Неточные совпадения
— Серьезно, — продолжал Кумов, опираясь руками о спинку стула. — Мой товарищ, беглый кадет кавалерийской
школы в Елизаветграде, тоже, знаете… Его кто-то укусил
в шею, шея распухла, и тогда он просто ужасно
повел себя со мною, а мы были друзьями. Вот это — мстить за себя, например, за то, что бородавка на щеке, или за то, что — глуп, вообще — за себя, за какой-нибудь свой недостаток; это очень распространено, уверяю вас!
Он прислал А. Писарева, генерал-майора «Калужских вечеров», попечителем,
велел студентов одеть
в мундирные сертуки,
велел им носить шпагу, потом запретил носить шпагу; отдал Полежаева
в солдаты за стихи, Костенецкого с товарищами за прозу, уничтожил Критских за бюст, отправил нас
в ссылку за сен-симонизм, посадил князя Сергея Михайловича Голицына попечителем и не занимался больше «этим рассадником разврата», благочестиво советуя молодым людям, окончившим курс
в лицее и
в школе правоведения, не вступать
в него.
На рассвете, не помню уже где именно, —
в Новоград — Волынске или местечке Корце, — мы проехали на самой заре мимо развалин давно закрытого базилианского монастыря —
школы… Предутренний туман застилал низы длинного здания, а вверху резко чернели ряды пустых окон… Мое воображение населяло их десятками детских голов, и среди них знакомое, серьезное лицо Фомы из Сандомира, героя первой прочитанной мною
повести…
Так как
в районе каждой тюрьмы мне приходилось прежде всего пользоваться канцелярским материалом для справок и услугами грамотных людей, то во всем Тымовском округе, и особенно
в Рыковском, я не мог не заметить на первых порах того обстоятельства, что здешние писаря хорошо подготовлены и дисциплинированны, как будто прошли специальную
школу; подворные описи и алфавиты они
ведут в образцовом порядке.
— Пускай его поживет на своих ногах! — утешал Филипп Андреич огорченную жену, —
в школе довольно
поводили на помочах — теперь пусть сам собой попробует ходить!
Хотя свет этот начинал уже походить на тусклое освещение, разливаемое сальной свечой подьячего, но от окончательного подьячества его спасли связи и старая складка государственности, приобретенная еще
в школе. Тем не менее он и от чада сальной свечки был бы не прочь, если б убедился, что этот чад
ведет к цели.
— Я вам мое мнение сказал, — отвечал лекарь. — Я себе давно решил, что все хлопоты об устройстве врачебной части
в селениях ни к чему не
поведут, кроме обременения крестьян, и давно перестал об этом думать, а думаю о лечении народа от глупости, об устройстве хорошей, настоящей
школы, сообразной вкусам народа и настоящей потребности, то есть чтобы все эти гуманные принципы педагогии прочь, а завести
школы, соответственные нравам народа, спартанские, с бойлом.
О чем, бывало, ни заговоришь с ним, он все сводит к одному:
в городе душно и скучно жить, у общества нет высших интересов, оно
ведет тусклую, бессмысленную жизнь, разнообразя ее насилием, грубым развратом и лицемерием; подлецы сыты и одеты, а честные питаются крохами; нужны
школы, местная газета с честным направлением, театр, публичные чтения, сплоченность интеллигентных сил; нужно, чтоб общество сознало себя и ужаснулось.
Пан Тимофтей, встретив нас, ввел
в школу, где несколько учеников, из тутошних казацких семейств, твердили свои «стихи» (уроки). Кроме нас, панычей,
в тот же день, на Наума, вступило также несколько учеников. Пан Кнышевский, сделав нам какое-то наставление, чего мы, как еще неученые, не могли понять, потому что он говорил свысока, усадил нас и преподал нам корень, основание и фундамент человеческой мудрости. Аз, буки,
веди приказано было выучить до обеда.
Хорошо. На другой день домине Галушкинский должен был
вести нас к начальнику, помощнику и глазным учителям
школ; для чего одели нас
в новые, долгополые суконные киреи. Новость эта восхищала нас.
В самом деле, приятно перерядиться из вечного халата, хотя бы и из китайки сделанного,
в суконную,
в важно облекающую нас кирею, изукрашенную тесьмами, снурками и кистями.
Утром домине приступил прослушивать уроки панычей до выхода
в школы. Как братья училися и как
вели себя — я рассказывать
в особенности не буду: я знаю себя только. Дошла очередь до моего урока. Я ни
в зуб не знал ничего. И мог ли я что-нибудь выучить из урока, когда он был по-латыни? Домине же Галушкинский нас не учил буквам и складам латинским, а шагнул вперед по верхам, заставляя затверживать по слуху. Моего же урока даже никто и не прочел для меня, и потому из него я не знал ни словечка.
Так куда же было пану Кнышевскому подумать тягаться с батенькою, так уважаемым и чтимым не только всею полковою старшиною, но и самим ясновельможным паном полковником? Где бы и как он ни
повел дело, все бы дошло до рассудительности пана полковника, который один решал все и всякого рода дела. Мог ли выиграть ничтожный дьячок против батеньки, который был"пан на всю губу"? И потому он и бросил все дело, униженно прося батеньку, чтобы уже ни один паныч не ходил к нему
в школу.
Датируется 1833 годом на основании воспоминаний товарища Лермонтова по юнкерской
школе А. Меринского: «
В юнкерской
школе он написал стихотворную
повесть (1833 г.) „Хаджи Абрек“„(«Атеней“, 1858, ч. 6, № 47. стр. 301).
Можно, кажется, надеяться и на то, что наши будущие талантливые повествователи дадут нам героев с более здоровым содержанием и деятельным характером, нежели все платонические любовники либерализма, являвшиеся
в повестях школы, господствовавшей до сих пор.
До сих пор
школа «разъедающей среды» не дала нам вполне художественных рассказов потому именно, что никогда
в ней не являлось полного соответствия между двумя элементами, из борьбы которых слагалось содержание
повести.
Человек, «заеденный средою», изображался иногда
в повестях тургеневской
школы довольно живо; но самая «среда» и ее отношение к человеку рисовались бледно и слабо.
Государь император, имея
в виду, что при многих воинских частях также учреждены воскресные бесплатные
школы, что по затруднительности за ними надзора злоумышленные люди могут и
в этих
школах проводить вредные и ложные учения, что притом обнаружены уже некоторые преступные покушения увлечь и нижних чинов к нарушению долга службы и присяги, высочайше
повелеть соизволил,
в предупреждение могущих быть пагубных последствий, ныне же закрыть все учрежденные при войсках воскресные
школы и вообще всякие училища для лиц, не принадлежащих к военному ведомству, и впредь никаких сборищ посторонних людей
в зданиях, занимаемых войсками, отнюдь не допускать».
Владыка уезжал почти нищим. Весь небольшой капитал, скопленный им из своего жалованья, около пяти тысяч, он пожертвовал на богадельню, больницы и народные
школы своей бывшей епархии.
Весть об этом пожертвовании как-то успела разнестись между предстоящими еще во время литургии, — и это бескорыстие еще более возвысило владыку
в глазах покидаемой паствы.
— Да, да!.. дело вообще не дурно идет! — говорил он. — То, что пан
ведет в салонах, Свитка проводит
в коммунах! я — и там, и сям, а больше
в казармах, то есть так себе, исподволь,
в батарейной
школе, потому тут большая осторожность нужна.
У одних (преимущественно у современных представителей «религиозно-исторической»
школы в протестантизме) это сближение делается чересчур внешне и тенденциозно, а другими столь же тенденциозно затушевывается; религиозно осмысленное сравнительное изучение культов есть одна из задач, настоятельно вытекающих из правильного понимания природы религиозного процесса
в язычестве.» [«Знаете, что когда вы были язычниками — έθνη, то ходили к безгласным идолам так, как бы
вели вас — ως αν ήγεσθε άπαγόμενοι» (1 Кор.
Хрящева ему рекомендовали
в Москве. Он учился когда-то
в тамошней сельскохозяйственной
школе, ходил
в управляющих больше двадцати лет, знал землемерную часть, мог
вести и винокуренный завод, но льнул больше всего к лесоводству; был вдов и бездетен.
Горе на улице и
в школе маменькиным сынкам, для которых единственною защитою служит их благонравие и вера
в то, что все обязаны
вести себя прилично!
Но всякому, читавшему
повести в журнале «Семья и
школа», хорошо известно, что выдающимся людям приходилось
в молодости упорно бороться с родителями за право отдаться своему призванию, часто им даже приходилось покидать родительский кров и голодать. И я шел на это. Помню: решив окончательно объясниться с папой, я
в гимназии, на большой перемене, с грустью ел рыжий треугольный пирог с малиновым вареньем и думал: я ем такой вкусный пирог
в последний раз.
Ему было досадно, что ученик Бабкин, всегда писавший без одной ошибки, сделал
в экзаменационном диктанте три ошибки; ученик Сергеев от волнения не сумел помножить 17 на 13; инспектор, человек молодой и неопытный, статью для диктанта выбрал трудную, а учитель соседней
школы, Ляпунов, которого инспектор попросил диктовать,
вел себя «не по-товарищески»: диктуя — выговаривал слова не так, как они пишутся, и точно жевал слова.
Постройка летней поповки
в Меррекюле представляла затруднения: опасались, что свои собственные власти найдут это, пожалуй, излишним и не
велят строить; но можно построить дом для
школы, так, чтобы она была меньше
школою, чем поповкою и сторожкою.
Пока он ухаживает не глупо, интересуется ее успехами
в школе, хвалит ее умело — она уже декламировала ему, —
ведет себя, как товарищ Заплатина должен себя
вести с его невестой.
в) не препятствовать учителям
вести преподавание
в школах на тех языках, на которых говорят дети, посещающие
школу...