Неточные совпадения
И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под
ногами, в других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали; налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь под ледяной корою, то с
пеною прыгая
по черным камням.
На черной дали легла уже трепетная снежная белизна;
пена блестела, и багровый разрыв, вспыхнув средь золотой нити, бросил
по океану, к
ногам Ассоль, алую рябь.
Солдатик, разинув рот, медленно съехал
по воротам на землю, сел и, закрыв лицо рукавом шинели, тоже стал что-то шарить на животе у себя. Николай
пнул его
ногой и пошел к баррикаде; из-за нее, навстречу ему, выскакивали люди, впереди мчался Лаврушка и кричал...
Он
пинал в забор
ногою, бил кулаком
по доскам, а в левой руке его висела, распустив меха, растрепанная гармоника.
Когда мы подошли к реке, было уже около 2 часов пополудни. Со стороны моря дул сильный ветер. Волны с шумом бились о берег и с
пеной разбегались
по песку. От реки в море тянулась отмель. Я без опаски пошел
по ней и вдруг почувствовал тяжесть в
ногах. Хотел было я отступить назад, но, к ужасу своему, почувствовал, что не могу двинуться с места. Я медленно погружался в воду.
Вспоминая эти сказки, я живу, как во сне; меня будит топот, возня, рев внизу, в сенях, на дворе; высунувшись в окно, я вижу, как дед, дядя Яков и работник кабатчика, смешной черемисин Мельян, выталкивают из калитки на улицу дядю Михаила; он упирается, его бьют
по рукам, в спину, шею,
пинают ногами, и наконец он стремглав летит в пыль улицы. Калитка захлопнулась, гремит щеколда и запор; через ворота перекинули измятый картуз; стало тихо.
Я весь отдался влиянию окружающей меня обстановки и шел
по лесу наугад. Один раз я чуть было не наступил на ядовитую змею. Она проползла около самых моих
ног и проворно спряталась под большим
пнем. Немного дальше я увидел на осокоре черную ворону. Она чистила нос о ветку и часто каркала, поглядывая вниз на землю. Испуганная моим приближением, ворона полетела в глубь леса, и следом за ней с земли поднялись еще две вороны.
Фантазируя таким образом, он незаметно доходил до опьянения; земля исчезала у него из-под
ног, за спиной словно вырастали крылья. Глаза блестели, губы тряслись и покрывались
пеной, лицо бледнело и принимало угрожающее выражение. И,
по мере того как росла фантазия, весь воздух кругом него населялся призраками, с которыми он вступал в воображаемую борьбу.
Запрягая лошадь, чтобы ехать за водой, он дважды молча ударил её кулаком
по морде, а когда она, избалованная ласками Максима, метнулась в сторону, прядая ушами и выкатив испуганные глаза, он
пнул её в живот длинной своей
ногой.
Савка пополз вдоль забора, цапаясь за доски тёмно-красными руками; его кровь, смешавшись со взрытой землёй, стала грязью, он был подобен
пню, который только что выкорчевали:
ноги, не слушаясь его усилий, волоклись
по земле, как два корня, лохмотья рубахи и портков казались содранной корой, из-под них, с пёстрого тела, струился тёмный сок.
Он зарычал, отшвырнул её прочь, бросился в сени, спрыгнул с крыльца и, опрокинувшись всем телом на Максима, сбил его с
ног, упал и молча замолотил кулаками
по крепкому телу, потом, оглушённый ударом
по голове, откатился в сторону, тотчас вскочил и, злорадно воя, стал
пинать ногами в чёрный живой ком, вертевшийся
по двору.
Припоминали, как предшествовавшие помпадуры швыряли и даже топтали
ногами бумаги, как они слонялись
по присутственным местам с
пеной у рта, как хлопали исправников
по животу, прибавляя: — что! много тут погребено всяких курочек да поросяточек! как они оставляли городничих без определения, дондеже не восчувствуют, как невежничали на званых обедах… и не могли не удивляться кротости и обходительности нового (увы! теперь уже отставного!) помпадура.
Утром этого дня полицейский, за кусок яичного мыла и дюжину крючков, разрешил ему стоять с товаром около цирка, в котором давалось дневное представление, и Илья свободно расположился у входа в цирк. Но пришёл помощник частного пристава, ударил его
по шее,
пнул ногой козлы, на которых стоял ящик, — товар рассыпался
по земле, несколько вещей попортилось, упав в грязь, иные пропали. Подбирая с земли товар, Илья сказал помощнику...
Дорожка зигзагами опускалась ниже, к воде, и скоро мост уже был высоко за нами. Спускаться было нелегко, осыпь, миллионы мелких осколочков выветрившихся скал сплошь сползали под
ногами, лошади со всадником приходилось делать много усилий, чтобы не сползти вместе с осыпью. Буруны
пены были как раз под нами, и некоторое время лошади шли
по мокрой осыпи, и нас слегка приятно охлаждало туманом мелких брызг.
Но вдруг, совершенно неожиданно и без всякой причины, Нестер, предполагая, может быть, что слишком большая фамильярность может дать ложные о своем значении мысли пегому мерину, Нестер без всякого приготовления оттолкнул от себя голову мерина и, замахнувшись уздой, очень больно ударил пряжкой узды мерина
по сухой
ноге и, ничего не говоря, пошел на бугорок к
пню, около которого он сиживал обыкновенно.
Челкаш крякнул, схватился руками за голову, качнулся вперед, повернулся к Гавриле и упал лицом в песок. Гаврила замер, глядя на него. Вот он шевельнул
ногой, попробовал поднять голову и вытянулся, вздрогнув, как струна. Тогда Гаврила бросился бежать вдаль, где над туманной степью висела мохнатая черная туча и было темно. Волны шуршали, взбегая на песок, сливаясь с него и снова взбегая.
Пена шипела, и брызги воды летали
по воздуху.
И вдруг бросился на Яшку, ударил его
по голове, сшиб на пол и,
пиная ногами, заплясал над ним, точно молодой, легко и ловко...
Вавило тряхнул головой, встал и пошел наверх, сильно топая
ногами по ступеням, дергая перила, чтобы они скрипели, кашляя и вообще стараясь возможно больше и грознее шуметь. Остановясь у двери, он
пнул в нее
ногой, громко говоря...
Я скорее соскочил с дерева, сабельку на бечеве за спину забросил, а сломал про всякий случай здоровую леторосль понадежнее, да за ними, и скоро их настиг и вижу: старичок впереди грядет, и как раз он точно такой же, как мне с первого взгляда показался: маленький и горбатенький; а бородка
по сторонам клочочками, как мыльная
пена белая, а за ним мой Левонтий идет, следом в след его
ноги бодро попадает и на меня смотрит.
Назарову хотелось говорить о похоронах отца — как лучше сделать их, о необходимости прогнать тётку, о Христине и своих планах, но он не находил слов и, отягчённый желаниями, вздыхал, почёсывая мокрую голову.
По двору бегали девки, нося воду, точно на пожар, ими хозяйственно командовала Дарья, бесцельно расхаживал скучный, измятый Левон,
пиная ногами всё, что попадалось
по дороге. Вот Дарья облилась водою и стала встряхивать юбку, высоко обнажая крепкие
ноги.
Пошли мы в обход,
по частому ельнику. Я уж уморился, да и труднее стало ехать. То на куст можжевеловый наедешь, зацепишь, то промеж
ног елочка подвернется, то лыжа свернется без привычки, то на
пень, то на колоду наедешь под снегом. Стал я уж уставать. Снял я шубу, и пот с меня так и льет. А Демьян как на лодке плывет. Точно сами под ним лыжи ходят. Ни зацепит нигде, ни свернется. И мою шубу еще себе за плечи перекинул и всё меня понукает.
Бык, нагнувшись, с
пеной у рта, кидается на своего противника. Кажется, еще одна секунда — и тореадор у него на рогах, но в этот самый момент артист ловко отскакивает в сторону и одновременно вонзает свою шпагу
по самую рукоять между плечами несчастного животного, которое с ревом падает к его
ногам.