, а косые лучи солнца стали белеть, — Яков неожиданно
ушел с
парохода. Еще накануне этого он говорил мне...
— Теперь опять иди к тетке Матрене, а весной — на
пароход. Зиму-то проживи у них. А не сказывай, что весной
уйдешь от них…
В Сарапуле Максим
ушел с
парохода, —
ушел молча, ни с кем не простясь, серьезный и спокойный. За ним, усмехаясь, сошла веселая баба, а за нею — девица, измятая, с опухшими глазами. Сергей же долго стоял на коленях перед каютой капитана, целовал филенку двери, стукался в нее лбом и взывал...
Было и еще много плохого для меня, часто мне хотелось убежать с
парохода на первой же пристани,
уйти в лес. Но удерживал Смурый: он относился ко мне все мягче, — и меня страшно пленяло непрерывное движение
парохода. Было неприятно, когда он останавливался у пристани, и я все ждал — вот случится что-то, и мы поплывем из Камы в Белую, в Вятку, а то — по Волге, я увижу новые берега, города, новых людей.
Вспомнилась широкая, серо-синяя полоса реки, тянется она глубоко в даль и исчезает промеж гор и лугов, словно
уходя в недра земли, а
пароход представился мне маленьким.
Выбравшись на набережную, Ботвель приказал вознице ехать к тому месту, где стояла «Бегущая по волнам», но, попав туда, мы узнали от вахтенного с баркаса, что судно уведено на рейд, почему наняли шлюпку. Нам пришлось обогнуть несколько
пароходов, оглашаемых музыкой и освещенных иллюминацией. Мы стали
уходить от полосы берегового света, погрузясь в сумерки и затем в тьму, где, заметив неподвижный мачтовый огонь, один из лодочников сказал...
Около того же времени исчез сын богатого вологодского помещика, Левашов, большой друг Саши, часто бывавший у нас. Про него потом говорили, что он
ушел в народ, даже кто-то видел его на Волге в армяке и в лаптях, ехавшего вниз на
пароходе среди рабочих. Мне Левашов очень памятен — от него первого я услыхал новое о Стеньке Разине, о котором до той поры я знал, что он был разбойник и его за это проклинают анафемой в церквах Великим постом. В гимназии о нем учили тоже не больше этого.
Пошли. Отец заставил меня снять кобылку. Я запрятал ее под диван и вышел в одной рубахе. В магазине готового платья купил поддевку, но отцу я заплатить не позволил — у меня было около ста рублей денег. Закусив, мы поехали на
пароход «Велизарий», который уже дал первый свисток. За полчаса перед тем
ушел «Самолет».
Команда
парохода любила его, и он любил этих славных ребят, коричневых от солнца и ветра, весело шутивших с ним. Они мастерили ему рыболовные снасти, делали лодки из древесной коры, возились с ним, катали его по реке во время стоянок, когда Игнат
уходил в город по делам. Мальчик часто слышал, как поругивали его отца, но не обращал на это внимания и никогда не передавал отцу того, что слышал о нем. Но однажды, в Астрахани, когда
пароход грузился топливом, Фома услыхал голос Петровича, машиниста...
Опоздав на поезд, опоздали благодаря этому на
пароход «Стим», единственное судно, обходящее раз в день берега обоих полуостровов, обращенных друг к другу остриями своими; «Стим»
уходит в четыре, вьется среди лагун и возвращается утром.
«Поехали мы, — сказывал он, — с Саничкой (так он называл жену) за границу через Одессу, но нам пришлось два дня поджидать
парохода в Вену, а от нечего делать вечером я
ушел в клуб. Мне страшно не повезло, и в час ночи я вернулся в номер и разбудил жену словами: «Саничка, мы ехать за границу не можем, я все деньги проиграл».
Как отъехала вольная команда, ребята наши повеселели. Володька даже в пляс пустился, и сейчас мы весь свой страх забыли.
Ушли мы в падь, называемая та падь Дикманская, потому что немец-пароходчик Дикман в ней свои
пароходы строил… над рекой… Развели огонь, подвесили два котла, в одном чай заварили, в другом уху готовим. А дело-то уж и к вечеру подошло, глядишь, и совсем стемнело, и дождик пошел. Да нам в то время дождик, у огня-то за чаем, нипочем показался.
В летнюю ночь 187* года
пароход «Нижний Новгород» плыл по водам Японского моря, оставляя за собой в синем воздухе длинный хвост черного дыма. Горный берег Приморской области уже синел слева в серебристо-сизом тумане; справа в бесконечную даль
уходили волны Лаперузова пролива.
Пароход держал курс на Сахалин, но скалистых берегов дикого острова еще не было видно.
Подошел какой-то человек — должно быть, сторож, — посмотрел на них и
ушел. И эта подробность показалась такой таинственной и тоже красивой. Видно было, как пришел
пароход из Феодосии, освещенный утренней зарей, уже без огней.
Говорили, что нагрузки не будет, так как погода всё портится и
пароход будто бы собирается
уходить.
На Дуэском рейде на Сахалине поздно вечером остановился иностранный
пароход и потребовал угля. Просили командира подождать до утра, но он не пожелал ждать и одного часа, говоря, что если за ночь погода испортится, то он рискует
уйти без угля. В Татарском проливе погода может резко измениться в какие-нибудь полчаса, и тогда сахалинские берега становятся опасны. А уже свежело и разводило порядочную волну.
— А пароход-то
ушел? — сказал я с горечью, как будто в этом виноват именно он, Гаврилов.
Хорошо бы стать механиком, судьей, командиром
парохода, ученым, делать бы что-нибудь такое, на что
уходили бы все силы, физические и душевные, и чтобы утомляться и потом крепко спать ночью; отдать бы свою жизнь чему-нибудь такому, чтобы быть интересным человеком, нравиться интересным людям, любить, иметь свою настоящую семью…
А бразильянец долго стоял и смотрел на дерево, и ему становилось всё грустнее и грустнее. Вспомнил он свою родину, ее солнце и небо, ее роскошные леса с чудными зверями и птицами, ее пустыни, ее чудные южные ночи. И вспомнил еще, что нигде не бывал он счастлив, кроме родного края, а он объехал весь свет. Он коснулся рукою пальмы, как будто бы прощаясь с нею, и
ушел из сада, а на другой день уже ехал на
пароходе домой.
Море шумело далеко внизу, ветер становился свежее. Английский
пароход вышел из полосы лунного света, и она блестела, сплошная, и переливалась тысячами матово-блестящих всплесков,
уходя в бесконечную морскую даль и становясь все ярче и ярче. Не хотелось встать со скамьи, оторваться от этой картины и идти в тесный номер гостиницы, в котором остановился Василий Петрович. Однако было уже поздно; он встал и пошел вдоль по бульвару.
Далеко было за полночь, заря занялась над горами, погасли огни
пароходов, говор и гомон зачался на реках и на набережных, когда, удрученный горем, сломленный в своей гордости,
ушел Чапурин в беседку…
Пора расставаться и
уходить гостям. Все оставили кают-компанию и вышли на палубу, чтобы по сходне переходить на
пароход.
Через два дня Володя рано утром перебрался на
пароход с чемоданом, в котором между платьем лежал мешок с тысячью долларами, и в тот же вечер
ушел из Шанхая в Сингапур, где он должен был пересесть на большой
пароход Messageries Imperiales, шедший из Франции в Сайгон и другие китайские порты.
«Значит, мы в узком месте. Речной стрежень чудищу отдали, а сами к бочку. Оттого-то, видно, и мерили по пяти да по шести… А если б нельзя было
уйти, если бы чудище столкнулось с нами?.. Что скорлупу, раздавило бы наш
пароход… Принимай тогда смерть неминучую, о спасенье тут и думать нечего!.. Намедни в Царицыне чумак собачонку фурой переехал — не взвизгнула даже, сердечная… Так бы и с нами было — пошел бы я ко дну и был бы таков».
За разговорами незаметно прошло время. Я проводил своих друзей на берег и вернулся на
пароход. Было уже поздно. Последние отблески вечерней зари погасли совсем, и темная ночь спустилась на землю. Где-то внизу слышались меланхолические всплески волн, пахло сыростью и машинным маслом. Я
ушел в свою каюту и вскоре погрузился в глубокий сон.
Ему не хотелось выставляться. Он был не один. С ним ехала Серафима. Дня за три перед тем они сели на этот
пароход ночью. Она
ушла от мужа, как только похоронили ее отца, оставила письмо, муж играл в клубе, — и взяла с собою один чемодан и сумку.
Теркин соображал так же ясно и возбужденно, — а руками продолжал трясти ручку двери, — что
пароход, налетевший на них,
уходит, пользуясь темнотой ночи, и так у него закипело от этой подлости, что он чуть не выскочил на палубу.
Он не понимал даже, как мог он оторваться от нее и попасть на
пароход. Да и она, — скажи он слово, осталась бы до позднего часа, и тогда ее разрыв с мужем произошел бы сегодня же. Ведь нынче вечером должен приехать из Москвы Рудич. Но она
ушла в допустимый час — часа в два. В такой час она могла, в глазах прислуги, вернуться из сада или гостей.
На носовой палубе сидел Теркин и курил, накинув на себя пальто-крылатку. Он не угодил вверх по Волге на собственном
пароходе «Батрак». Тот
ушел в самый день его приезда в Нижний из Москвы. Да так и лучше было. Ему хотелось попасть в свое родное село как можно скромнее, безвестным пассажиром. Его
пароход, правда, не всегда и останавливался у Кладенца.
«Что ж, — подумал он тотчас же, — дело женское! Столько передряг пережила, бедная!.. От мужа
ушла, чуть не погибла на
пароходе, могла остаться без гроша… Все добро затонуло. Вот старые-то дрожди и забродили… Все-таки в благочестивом доме воспитана»…
По делу завернул он снова прошлым летом, даже останавливаться на ночь не хотел, рассчитывал покончить все одним днем и чем свет «
уйти» на другом
пароходе кверху, в Рыбинск. Куда деваться вечером? В увеселительный сад… Их даже два было тогда; теперь один хозяин прогорел. Знакомые нашлись у него в городе: из пароходских кое-кто, инженер, один адвокат заезжий, шустрый малый, ловкий на все и порядочный кутила.
Эта цифра зажглась в ее голове, как огненная точка. Васе нужно как раз столько. Даже меньше! Будь у нее в ящике или в банке такие деньги, она
ушла бы с ним, вот сейчас уложилась бы, послала бы Феню за извозчиком и прямо бы на
пароход или на железную дорогу, с ночным поездом.
— В Одессе я целую неделю ходил без деда и голодный, пока меня не приняли евреи, которые ходят по городу и покупают старое платье. Я уж умел тогда читать и писать, знал арифметику до дробей и хотел поступить куда-нибудь учиться, но не было средств. Что делать! Полгода ходил я по Одессе и покупал старое платье, но евреи, мошенники, не дали мне жалованья, я обиделся и
ушел. Потом на
пароходе я уехал в Перекоп.
Да экипаж частного
парохода так преисполнился деликатностию, что и сам сторонился от митрополичьих судов, и на другой день утром снялся от Коневца и
ушел в море ранее казенных
пароходов.