Неточные совпадения
Они прискакали
к небольшой речке, называвшейся Татаркою, впадающей в Днепр, кинулись в воду с конями своими и долго
плыли по ней, чтобы скрыть след свой, и тогда уже, выбравшись на
берег, они продолжали далее путь.
Там, где они
плыли, слева волнистым сгущением тьмы проступал
берег. Над красным стеклом окон носились искры дымовых труб; это была Каперна. Грэй слышал перебранку и лай. Огни деревни напоминали печную дверцу, прогоревшую дырочками, сквозь которые виден пылающий уголь. Направо был океан явственный, как присутствие спящего человека. Миновав Каперну, Грэй повернул
к берегу. Здесь тихо прибивало водой; засветив фонарь, он увидел ямы обрыва и его верхние, нависшие выступы; это место ему понравилось.
Грэй взял направление
к открытому морю, затем стал держаться левого
берега. Ему было все равно, куда
плыть. Руль глухо журчал; звякали и плескали весла, все остальное было морем и тишиной.
Пригретый солнцем, опьяняемый хмельными ароматами леса, Клим задремал. Когда он открыл глаза — на
берегу реки стоял Туробоев и, сняв шляпу, поворачивался, как на шарнире, вслед Алине Телепневой, которая шла
к мельнице. А влево, вдали, на дороге в село, точно
плыла над землей тоненькая, белая фигурка Лидии.
— Вот эти суда посуду везут, — говорила она, — а это расшивы из Астрахани
плывут. А вот, видите, как эти домики окружило водой? Там бурлаки живут. А вон, за этими двумя горками, дорога идет
к попадье. Там теперь Верочка. Как там хорошо, на
берегу! В июле мы будем ездить на остров, чай пить. Там бездна цветов.
Капитан и так называемый «дед», хорошо знакомый читателям «Паллады», старший штурманский офицер (ныне генерал), — оба были наверху и о чем-то горячо и заботливо толковали. «Дед» беспрестанно бегал в каюту,
к карте, и возвращался. Затем оба зорко смотрели на оба
берега, на море, в напрасном ожидании лоцмана. Я все любовался на картину, особенно на целую стаю купеческих судов, которые, как утки,
плыли кучей и все жались
к шведскому
берегу, а мы шли почти посредине, несколько ближе
к датскому.
Мы часа два наслаждались волшебным вечером и неохотно, медленно, почти ощупью, пошли
к берегу. Был отлив, и шлюпки наши очутились на мели. Мы долго шли по плотине и, не спуская глаз с чудесного
берега, долго
плыли по рейду.
Выдра, которую я наблюдал, держала в зубах рыбу и
плыла к противоположному
берегу.
…Когда мы подъехали
к Казани, Волга была во всем блеске весеннего разлива; целую станцию от Услона до Казани надобно было
плыть на дощанике, река разливалась верст на пятнадцать или больше. День был ненастный. Перевоз остановился, множество телег и всяких повозок ждали на
берегу.
Есть еще одно селение на
берегу Анивы, далеко в стороне, верст за 25 или, если
плыть к нему морем, в 14 милях от поста. Оно называется Лютога, находится в пяти верстах от устья реки того же имени и основано в 1886 г. Сообщение с постом крайне неудобное: пешком по
берегу или же на катере, а для поселенцев — на сеноплавке. Жителей 53: 37 м. и 16 ж. Хозяев 33.
Проснувшись, он начинает беспокойно звать свою дружку, торопливо озираясь и порывисто плавая по озерку или луже; потом бросится искать ее кругом около
берега, но далеко не отходит, а беспрестанно ворочается посмотреть: не воротилась ли утка, не
плывет ли
к нему по воде… что иногда случается.
Стрелки и казаки так приспособились
к выгрузке на
берег и
к погрузке имущества в лодки, что распоряжение собираться в путь никого не застало врасплох. Минут через двадцать мы уже
плыли вдоль
берега.
Орочи стали совещаться и решили
плыть обратно, придерживаясь ближе
к берегу, но в это время темная полоса придвинулась
к нам вплотную.
— Да, — проговорила, потянувшись на кресле, Ступина. — Это вот только, как говорят у нас на Украйне: «do naszego brzega nie plynie nic dobrego», [
К нашему
берегу не
плывет ничего хорошего (полъск.).] — и пошла в свою холодную комнату.
Все ему мерещится то Уриева жена полногрудая, то купель силоамская; то будто
плывет он
к берегам ханаанским по морю житейскому, а житейское-то море такого чудно-молочного цвета, что гортань его сохнет от жажды нестерпимой.
Мы
плыли по Ладожскому озеру от острова Коневца
к Валааму и на пути зашли по корабельной надобности в пристань
к Кореле. Здесь многие из нас полюбопытствовали сойти на
берег и съездили на бодрых чухонских лошадках в пустынный городок. Затем капитан изготовился продолжать путь, и мы снова отплыли.
«Не
плыть сюда, приставай
к тому
берегу, не то всех, как уток, перестреляю!»
Раскинув невод по волнам,
Рыбак, на весла наклоненный,
Плывет к лесистым
берегам,
К порогу хижины смиренной.
Человек воображает, что он сам распоряжается всем этим, а он, точно щепка в реке, повертывается в маленьком кружочке и
плывет вместе с волной, куда случится, — прибьет
к берегу, унесет в море или увязнет в тине…
Оно особенно выгодно и приятно потому, что в это время другими способами уженья трудно добывать хорошую рыбу; оно производится следующим образом: в маленькую рыбачью лодку садятся двое;
плывя по течению реки, один тихо правит веслом, держа лодку в расстоянии двух-трех сажен от
берега, другой беспрестанно закидывает и вынимает наплавную удочку с длинной лесой, насаженную червяком, кобылкой (если они еще не пропали) или мелкой рыбкой; крючок бросается
к берегу,
к траве, под кусты и наклонившиеся деревья, где вода тиха и засорена падающими сухими листьями:
к ним обыкновенно поднимается всякая рыба, иногда довольно крупная, и хватает насадку на ходу.
Заводи, заливы, полои, непременно поросшие травою, — вот любимое местопребывание линей; их надобно удить непременно со дна, если оно чисто; в противном случае надобно удить на весу и на несколько удочек; они берут тихо и верно: по большей части наплавок без малейшего сотрясения, неприметно для глаз,
плывет с своего места в какую-нибудь сторону, даже нередко пятится
к берегу — это линь; он взял в рот крючок с насадкой и тихо с ним удаляется; вы хватаете удилище, подсекаете, и жало крючка пронзает какую-нибудь часть его мягкого, тесного, как бы распухшего внутри, рта; линь упирается головой вниз, поднимает хвост кверху и в таком положении двигается очень медленно по тинистому дну, и то, если вы станете тащить; в противном случае он способен пролежать камнем несколько времени на одном и том же месте.
День был серый; сплошь покрытое осенними тучами небо отразилось в воде реки, придав ей холодный свинцовый отблеск. Блистая свежестью окраски, пароход
плыл по одноцветному фону реки огромным, ярким пятном, и черный дым его дыхания тяжелой тучей стоял в воздухе. Белый, с розоватыми кожухами, ярко-красными колесами, он легко резал носом холодную воду и разгонял ее
к берегам, а стекла в круглых окнах бортов и в окнах рубки ярко блестели, точно улыбаясь самодовольной, торжествующей улыбкой.
С реки вслед им неслись вопли и крики о помощи. Там, по спокойной воде, удаляясь от
берега к струе главного течения реки,
плыл в сумраке маленький остров, на нем метались темные человеческие фигуры.
От
берега к бойцу
плыли косные лодки, чтобы спасать погибающих.
— Честь имею донести, — сказал Двинской, опустя руки по швам, — что я, обходя цепь, протянутую по морскому
берегу, заметил шагах в пятидесяти от него лодку, которая
плыла в Данциг; и когда гребцы, несмотря на оклик часовых, не отвечали и не останавливались, то я велел закричать лодке причаливать
к берегу, а чтоб приказание было скорее исполнено, скомандовал моему рунду приложиться.
Идти играть в карты было уже поздно, ресторанов в городе не было. Он опять лег и заткнул уши, чтобы не слышать всхлипываний, и вдруг вспомнил, что можно пойти
к Самойленку. Чтобы не проходить мимо Надежды Федоровны, он через окно пробрался в садик, перелез через палисадник и пошел по улице. Было темно. Только что пришел какой-то пароход, судя по огням — большой пассажирский… Загремела якорная цепь. От
берега по направлению
к пароходу быстро двигался красный огонек: это
плыла таможенная лодка.
И вдруг, припав
к луке своей,
Близ
берегов они мелькают,
Стремят — и снова поскакав,
С утеса падают стремглав
И… //… шумно в брызгах исчезают —
Потом
плывут, и достигают
Уже противных
берегов,
Они уж там, и в тьме лесов
Себя от казаков скрывают…
Плыли под крутым обрывом; с него свешивались кудрявые стебли гороха, плети тыкв с бархатными листьями, большие жёлтые круги подсолнухов, стоя на краю обрыва, смотрели в воду. Другой
берег, низкий и ровный, тянулся куда-то вдаль,
к зелёным стенам леса, и был густо покрыт травой, сочной и яркой; из неё ласково смотрели на лодку милые, как детские глазки, голубые и синие цветы. Впереди тоже стоял тёмно-зелёный лес — и река вонзалась в него, как кусок холодной стали.
Рыжий свет выпуклых закопченных стекол, колеблясь, озарил воду, весла и часть пространства, но от огня мрак вокруг стал совсем черным, как слепой грот подземной реки. Аян
плыл к проливу, взглядывая на звезды. Он не торопился — безветренная тишина моря, по-видимому, обещала спокойствие, — он вел шлюпку, держась
к берегу. Через некоторое время маленькая звезда с правой стороны бросила золотую иглу и скрылась, загороженная береговым выступом; это значило, что шлюпка — в проливе.
Сгоношили мы немаленький плот, — рассказчик опять повернулся ко мне, — поплыли вниз по реке. А река дикая, быстрая.
Берега — камень, да лес, да пороги.
Плывем на волю божию день, и другой, и третий. Вот на третий день
к вечеру причалили
к берегу, сами в лощине огонь развели, бабы наши по ягоды пошли. Глядь, сверху
плывет что-то. Сначала будто бревнушко оказывает, потом ближе да ближе — плотишко. На плоту двое, веслами машут, летит плотик, как птица, и прямо
к нам.
Стражбы той приехало двадцать человек, и хотя все они в разных храбрых уборах, но наших более полусот, и все выспреннею горячею верой одушевленные, и все они
плывут по воде как тюленьки, и хоть их колотушкою по башкам бей, а они на
берег к своей святыне достигают, и вдруг, как были все мокренькие, и пошли вперед, что твое камение живо и несокрушимое.
Я поднялся туда, чтобы посмотреть, не
плывут ли они уже обратно, и увидел под дальним
берегом лодку, которая двигалась по направлению
к нашему
берегу.
Сегодня вода
плывёт спокойно, но — теперь лето, работать нечего, и сила реки пропадает бесполезно; осенью, в дожди, она станет непокорной и опасной, требуя непрерывного внимания
к своим капризам; весною — выйдет из
берегов, зальёт всё вокруг мутной холодной водой и начнёт тихонько, настойчиво ломать, размывать плотину. Уже не однажды на памяти Николая она грозила разорением, заставляя непрерывно работать дни и ночи, чтобы побороть её неразумную силу.
Ступил конь в воду, шагнул три раза и ушел в воду по шею, а дальше нога и дна не достает. Повернул Аггей назад на
берег, думает: «Олень от меня и так не уйдет, а на такой быстрине, пожалуй, и коня утопишь». Слез с коня, привязал его
к кусту, снял с себя дорогое платье и пошел в воду.
Плыл,
плыл, едва не унесло. Наконец попробовал ногой — дно. «Ну, — думает, — сейчас я его достану», — и пошел в кусты.
Когда
плывут на лодке и хотят
плыть скорее, то возьмут, на середине лодки, вставят в дыру большой шест,
к шесту этому приделана поперек перекладина.
К этой перекладине прикрепят холстинный парус,
к низу паруса привяжут веревку и держат ее в руках. Потом поставят паруса против ветра. И тогда ветер надует парус так крепко, что лодка нагибается набок, веревка рвется из рук, и лодка поплывет по ветру так скоро, что под носом лодки забурчит вода, и
берега точно бегут назад мимо лодки.
«Куда ж теперь?» — спросил он себя мысленно. И стало ему вдруг страшно, жутко и холодно… Замерещилось, будто он, он сам жестоко обидел, оскорбил свое родное дитя, и оно, бедное, безумное, с горя пошло да в Волгу кинулось… утопилось… умерло…
плывет теперь где-нибудь… или
к берегу прибило волной его мертвое тело…
Старший штурман, серьезный, озабоченный и недовольный, каким он бывал всегда, когда «Коршун»
плыл вблизи
берегов, или когда была такая погода, что нельзя было поймать солнышка и определиться астрономически, и приходилось
плыть по счислению, частенько посматривал на карту, лежавшую в штурманской рубке, и затем поднимался на мостик и подходил
к компасу взглянуть, по румбу ли правят, и взглядывал сердито на окружавшую мглу, точно стараясь пронизать ее мысленным взором и убедиться, что течение не отнесло корвет
к берегу или
к какому-нибудь острову на пути.
Первую минуту ничего не видно, кроме пены и брызгов, которые летят даже до нас; но вот Федор Филиппыч, грациозно размахивая руками и равномерно подымая и опуская белую спину, саженями, бойко
плывет к тому
берегу.
Я высказал желание присоединиться
к ним. Он передал мою просьбу удэхейцу, тот мотнул головой и молча указал мне место в середине лодки. Через минуту мы уже
плыли вверх по Анюю, придерживаясь правого
берега реки.
Я сообразил, что надо
плыть по течению, направляясь
к берегу.
Мы
плыли вдоль
берега и иногда, опустив весла в воду, отдыхали, любуясь чудной горной панорамой. Вот скалистая сопка, похожая на голову великана, украшенную мохнатой шапкой; дальше каменная баба, как бы оглядывающаяся назад, а за ней из воды торчала верхняя часть головы какого-то животного с большими ушами. Когда мы подъезжали
к ним вплотную, иллюзия пропадала: великан, зверь и каменная баба превращались в обыкновенные кекуры и совершенно не были похожи на то, чем казались издали.
В селении Улема я застал ороча. Савушку Бизанка, с которым мы
плыли на лодках вдоль
берега моря
к реке Самарге. Он сообщил нам, что Иван Михайлович (Чочо), из того же рода Бизанка, обеспокоенный нашим отсутствием, ввиду надвигавшейся распутицы выслал его нам навстречу.
Позади раздавались крики утопавших, Теркин их не слыхал. Ни на одно мгновение не заговорило в нем желание броситься
к тем, кто погибал, кто не умел плавать. Он спасал Серафиму, себя и оба замшевых мешка. Подруга его
плыла рядом; он снял с себя обруч и накинул на нее. В обоих чувство жизни было слишком цепко. Они должны были спастись и через три минуты находились уже вне опасности. До
берега оставалось десяток-другой саженей.
Лишь жертвенная решимость стать в положение опасное и рискованное,
плыть от старых и твердых
берегов к неведомому и не открытому еще материку, от которого не протягиваются руки помощи, лишь страшная свобода делает человека достойным увидеть Абсолютного Человека, в котором окончательно раскроется творческая тайна человека.
Ему казалось, что они
плывут по реке,
берега которой составляют светящиеся линии фонарей, таких близких друг
к другу, словно бусы на одной нитке, но, когда они подъезжали ближе, бусы рассыпались, образуя большие темные промежутки, сзади сливаясь в такую же светящуюся линию.
Кроме барки Зенона, по реке плавали голубые и белые цветы лотоса, а над водою, ближе
к берегам, носились стаи птиц, чайки и морские вороны и жадно выхватывали во множестве нагнанных рыб; ближе
к берегам плыли и толкались золотые шары огромнейших дынь… и вдруг все сразу заметили продолговатый плес, в средине которого казалось что-то похожее на ивовое бревно в кожуре…